«Американки» на службе русской
http://www.vspm.com.ua/ru/main/publikacii/publikacii
Но о том, что по сей день на дне, в 9 милях от Воронцовского маяка лежит на ровном киле с огромной пробоиной в борту еще одна жертва этой подводной войны – румынский транспорт «SULINA», знают, вероятно, только аквалангисты, гордо именующиеся себя последнее время дайверами. По сей день, неведомыми остаются: место гибели в море подводников с подводной лодки «А-3», утопивших этот румынский транспорт в 1942 году.
Сотрудничество автора этих строк с клубом «Посейдон» (Любимов И.А.) и другими одесскими «дайверскими» клубами продолжается уже не первый год. Всегда с завистью слежу за аквалангистами, особенно когда они идут под воду. Говорят, ждать и догонять две самые скверные вещи. В погоне, хоть есть азарт, в бесконечных же минутах ожидания, никаким азартом и не пахнет. Посему ожидание возвращения человека, тем более ушедшего в толщу воды, не с чем сравнить невозможно...
Сегодня хочется вспомнить первый выход на затонувший транспорт «SULINA», который состоялся еще осенью 1996 года. Тогда и техника на вооружении у аквалангистов была не такой как сейчас, не было еще серьезных клубов, а работали лишь небольшие разрозненные группы аквалангистов, среди них был и Игорь Любимов. Выход действительно был первым, так как до этого на транспорт погружались лишь официальные лица из состава гидрографической службы ЧФ, АСПТР и тому подобных организаций с целями сугубо практическими – определения возможности подъема судна, либо внесения на карты поправок о состояния опасного для мореплавания объекта. Старенький катер «РИФ» отваливает от причала порта, и сразу за Воронцовским маяком, мы с капитаном катера продолжаем начатые еще на берегу попытки ввести в строй судовой эхолот который, видимо, построен намного раньше утонувшего судна, которое ему суждено обнаружить. После того как «чудо техники», по совершенно непонятной никому причине, внезапно «оживает» и начинает давать показания, капитан с гордостью повествует нам, с каким трудом ему удалось раздобыть это «чудо» с отправленного «на иголки» судна. Подходим к бую, катер делает первый заход, эхолот молчит, на втором заходе прибор совершенно неожиданно показывает подводное препятствие. Вниз идет якорь, и прочно берет грунт, как позже выяснилось, это был совсем не грунт, а корма искомого нами судна. Аквалангисты готовят снаряжение, облачаются в костюмы и уходят под воду. Нам, оставшимся на борту, остается следить за их подводными перемещениями лишь по воздушным пузырям, которые регулярно появляются на поверхности. Вскоре аквалангисты на короткий срок появляются на поверхности, берут камеры и вновь уходят в глубину. О том, что происходило в глубине, рассказал по возвращению на борт катера Игорь Любимов: - «...первые минуты погружения были довольно удручающими, сверху зеленая мутная вода, а внизу - темнота. Продолжаю спуск по якорному концу... 6 метров, 10, 18. Вдруг прямо перед глазами возникает громада кормы судна с ящиком для швартовных концов. Все вокруг: и корпус судна, и ящик, и обломки мачт и грузовых стрел - покрыто мелкой мидией. Настроение резко меняется к лучшему, иду наверх за фотоаппаратом и фонарем и вновь вниз. Начинаю осмотр судна. Оно лежит в направлении 30° на северо-восток с креном на правый борт. Корпус в довольно приличном состоянии, цела и надстройка, двери в которую открыты, как бы приглашая войти. Но это не сегодня, решаю продолжать внешний осмотр корпуса судна. Прохожу над трюмами, кое-где сохранились остатки деревянных люковых закрытий, заглядываю в трюм - он сильно заилен, но в одном месте из ила, словно гриб среди песка, торчит, что-то похожее, на автомобильную ось с колесом... Вот и бак судна. Параллельно форштевню к корпусу приварена труба диаметром около 400 мм. Левый якорь, видимо, ушел глубоко в ил - его место указывает лишь якорная цепь; правый - в клюзе. На баке сохранились остатки швартовных концов, а вдоль борта - стойки леерных ограждений. Делаю несколько снимков и возвращаюсь тем же маршрутом...». С тех пор на затопленном судне побывало множество людей. Но ответов на многие вопросы не нашли до сих пор… А закрытые помещения судна хранят еще множество тайн… Ответы на все вопросы может дать только время и беспокойные люди, стремящиеся постичь неизведанное. Но, на мой взгляд, находка подводной лодки «А-3», и увековечивание памяти ее экипажа, будет достойным вкладом дайверов в отечественную историю.
