Командующий флотом, осужденный за гибель людей на подводной лодке в мирное время

 

С  декабря 1952-го по август 2003 года в отечественном ВМФ в результате крупных аварий на 16 дизельных и атомных подводных лодках, тринадцать из которых затонули, погибли 787 человек. По каждому такому факту государственные комиссии, особые отделы и следственные органы проводили разбирательства. Но до суда дело доходило не всегда. 

ПЛА "Комсомолец" и "Курск": обвиняемые не установлены

Мало кто знает, например, что уголовное дело, возбужденное Главной военной прокуратурой по факту гибели атомохода  "Комсомолец", которому по глубине погружения не было равных в мире, и 42 члена экипажа, было приостановлено 26 января 1998 года — через десять лет после катастрофы в Норвежском море. Мотивировка: в связи "с неустановлением лица, подлежащего к привлечению в качестве обвиняемого, и невозможностью установить истинные причины пожара и затопления до подъема лодки и ее осмотра".

Не последовало судебных решений и после катастрофы в августе 2000 года атомного подводного ракетоносца "Курск", на борту которого находились 118 моряков и представителей оборонной промышленности. И хотя субмарину подняли со дна Баренцевого моря, истинные причины ее затопления до сих пор дискутируются, несмотря на наличие официального заключения. В связи с гибелью атомохода в отношении ряда должностных лиц тогда были приняты административно-дисциплинарные меры. Так, командующего Северным флотом адмирала Вячеслава Попова сняли с должности и отправили в отставку.

Командиры аварийных кораблей становились или посмертно героями или подсудимыми

Известны случаи, когда командиры подводных лодок и члены экипажа, погибшие в катастрофах на море, удостаивались высоких государственных наград посмертно. В апреле 1970 года на атомной подводной лодке Северного флота К-8, находящейся в Атлантике, возник пожар, потушить который экипаж не смог. В результате лодка была разгерметизирована и затонула. В ходе спасательной операции на борт надводного корабля Северного флота удалось поднять около половины экипажа. 52 человека, в том числе командир, капитан 2 ранга Всеволод Бессонов, погибли.

Государственная комиссия установила, что действия командира и экипажа в ходе борьбы за живучесть корабля были правильными. Капитану 2 ранга В.Б. Бессонову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, а погибшие члены экипажа награждены посмертно орденами Красной Звезды. Удостоены наград и оставшиеся в живых подводники.

Командиру ПЛА "Курск" капитану 1 ранга Геннадию Лячину также посмертно присвоено звание Героя Российской Федерации — "за мужество и героизм, проявленные при исполнении служебного долга", все члены экипажа награждены орденами Мужества (следует при этом заметить, что Г.П. Лячин ранее уже представлялся на звание героя по результатам боевой службы в Средиземном море).

Там же, где прокуратура доводила дело до суда, на скамье подсудимых в качестве лиц, "подлежащих к привлечению в качестве обвиняемых", оказывались, как правило, выжившие командиры аварийных подводных лодок. Однако не всегда их осуждали. Подлинной сенсацией стало оправдание военным трибуналом в 1962 году командира дизельной подводной лодки Б-37 капитана 2 ранга А.С. Бегебы. В результате взрыва боезапаса на этой лодке, стоящей у причала в г. Полярном Мурманской области, на ее борту, соседних кораблях и на берегу погибли 122 человека. Б-37 была разрушена, серьезно повреждены несколько соседних подводных лодок (Об этой крупнейшей катастрофе читайте здесь)

В этом ряду фигура командующего Северным флотом адмирала Геннадия Сучкова (который, кстати, сменил на этом посту адмирала Попова), стоит особняком. Ему было предъявлено обвинение по ст. 293 ч. 2 УК РФ (халатность, повлекшая гибель людей) из-за гибели людей на подводной лодке К-159. Что же произошло с ней?

Последний поход ветерана боевого состава флота — ПЛА К-159 

Атомная торпедная подводная лодка К-159 в состав Северного флота вошла в 1963 году. Всего до 1964 года в СССР были построено 13 лодок этого типа, к которому принадлежала и К-8, затонувшая, как писалось выше, в Атлантике в апреле 1970 года. Головная лодка этой серии К-3 ("Ленинский комсомол") известна тем, что летом 1962 года совершила длительный поход подо льдами Северного Ледовитого океана, и всплыла в непосредственной близости от Северного полюса, произведя международную сенсацию. А через 5 лет во время боевого дежурства в Норвежском море на "Ленинском комсомоле" в результате пожара в носовых отсеках погибли 39 членов экипажа.

К-159 находилась в составе флота около 30 лет, а затем была переведена в дивизион "отстойных" лодок. Числящиеся в его составе субмарины подвергаются консервации и ждут долгой очереди на утилизацию. Очередь К-159 пришла в 2003 году: 28 августа в 11:15 ее начали буксировать с места дислокации на судоремонтный завод "Нерпа" в Снежногорск Мурманской области. Перегон обеспечивало спасательное судно "Памир".

