Матросы в топке, или Как делают героев

Ночью пятницы, еще точнее — в 4 часа утра 24 сентября 2010 года при плановой подготовке к выходу в море на стоявшем у пирса эсминце «Быстрый» произошел пожар в носовом машинном отделении. На боевых постах в котором несли вахту как минимум трое матросов. Все они получили ожоги различной степени тяжести. Один из них — прослуживший почти весь год призыва алтаец Алдар Цыденжапов позднее скончался от сплошного, 100-процентного ожога в госпитале ТОФ.
Увертюра неисправного футштока

http://www.novayagazeta-vlad.ru/54/Mestosobitiy/MatrosivtopkeiliKakdelayutgeroev


Эсминец «Быстрый» проекта 956 «Сарыч» — один из кораблей 36-й дивизии ракетных кораблей Приморской флотилии разнородных сил ТОФ — базируется в военно-морской базе бухты Абрек. Если говорить проще, в ЗАТО Фокино.

«Быстрый» сегодня — единственный эсминец Тихоокеанского флота первой линии, то есть находящийся в состоянии постоянной боевой готовности. Остальные или тихо ржавеют в заводе, или находятся в стадии спорадического ремонта матчасти. Задачей планировавшегося похода «Быстрого» на Камчатку было сопровождение с далекого полуострова во Владивосток нескольких десантных кораблей и плавмастерской атомных подводных лодок ТОФ.

Плановая подготовка корабля к выходу в море — мероприятие длительное, порой взрывопожароопасное, а потому муторное для командования корабля — в такие часы на борту положено находиться всему старшему офицерству. Однако на флоте, а ТОФ не исключение, на «положено» давно и до черта наложено. Судя по всему, большинство старших офицеров — командир, старпом, помощник и прочие — на ночь сошли с «Быстрого» на берег, прощаться перед дальней дорогой. Ибо никак не упоминаются в отчетах о борьбе с пожаром. А старшим на борту вопреки всем уставам, наставлениям, руководствам и приказам главкома они же оставили, видимо, младшего механика — командира группы движения капитан-лейтенанта Коноплева.
Черный песец — вариант флотского пиара

А ночью случилось вот что — автор ниже пересказывает несколько страниц официального расследования ЧП сугубо гражданским языком.

Матросы-трюмные (не зря их на флоте за непредсказуемость действий и многоэтническое происхождение кличут «чертями») Цыремпилун и Микешев «без чьего-либо приказания» (скорее всего, данный словесный оборот просто прикрывает чью-либо начальственную задницу) решили перелить мазуты из большой корабельной цистерны в расходную, откуда она подается в топку корабельной кочегарки.

Трюмные Цыремпилун и Микешев открыли на трубопроводе все положенные клапаны, топливо начало переливаться, однако проконтролировать наполнение расходной цистерны на корабле оказалось некому и нечем. Как говорится в расследовании, на цистерне не было «сигнализации верхнего уровня». Проще говоря, ее наполнение, скорее всего, определяли на глазок или через футшток — это такая дырка в палубе, в которую механик опускает линейку-мазутомер…

В 4 часа утра, во время той самой «собачь-ей вахты», когда спит даже якорь-цепь и нередко засыпают часовые, на «Быстром» случился пожар — очередной флотский «черный песец». Причем причиной пожара и ненужного героизма обгоревших матросов стала, по мнению «Новой», обычная российская халатность. Цистерну переполнили топливом, но ночью этого никто из вахты не увидел. Топливо под давлением «прессануло» там, где соединение трубы футштока и цистерны было плохо поджато тем же самым трюмным матросом Микешевым, мазут из-под гайки хлестанул в машинное отделение и его струей «коротнуло» электрокабель; вспышка, пожар и т. п.

…Говорят, что стоявший на вахте машинист котельной команды матрос Алдар Цыденжапов сориентировался моментально. В секунды он понял: если энергоустановка (два котла и турбина правого двигателя, но непонятно, что и как из перечисленного работало при стоянке эсминца у пирса) рванет, могут погибнуть все. Алдар (по официальной версии) кинулся закрутить какой-то «неисправный вентиль», возможно, перекрыл подачу мазута в котел (если котел все же работал). Закрутив вентиль, матрос, простоявший целых 9 секунд в костре пылающего мазута, сумел самостоятельно выбраться из отсека! Это притом, что медики потом диагностировали у него ожог всех 100 процентов поверхности тела!

Убедившись, что из носового машинного отделения выбрались все, капитан-лейтенант Алексей Коноплев лично задраил люки горящего помещения и включил систему объемного пожаротушения, то есть подал в котельное инертный газ фреон, который пожар и ликвидировал.

Как рассказывает пресс-служба ТОФ, Алдару помогали еще двое вахтенных — Павел Осетров и Александр Коровин. Они тоже получили ожоги различной степени тяжести. Сейчас их уже выписали из больницы. Еще два человека — Сергей Турутин и Олег Ерзюков — надышались угарным газом. Все они якобы четко выполняли инструкцию по борьбе за живучесть корабля.