Начало большого пути
Оставим на время воды военного Черного моря и перенесемся мысленно в далекие страны, где начинались «биографии» подводного корабля, отправившего на дно румынский транспорт «SULINA». Это сделал экипаж советской подводной лодки «А-3», являвшейся плодом инженерной мысли граждан Северо-Американских соединенных штатов, сооруженной на судоверфи в городе Ванкувер, Канада и собранных руками судостроителей города Николаева в советской тогда уже России. Лодки этого типа появились в составе Императорского флота России еще в царское время и именовались лодками типа «АГ», что расшифровывалось как «Американский Голланд».Существует красивая легенда, вполне в духе советского видения истории, времен тридцатых годов прошлого столетия. Некий ирландец Голланд, решив помочь своей родине в борьбе с английским владычеством, в начале ХХ века начал проектировать и строить подводные лодки. Ударами из-под воды он мечтал сокрушить морское могущество владычицы морей – Великобритании, поработившей его страну. Для этого он эмигрировал в Америку, где весьма преуспел в строительстве подводных лодок, которые покупали многие страны, но, что самое смешное, в их числе была и люто ненавидимая автором проектов Великобритания. Голланд получая деньги за купленные лодки, продолжал совершенствовать проекты и в 1909 году для флота САСШ (Северо-Американских соединенных штатов) были заложены, и построены три подводные лодки, которые могли представлять существенную опасность для флота противника. Эти лодки получили в литерную часть своего обозначения литеру «Н» (от Holland), далее следовали цифры. Лодки эти были небольшого водоизмещения (всего 356 тонн), но очень надежно построены и на многие годы стали прототипом для строительства малых подводных лодок практически во всех странах мира.
Начавшаяся уже в 1914 году война поставила пред флотами воюющих держав вопрос о быстром увеличении численности подводного флота. Подводники быстро доказали эффективность вверенного им оружия. Одинокий перископ, замеченный с кораблей, оказался способным надолго загнать в базы целые флоты и создать огромную напряженность легких сил флота.
Первой к закупке лодок ирландца Голланда приступила все та же ненавистная предпринимателю и конструктору Великобритания. Вместо сокрушения могущества ее флота на фирме приумножали его. Однако, Соединенные штаты, как страна еще в ту пору не воюющая, не могла поставлять вооружение и технику в сражающиеся страны. И тогда был найден выход. В строжайшей тайне, в Штатах приступили к строительству механизмов и оборудования, а корпуса подводных лодок заложили и насыщали их механизмами в Канаде - доминионе воюющей Великобритании. К 1915 году в строй вступили двадцать лодок, получивших литерно-цифровое обозначение от «Н-1» до «Н-20».
По стопам союзницы решила пойти и Россия. Таким же образом, в обстановке особой секретности, фирма «Electric Boat Company» согласилась выполнить заказ и построить к лету 1916 года, для начала, пять аналогичных лодок. Впервые в российском флоте эти подводные лодки получили буквенно-цифровые обозначения вместо имен собственных. Буквенная часть была «АГ» - Американский Голланд, а цифровая часть обозначения была принята с номера 11 по 15. Чуть позже, когда были заказаны лодки для Черного моря, они получили в наименования те же литеры и номера с 21 по 26.