На борту ПЛА находилась перегонная команда в количестве 10 человек: капитан 2 ранга Сергей Лаппа (командир подводной лодки), капитан 3 ранга Михаил Гуров (механик), капитаны 3 ранга Юрий Жадан и Олег Андреев, старшие лейтенанты Сергей Соколов и Максим Цибульский, старший мичман Александр Алешкин, мичман Роман Куринный, старшина 1 статьи контрактной службы Евгений Смирнов, главный старшина контрактной службы Андрей Князев. Непосредственный руководитель буксировки – командир дивизиона консервации капитан 2 ранга Сергей Жемчужнов находился на буксире.

Для повышения остойчивости и непотопляемости буксируемой подлодки, к ней были прикреплены носовые и кормовые понтоны.

29 августа погода в районе буксировки стала ухудшаться. В связи с этим скорость буксировки была увеличена с трех до 4 узлов, чтобы быстрее достичь спокойных вод Кольского залива. Однако увеличение скорости при сильном волнении моря привело к тому, что носовые понтоны сместились к корме, а кормовые понтоны оторвались. Кроме того, бьющие по корпусу понтоны нарушили герметичность корпуса подводной лодки в районе кормы. Устойчивость ухудшилась, появился дифферент на корму до 6 градусов. 30 августа примерно в час ночи подводники сообщили на буксир о поступлении в кормовую часть лодки забортной воды.

Когда с борта лодки доложили о том, что отсеки быстро заполняются водой, капитан 2 ранга Жемчужнов приказал команде подняться из 3 отсека в ограждение рубки и при необходимости самостоятельно покинуть корабль. После того, как связь с К-159 прервалась, на  буксире заметили, что носовые и кормовые огни подлодки исчезли.

Катера, спущенные с буксира и спасательного судна, подняли из воды старшего лейтенанта Максима Цибульского, находящегося в бессознательном состоянии, а также тела капитана 3 ранга Юрия Жадана и старшины 1 статьи Евгения Смирнова. Позже установили, что они погибли от удара о корпус подводной лодки при попытке спрыгнуть с рубки в воду.

Пять пунктов обвинения

Что конкретно Главная военная прокуратура инкриминировала адмиралу Сучкову в связи с гибелью К-159 и перегонной команды?

Основные пункты обвинения сводились к тому, что в нарушение действующих на флоте положений и инструкций командующий флотом, во-первых, упустил из своего внимания вопросы надлежащего аварийно-спасательного обеспечения: не был развернут поисково-спасательный пункт, не объявлена соответствующая степень готовности поисково-спасательным силам флота, с личным составом команды не были отработаны действия в аварийной ситуации, не устранены препятствия по безопасному покиданию лодки, людей не обеспечили гидротермокостюмами. Во-вторых, само решение о нахождении перегонной команды на лодке, состояние которой не давало возможности эффективно бороться за ее живучесть, при наличии более безопасных вариантов контроля за состоянием буксируемой субмарины вряд ли было правильным. В-третьих, командующий не поручил техническому управлению флота произвести расчет критических величин по остойчивости и непотопляемости лодки при различных вариантах разгерметизации прочного корпуса, поэтому командир ПЛА и старший на буксировке не знали критических величин остойчивости и непотопляемости системы "атомная подводная лодка – понтоны", что не позволило им своевременно обнаружить начало развития необратимых процессов, приведших к затоплению лодки.

В-четвертых, Сучков пренебрег рекомендациями гидрометцентра флота в связи со штормовым предупреждением прекратить буксировку и укрыть лодку на восточном рейде острова Кильдин. Вместо этого он приказал оперативному дежурному флота выяснить у капитана буксира возможность прибытия ПЛА в Кольский залив до начала шторма, то есть с превышением допустимой скорости и в погодных условиях, при которых буксировка запрещена.

В-пятых, когда произошел отрыв кормовой пары понтонов и разгерметизация прочного корпуса ПЛА, Сучков обязан был принять решительные меры к организованному спасению личного  состава. Прибыв по тревоге в 1 час 40 минут 30 августа 2003 года на командный пункт флота и возглавив руководство спасательной операцией, он, несмотря на рекомендации о немедленной эвакуации личного состава, отдал соответствующий приказ только в 2 часа 38 минут.

Защита адмирала

Судебное заседание Северного флотского военного суда было назначено на 12 января 2004 года. Проводилось оно при закрытых дверях, поскольку сведения, имевшиеся в деле и подлежащие исследованию, содержали государственную тайну.

В ходе судебного разбирательства были исследованы материалы дела, насчитывавшего 29 томов, допрошены 103 человека, в том числе Главнокомандующий ВМФ Владимир Куроедов, должностные лица Главного штаба ВМФ, представители командования Северного флота. В качестве экспертов и специалистов в заседании выступили 7 ведущих ученых страны в области кораблестроения и военных наук. Исследованы 7 экспертиз, прослушаны записи переговоров КП флота с буксиром и ПЛА, просмотрена подводная видеозапись осмотра затонувшей ПЛА, изучена техническая и иная документация.