Алдара в тяжелейшем состоянии увезли в госпиталь ТОФ во Владивосток. Врачи четыре дня боролись за его жизнь, к парню приехали родители. До последнего надеялись, что обойдется. Но 28 сентября Алдар умер. До дембеля он не дожил месяц…

— Ребята действовали как настоящие герои, не струсили, — рассказал автору капитан 1-го ранга Роман Мартов, пресс-секретарь командующего ТОФ. — По решению командования Цыденжапова — посмертно, а также Коноплева, Коровина и Осетрова представят к высоким государственным наградам.
«Матросы падали в горящий мазут…»

А вот как об эпизоде пожара написано в боевом донесении ОД (оперативного дежурного флотилии) командованию ТОФ (автор опять пересказывает высокий штиль документа не столь «казенным языком»):

«24 сентября в 4 часа 03 минуты при пополнении расходной цистерны произошли ее разгерметизация и разлив котельного топлива с растеканием и попаданием топлива на кабельтрассы освещения с коротким замыканием кабеля освещения и воспламенением разлитого мазута. Размер возгорания составил площадь 2 на 2 метра…

В момент возгорания на носовом машинно-котельном отделении находился расчет ходовой вахты, в том числе:

— старшина вахты старшина 1-й статьи контрактной службы Сергей Турутин;

— вахтенный питания матрос Алдар Цыденжапов;

— вахтенный на горении матрос Павел Осетров.

В момент эвакуации из машинного отделения через очаг огня вахтенные матросы поскальзывались и падали в горящий мазут. В результате возгорания матрос Цыденжапов получил термический ожог 3-А степени 100 % тела (ожог головы, шеи, туловища, ягодиц, половых органов, конечностей), а также ожог верхних дыхательных путей.

Матрос Александр Коровин — ожог верхних и нижних конечностей 2-й и 3-й степени, 8 % поверхности тела.

Матрос Павел Осетров — ожог правого плеча и правого бедра.

Старшина 1-й статьи контрактной службы Сергей Турутин и матрос Олег Ерзюков — острое отравление угарным газом.

В 4 часа 23 минуты очаг возгорания был ликвидирован. Все указанные военнослужащие были госпитализированы».

Обратите внимание: во время первичного расследования ЧП, еще до того, как обгоревшие матросы были задним числом объявлены героями, никто ни слова не сказал о борьбе за живучесть корабля. Сказано о неудачной эвакуации («матросы падали в горящий мазут») и (между строк) об отсутствии у вахты индивидуальных средств защиты. Обратите внимание: все пострадавшие, даже те, что обошлись без ожогов, надышались угарным газом. Для непосвященных: все члены экипажа корабля на вахте обязаны носить через плечо ПДА — портативный дыхательный аппарат, противогаз, проще говоря, который позволяет нормально дышать и работать в насквозь задымленном помещении в течение целых 15 минут!

Мне скажут: ПДА могли храниться (правда, в нарушение инструкций) на боевых постах матросов, сиречь их рабочих местах. Но носовое машинное отделение для большинства пострадавших было как раз рабочим местом. На крайний случай здесь могли храниться ПДА других членов экипажа. Элементарно, но прибывшие к очагу пожара члены аварийной команды корабля должны были притащить не только огнетушители и ломы, но и средства защиты, в том числе ПДА и ИДА, которые можно просто забросить в горящий отсек — хотят выжить, подберут и включатся.

Не хочется витийствовать, но в пожароопасном котельном отсеке на видном месте должны были лежать огнеупорные костюмы — во всяком случае, так было в годы службы автора на ТОФ…

Погибшего парня жалко. Он уже перевезен на родину родителями и похоронен со всеми полагающимися воинскими почестями… Думаю, он их в любом случае достоин. Как достойны уважения и другие пострадавшие.

Но элементарное «спецрасследование» демонстрирует: задним числом раздавая пострадавшим на пожаре звания «героев», командование ТОФ тем самым прежде всего прикрывает собственную… скажем мягко, безалаберность. Вы только представьте, что могло случиться с кораблем в открытом море, если бы трюмный матрос Цыремпилун решил вдруг подкачать мазуты в расходник? А котельный матрос Цыденжапов отсутствовал в отделении?

Не знаем, как проявили себя на пожаре командир, старпом, помощник и другие офицеры «Быстрого», но никто из них не упомянут в числе борцов с огнем. Хотя руководит ликвидацией аварии (если автор правильно помнит уставы) всегда самый старший по должности на борту…

P.S. «Быстрый» этой осенью словно попал в «черную полосу». Всего за несколько дней до пожара на нем повесился матрос срочной службы весеннего призыва. Если сказать точнее, матрос повесился на борту другого эсминца — сразу после перевода с «Быстрого».

(«Новая» благодарит за помощь в подготовке материала следователя по особо важным делам ВСУ СКП РФ по ТОФ майора юстиции Ивана Суховольского и пресс-секретаря командующего ТОФ капитана 1-го ранга Романа Мартова.)