Первые пять, предназначавшихся для Балтики, лодок попали в один из самых громких скандалов предреволюционной России. Тогда, видимо, не только с целью соблюдения секретности, контракт на строительство и сборку балтийских кораблей Морское министерство заключило с заводом «Ноблесснер», которого еще толком не существовало! Все деньги «на поставку пяти лодок для Балтийского моря типа Голланд в 361 метр. тонну», так комиссионер, получил М.С. Плотников - директор этого строящегося в Ревеле (Таллинне) завода. Естественно, к его рукам «прилипли» очень неплохие комиссионные. Ни Плотников, ни его завод не сделали ничего! Строились корабли в канадском городе Ванкувер, строительством лодок занималась американская компания «Electric Boat Company». Затем корабли были разобраны, упакованы в ящики и на пароходах перевезены во Владивосток. Когда в марте 1916 года лодки прибыли в Петроград, их сборкой их (кстати, очень оперативно) занимался Балтийский завод.
Скандал, постепенно был «спущен на тормозах», а 8 июня того же года лодки зачислены в списки Балтийского флота. Судьба их была трагична - ни одна из них не пережила революцию. «АГ-15» затонула при учебном погружении, но позже была поднята и введена в строй. «АГ-14», ведомая сыном умершего на боевом посту командующего Балтфлотом адмирала Н.О. фон Эссена Антонием Николаевичем, пропала без вести в боевом походе у Либавы (ныне Лиепая). Оставшиеся три вместе с восстановленной «утопленницей», вмерзшими в лед в гавани Ганге (ныне Ханко на знаменитом в прошлом полуострове Гангут), были взорваны в начале 1918 года своими экипажами, чтобы корабли не достались высадившимся в Финляндии немцам.
Несколько по-другому судьба распорядилась с шестью лодками, заказанными для Черного моря. Начало их биографии было точно таким же. Место рождения - Ванкувер; фирма-строитель - «Electric Boat Company». Затем пересечение Тихого океана, «пассажирами» на океанских судах, остановка во Владивостоке и, прибытие двумя партиями по три лодки, в пункт назначения - Николаев.
Николаевские судостроители к сборке первых трех лодок приступили немедля, а второй тройке довелось пролежать в ящиках весь остаток первой мировой, а некоторым и всю гражданскую. «АГ-23» в январе 1917 года даже лишили сердца - главных двигателей, которые было решено установить на подводный минный заградитель «КРАБ» взамен вышедших из строя бензоматоров заградителя, а на нее были установлены дизеля с последней лодки второй партии. По стране уже грохотала гражданская война, а корабелы работали. В 1918 году они спустили на воду «АГ-21». Эта лодка была переведена в Главную базу, где «пошла по рукам» - сперва ей владели немцы, а затем бывшие союзники - интервенты. 26 апреля 1919 года буксиры вывели на внешний рейд Севастополя 11подводных лодок. На кораблях были открыты все люки и лодки затоплены. Среди погибших были и «АГ-21» и «КРАБ» с дизелями от еще одной американки. Англичане настолько боялись подводных лодок, что вместе с кораблями уничтожили весь запас торпед для лодок этого типа, хранившийся в Севастополе (отечественные торпеды для них не подходили).
В 1919 году была закончена и сдана «АГ-22». Ей было суждено войти в состав Морских сил юга России и пережить исход флота в Бизерту. Уводил ее в последний поход капитан 2 ранга К.Л. Матыевич-Мациевич, бывший старший офицер балтийской «АГ-15», сумевший спастись сам и спасший часть экипажа с затонувшей в 1915 году лодки. «АГ-22» ждала медленная смерть под палящим солнцем Бизерты и окончательная гибель на судоразделочном заводе Франции.