Допрошенный в судебном заседании подсудимый Г.А. Сучков виновным себя не признал. Он показал, что затопление лодки и гибель ее экипажа явились следствием ошибочного решения командования ВМФ об утилизации лодки не в пункте ее дислокации в поселке Островной, а на заводе "Нерпа". Считал он ошибкой и решение разработчиков технического проекта — буксировать лодку на судоподъемных понтонах. Об этом говорилось и в кассационной жалобе.

Интересно отметить, что в суде адмирал (на заседания он являлся неизменно в форме) вел себя так, словно не осознал своего процессуального статуса, т.е. подсудимого. Он перебивал свидетелей – своих бывших подчиненных, распекал их на повышенных тонах. И суд неоднократно обращал внимание адмирала на некорректное поведение.

Приговор оказался условным…

Процесс по факту гибели ПЛА К-159 и части ее экипажа длился 5 месяцев. Обвинение требовало назначить Сучкову наказание в виде четырех лет лишения свободы с отбыванием срока в колонии-поселении, а также лишить его права занимать командные должности на три года. Суд признал бывшего командующего Северным флотом виновным по статье 293 ч. 2 УК РФ в халатности, повлекшей по неосторожности гибель людей.  17 мая 2004 года был оглашен приговор: четыре года лишения свободы условно с отсрочкой приведения приговора в исполнение на два года. При этом судом были учтены смягчающие ответственность обстоятельства: наличие в семье несовершеннолетнего ребенка, положительные характеристики адмирала по службе и наличие государственных наград.

6 сентября 2004 года Военная коллегия ВС РФ оставила приговор флотского суда в силе, посчитав, что вина Сучкова в  совершении преступления доказана, а назначенное ему наказание является справедливым. Коллегия отклонила  доводы осужденного и его адвокатов, в том числе о нелигитимности нормативно-правовых актов по обеспечению безопасности буксировки и несостоятельности технического проекта, о неосведомленности Сучкова об ухудшении погодных условий и о возможности захода "каравана" на рейд острова Кильдин Восточный. Возникновение на ПЛА аварии находилась в прямой причинно-следственной связи с проявленной Сучковым самонадеянностью в ходе руководства ее буксировкой, решил суд. По его мнению, имевшаяся в распоряжении адмирала информация о необратимом развитии катастрофы была достаточна для принятия решения о немедленной эвакуации перегонной команды.

Представитель потерпевших, адвокат Светлана Белова заявила о несогласии с решением суда: "Девять жизней — это слишком тяжкое последствие, и условная мера наказания является половинчатым решением".

… и вызвал множество дискуссий

Возбуждение уголовного дела в отношении бывшего командующего Северным флотом, а  затем и суд над ним вызвали большой резонанс. Причем, "девятый вал" общественной реакции поднялся задолго до вынесения приговора. В адрес Президента России и Главнокомандующего Вооруженными силами РФ В. Путина, министра обороны С. Иванова поступали письма, в которых излагались требования "не допустить расправы над заслуженным флотоводцем", "сохранить для флота адмирала Сучкова Г.А.". Решение суда в этих петициях называлось "откровенным политическим заказом". Хотя оставалось неясным, откуда у адмирала, всю сознательную жизнь прослужившего на флоте, появились политические противники.

С обращением к Владимиру Путину в защиту Сучкова обратились даже несколько губернаторов. А губернатор Мурманской области Ю. Евдокимов, выступая по государственному телеканалу РТР, заявил: "Мы теряем флотоводцев, которым цены нет".

Свое особое мнение выразил журналист и писатель-маринист Николай Черкашин. "Предание уголовному суду командующего флотом в мирное время есть забвение всех вековых флотских традиций  и обычаев, — указывал он. — Для боевых моряков, возведенных в адмиральский чин, за прегрешения против службы и против морали с петровских времен существовали суды адмиральской чести".

Впрочем, такой подход разделяли далеко не все. "Ныне меру ответственности стали определять не вышестоящие штабы, а суды, — писал военный судья в отставке полковник юстиции запаса Вячеслав Звягинцев. — Не будем забывать, как трудно и трагично шли к осознанию этой непростой истины… Убежден: коль скоро мы решили жить в правовом государстве, и записали это в Конституции, провозгласив судебную власть самостоятельной и независимой, теперь только суд, а не какие-нибудь другие органы должен определять степень вины человека. Или ее отсутствие. Любая другая дорога неизбежно ведет к произволу и беззаконию".

Наверное, это и один из главных уроков процесса в Североморске.

По материалам:

Звягинцев В.Е., Трибунал для флагманов. — М.: ТЕРРА — Книжный клуб, 2007. — (Двуликая Клио: Версии и факты).