Лодки типа «А» в советском ВМФ
Недостроенная «АГ-23» стояла на николаевских стапелях, а части еще к трем лодкам лежали в ящиках, в то время как над Николаевым в разных направлениях прокатывались волны гражданской войны. К счастью ни у кого из временных властителей города не хватило сообразительности отдать приказ взорвать корабли. Каждый из них надеялся вернуться и достроить. Удалось это только большевикам. В феврале 1920 года, прибывший с севера уполномоченный отдела подплава Я.С. Солдатов (в прошлом получивший орден Святого Георгия 4 степени за участие в бою с японцами на крейсере «ВАРЯГ» и имевший в 1917 году чин генерал-майора царского флота), приступил к руководству достройкой «АГ-23». Специалисты на лодку прибыли с Балтики, а часть экипажа - с законсервированных на Каспии лодок. Командиром на лодку назначен был А.А. Иконников (бывший старший лейтенант флота). Лодка эта совершила один выход из Одессы в ноябре 1920 года. Ей была поставлена цель, – атаковать уходящие из Севастополя корабли и суда белогвардейцев, но белый флот в то время уже подходил к Босфору, а море сильно штормило... «АГ-23» - вернулась в Одессу, которой было суждено стать первой базой кораблей советского черноморского подплава.После войны николаевские кораблестроители быстро ввели в строй оставшиеся лодки серии, кроме «АГ-26». Она была сдана, лишь после установки того, как в одной из лабораторий Петрограда и на плавбазе Волжской флотилии «МАРТЫН» нашли два подходящих дизеля по 120 лошадиных сил.
Из четырех лодок типа «АГ» и подводной лодки «НЕРПА» был сформирован Отдельный дивизион подводных лодок Морских сил Черного и Азовского морей. Местом базирования была избрана Одесса. В 1932 году дивизион получил пополнение в виде еще одной подлодки типа «АГ». В 1926 году курсанты водолазной школы во время тренировочных спусков у Севастополя обнаружили лодку. Это оказалась «АГ-21». Поднять лодку с глубины 50 метров оказалось достаточно сложным делом, но руководивший подъемом корабельный инженер Ф.А. Шапкович и его подчиненные справились с задачей. В начале лета 1927 года был начат подъем и весной 1928 - закончен. Лодка появилась на поверхности. Восстановленная «АГ-21» стала зваться «МЕТАЛЛИСТОМ».
Авария подлодки «Металлист» в 1931 году
8 июня 1931 года подлодка «Металлист» (бывшая АГ-21) затопленная в 1919, поднятая, восстановленная, введенная в строй 30.12.30 и зачисленная в состав морских сил Черного моря 3.02.31) проводила плановые учебные стрельбы в Каламитском заливе. При выходе в учебную торпедную атаку на эсминец «Фрунзе» в 14 часов 14 минут она столкнулась с ним и затонула на глубине 35 метров и в 7 милях от западного побережья Крыма вблизи поселка Николаевка. Из воды были выловлены шесть живых членов экипажа (помощник командира Алексей Алексеевич Кузнецов боцман Василий Чулошников, временно исполняющий обязанности старшины торпедистов Александр Мезенцев, старший рулевой Михаил Дацюнов, рулевой Павел Майстрюк и трюмный Федор Татаринов) и один утонувший. При участии ЭПРОНа были предприняты экстренные меры по подъёму и спасению экипажа лодки. Для экстренного подъема Экспедиция использовала имеющиеся в её распоряжении четыре плавучих крана. Сложность подъема заключалась в том, что во время одновременной работы нескольких кранов при порыве гиний на одном из них приводила к дополнительной нагрузке на другие краны которые могли не справиться с ней и перевернуться. Во избежание подобной аварии, эпроновцы в гини каждого крана включили страховочный строп с разрываемой нагрузкой, не превышающей предельной грузоподъёмности механизма крана. Все обошлось благополучно. Лодку подняли в считанные часы. Через 42 часа 10 июня в 7 часов 35 минут подводная лодка оказалась на поверхности. Удалось спасти старшего электрика Абидина Мамутова, временно исполняющего обязанности старшины мотористов Василия Нижнего и вестового Никиту Бабарыкина. Из корпуса лодки извлечены тела 20 погибших членов экипажа. Не найдены тела еще двух членов экипажа.Список моряков подлодки «Металлист» погибших в 1931 году:
1. Бебешин Михаил Иванович – командир подлодки2. Иокк Виктор Антонович – флагманский инженер-механник БПЛ МСЧМ временно заменял старшего инженер-механника подлодки
3. Суворов Александр Григорьевич – военный комиссар
4. Варганов Федор Алексеевич – вахтенный начальник
5. Васильев Михаил Тимофеевич ст. радист
6. Жарунов Василий Андреевич врио ст. штурм. электрика
7. Колесников Ростислав Владимирович – ст. моторист
8. Коноплев Александр Федорович врио инженер-механника
9. Максимов Сергей – ст. электрик
10. Орехов Иван Андреевич слушатель подводного класса специальных курсов командного состава ВМС РККА – дублер пом. ком-ра подлодки
11. Ульянов Петр Васильевич – ст. лекарский помощник
12. Уткин Дмитрий Сергеевич ст. торпедист
13. Целуйко Александр Иванович врио штурмана
14. Герасимов Андрей курсант 3-го курса мехотделения военно-морского училища им.Ф.Дзержинского – практикант
15. Чиков Иван курсант 3-го курса мехотделения военно-морского училища им.Ф.Дзержинского – практикант
16. Евстафьев Сергей – моторист
17. Морозов Сергей – рулевой
18. Мураенко Степан – кок
19. Пустошный Федор – рулевой
20. Постников Измаил Александрович - электрик
21. Селезнев Григорий – ученик радиста
22. Семан Яков Никандрович - радист
23. Янкус Елисей - моторист
1 января 1932 года после ремонта лодка вступила в строй, а чуть позже стала именоваться «А-5».
В 1934 году всем лодкам на флотах присвоили литерно-цифровые обозначения. Потеряв в первозданных наименованиях литеру, обозначавшую фамилию создателя, наши героини стали именоваться лодками типа «А». Все, неоднократно менявшиеся названия кораблей, приведены ниже:
Наименования подводных лодок типа «АГ» в различные годы их службы
| При закладке | При спуске | В период с 1922 по 1934 годы. (Бортовой номер) | С сентября 1934 г. |
| «АГ-23» | «ТОВАРИЩ ТРОЦКИЙ» | «НЕЗАМОЖНЫЙ» - С 31.12..22; «ШАХТЕР» С 12.07.23. (№ 12) | «А-1» |
| «АГ-24» | «ИМЕНИ Т. ЛУНАЧАРСКОГО» | «КОММУНИСТ» - С 31.12. 22. (№ 13) | «А-2» |
| «АГ-25» | «АГ-25» | «МАРКСИСТ» - С 23.03.23. (№ 14) | «А-3» |
| «АГ-26» | «ИМЕНИ Т. КАМЕНЕВА» | «ПОЛИТРАБОТНИК» - С 04.05.23. (№ 15) | «А-4» |
| «АГ-21» | «АГ-21» | «МЕТАЛЛИСТ» - 30.12.28. (№ 16) | «А-5» |
«Найти и уничтожить!»
Еще до войны все пять лодок типа «А» были сведены в 6-й дивизион 2-й бригады подводных лодок Черноморского флота. Дивизион базировался в Поти, но там находилось лишь две лодки. Остальные три - «А-1», «А-2» и «А-3» находились в капитальном ремонте в Севастополе. Ремонт срочно завершили. Лишь на «А-1» этого не смогли сделать, и в конце года она была поставлена на консервацию. Позже ее пришлось взорвать, но уже 18 августа 1941 года «А-2» и «А-3» вышли из Севастополя к месту постоянного базирования - на Кавказ. Все первые боевые походы «американок» были безрезультатными. Это и понятно. Кого можно было обнаружить и атаковать, находясь в дозоре у своей базы?
В 1942 году характер боевой деятельности изменился - их больше стали привлекать к действиям на коммуникациях противника. В мелководных районах северо-западного участка Черного моря не могли действовать даже средние лодки. «Малютки» были очень нужны в других районах. Тогда и вспомнили об «американках». Было решено создать в осажденном Севастополе маневренную базу для этих лодок.16 февраля из Очамчире в Севастополь вышла «А-4», 25 февраля - «А-5», 22 марта - «А-3». Входя 24 марта в Севастопольскую бухту «А-3», попала под прицельный огонь вражеской артиллерии. Лодка была вынуждена уйти под воду и завершать вход в таком положении. 7 апреля в Севастополь пришла «А-2».
В военной истории немало фактов прорывов малых лодок во вражеские бухты и на рейды. Почти всегда в этих прорывах «союзниками» лодок были солидные глубины на рейдах. Прорывы на одесский рейд советских «американок» и «малюток» - уникальны. В этом районе любые, даже самые малые, скорости вращения гребных винтов подводной лодки поднимали на поверхность моря тонны песка и ила, выдающие противнику все маневры корабля. И удивительно, что именно надежные «американки» вышли из этих походов практически без потерь, нанеся противнику ощутимый урон и вызвав дополнительную нагрузку на противолодочные и минные силы противника.
Однако использовать осажденный врагом Севастополя, как маневренную базу для подводных лодок становилось все сложнее. Нередки были случаи повреждения уже готовых к выходу лодок. Так 27 мая вынуждена была уйти не к одесским берегам, а обратно в сторону кавказских лодка «А-2», получившая в гавани Севастополя повреждения от близких разрывов вражеских снарядов. Вместо нее на ту же позицию было решено послать другой корабль – «А-3». Основная цель ее выхода была все та же, - разведка дальних подступов к одесскому рейду. И только этот последний майский поход принес удачу. Подводникам удалось, наконец, нащупать, столь долго искомый, фарватер среди минных полей. «А-3» покинула базу в вечерних сумерках. Переход был недолгим и вот лодка у захваченных врагом берегов. Если границы своих, поставленных еще в июне 1941 года, минных полей были хорошо известны, то данных о минных постановках противника у штабных работников Черноморского флота не было. Их границы и возможные пути их форсирования и предстояло разведать экипажу подводной лодки «А-3». Это была основная задача. К её решению и приступили сразу после прихода на дальние подступы к позиции. Удача сопутствовала экипажу. Вскоре по прибытии в район в перископ был замечен небольшой корабль противника. Командир повел лодку на сближение. Когда, наконец, удалось внимательно рассмотреть предлагаемого противника, – им оказался совсем небольшой кораблик типа парусно-моторной шхуны который устало, но уверенно шел в сторону Одесского порта. Хоть противник и шел без огней, но тонкий серп луны неплохо освещал шхуну и командир лодки «А-3» Сергей Анатольевич Цуриков уверенно повел подводный корабль в кильватерной струе вражеской шхуны. Решение «упасть шхуне на хвост» полностью себя оправдало. Небольшая советская подводная лодка, периодически поднимая перископ, держалась строго в кильватер своему подневольному германскому «лоцману». Идя по пятам за противником, лодка вышла к тому месту, где на оконечности мола совсем недавно красовался Воронцовский маяк.
Итак, задание командования успешно выполнено, - фарватер разведан. Теперь путь советским лодкам к Одесскому порту открыт, но в это время была получена радиограмма из штаба флота, в которой сообщалось, что к Одессе в Херсон идет вражеский конвой. Маршрут его движения командование не уточнило, как и не давало категорического приказания С.А. Цурикову атаковать конвой. Командир, прочитав радиограмму, позвал к себе офицеров лодки. Над разложенной картой северо-западного района моря склонились военком Демидов, помощник командира В. Скотаренко, штурман Рогов. Все офицеры поддержали мнение командира, предположившего, что вражеский конвой просто обязан был зайти в Одессу, а не следовать напрямую в Херсон. Здесь у входа в Одесский порт и было решено устроить «засаду» и, дождавшись врага, атаковать его. Вскоре «А-3» стала на подводный якорь. Транспорты пришедшего с юга конвоя противник - румынские грузо-пассажирский пароход (перестроенный под плавучий госпиталь) «ARDEAL» и сухогрузный теплоход «SULINA» уже стояли в одесском порту. От Констанцы до Одессы транспорты шли в сопровождении эсминцев «REGINA MARIA», «MARESTI» и «MARASESTI», и патрульных катеров «PR-4» и «PR-6». Насколько ценным был этот конвой, говорит тот факт, что для его сопровождения командование румынского флота выделило почти 50% наличного состава эсминцев – самых крупных кораблей их флота.
Теперь экипажу «А-3» необходимо было дождаться выхода транспортов, выбрать подходящую цель, ну а потом… очень желательно было выбраться из этой западни живыми. На этот раз и первое, и второе подводникам, к счастью, удалось. Периодически поднимая перископ, С.А. Цуриков наблюдал такую знакомую и родную, но сейчас враждебную панораму Одессы и порта.
И вот настало утро 29 мая. По поведению вражеских катеров, которые с раннего утра проявляли повышенную активность на рейде, командир понял, что вскоре настанет его час. Румынские моряки были настолько уверены в своей безнаказанности, что даже не осуществляли противолодочных поисков и решили выводить конвой в море в светлое время суток... Вокруг выходивших транспортов суетилась еще целая стая кораблей охраны водного района порта, а эсминцы должны были вступить в охранение уже после выхода кораблей из порта.
Поставив сам себе приказ: «Найти и уничтожить», командир «А-3» С.А. Цуриков его выполнил. Торпеды были выпущены в 10.23 (по московскому времени), а в 9.29 (по румынскому времени), они достигли борта транспорта «SULINA». У его борта, в который уперлись белые узорчатые следы от торпед, поднялись столб воды, дыма и пламени, а грохот двух взрывов известил всех о том, что настали последние минуты в жизни транспорта.
Командир лодки не видел ничего кроме торпедного следа, свидетельствовавшего о нормальном выходе торпед из аппаратов. В следующую секунду в перископе мелькнуло небо - это облегченная лодка, подчиняясь законам физики, попыталась выскочить на поверхность. В этой ситуации все зависит от мастерства боцмана. И он не подвел. Вовремя принятая в цистерны забортная вода, опять по тем же законам физики, камнем потянула корабль к грунту. Понимая опасность маневрирования на мелководье, где работавшие на глубине винты лодки поднимали на поверхность тонны ил, демаскирующего подводный корабль, командир приказал всем замереть и выключить все механизмы. Лодка замерла, опустившись на дно в точке залпа. Уникально смелое решение командира спасло в тот день экипаж советского корабля. Атака происходила на дистанции всего 3,5 кабельтовых (около 650 метров) и остается, по сей день, неясным, почему противник не искал, и не преследовал лодку. Видимо их подвела самоуверенность, характерная для, даже временных, победителей.
Не только военные румынские моряки не поверили тогда в возможность торпедной атаки на одесском рейде. Несколько одесситов старшего поколения, которым довелось пережить оккупацию и работать тогда в порту, были уверены, что судно погибло от подрыва на мине или в результате диверсии одесских подпольщиков. В одной из бесед ветеран-портовик отреагировал на фразу о торпедной атаке примерно следующей фразой: - «Подводная лодка на одесском рейде в 1942 году?! Да она удобнее себя чувствовала в степях Украины...». Видимо румынские и немецкие моряки придерживались такого же мнения. «А-3», отлежавшись на грунте, осторожно покинула рейд, и продолжала патрулирование в районе Одессы. 3 июня был обнаружен еще один конвой противника и только природа - наличие между лодкой и кораблями мелководной банки спасло противника. Вскоре корабль благополучно достиг базы, на долгие десятилетия, оставив свой след не только на нашем рейде, но и в мировой флотской истории.
Что происходило после взрыва на поверхности - можно только предполагать. Воспоминаний ветеранов войны из Румынии по этому поводу мне встречать не довелось, но официальные данные румынской и немецкой стороны гласят, что на борту транспорта «SULINA» (валовой регистровой вместимостью 3495 брутто регистровых тонн) было: овса 4000 тонн, зерна 510 тонн, и еще два каких-то непонятных соединения, скрывающихся за аббревиатурой «AA» с оружием и боеприпасами. Вероятно, это были противоздушные (от AntiAir) – зенитные орудия. При взрыве на судне погибло 10 человек и было ранено 11. Еще 97 человек были спасены. Сухогруз агонизировал довольно долго, с его борта успели снять всех, кто не пострадал в результате взрыва. Он лег на дно на ровный киль, и там покоится по сей день.
«SULINA» и другие
Расскажу пару слов об основном противнике советских подводных лодок в годы войны – торговом флоте Королевства Румыния накануне Великой Отечественной войны. Румыния, как и практически все европейские страны с середины 30-х годов вела перевооружение армии и пополнение флота. В ходе после Первой мировой войны румынские войска совместно с русским Румынским фронтом оставили врагу почти всю свою территорию страны и отступили за Дунай. После окончания боевых действий находившая в стане победителей, Румыния не только вернула все временно утраченные территории, но и приобрела часть территории побежденных стран, а даже развалившейся Российской империи. Румынии в отличие от Советской России на первом послевоенном этапе не было необходимости возрождать свой торговый флот – он почти полностью был сохранен и возвращен владельцам. Но с годами корабли имеют привычку стариться и вместо них приходиться строить и покупать новые. Чем интенсивно и занялись судовладельцы нашего южного соседа в конце 30-х годов. Рост морского флота соседа вызвало резкое беспокойство Сталина. Тем более что, опасаясь своего северного социалистического соседа - СССР, Румыния строила новые корабли и пополняла армию. В этот период в составе румынского пароходства Serviciul Maritim Român появились вызывавшие зависть у многих однотипные пассажирские лайнеры «BASARABIA» и «TRANSILVANIA», которые по размерам и водоизмещению превышали почти все пассажирские суда бассейна и легко могли быть перестроены во вспомогательные крейсера. Одесситы старшего поколения и мои ровесники еще помнят старый советский теплоход «УКРАИНА», который с пятидесятых до начала семидесятых годов со скоростью экспресса ходил по Крымско-Кавказской линии. Это и был бывший румынский теплоход «BASARABIA», который после окончания войны Советское правительство выменяло у Социалистической республики Румыния на несколько сухогрузных судов.26 сентября в Румынию был сдан теплоход «SULINA» первый из четырех судов заказанных в Италии на верфи в Палермо. Следующее судно этой серии - «CAVAMA» был закончен в январе 1940 года, позже появились «MANGALIA» а в июне последнее судно серии - «BALCIC».
Появление в составе румынского флота сразу четырех однотипных сухогрузных теплоходов «SULINA», «CAVARNA», «BALCIC», «MANGALIA» валовой регистровой вместимостью 3493 брутто регистровых тонн каждый не могло остаться незамеченным в СССР. Суда получились достаточно качественные, но не все из них участвовали в войне на Черном море - «MANGALIA» пошла с грузом через Атлантику и в апреле 1941 года находилось в одном из портов Соединенных Штатов, до начала войны в Черном море.
Первой из серии погибла «CAVARNA» - теплоход шедший в конвое в Одессу попал в районе Бугаза на советское минное поле и погиб 2 декабря 1941 года. Затем пришел черед теплохода «SULINA». Последним из судов серии пароходство лишилось теплохода «BALCIC», который 15 октября 1943 года погиб под бомбами в порту Сплит в Адриатике.
Интересно, что советский ультиматум Румынии в 1940 году с требованием вернуть все захваченные в 1918 году территории Бессарабии и Северной Буковины как повод использовал «…усиление морской мощи Румынии и ее вооруженных сил в приграничных с СССР районах Бессарабии и Буковины»! В СССР ревностно следили за усилением морских (как военных, так и торговых сил Румынии). После возвращения Румынией захваченных в 1918 году территорий СССР конфликт между странами был погашен лишь на время, тем более что в Румынии к власти пришли силы возглавляемые генералом Антонеску пошедшие на союз с Германией. Теперь конфликт между странами стал неизбежным, и дело оставалось лишь за временем. Обе стороны готовились к войне.
Накануне нападения на СССР румынские власти вывели из советских портов все свои торговые суда, а наиболее ценные ушли даже не в румынские, а в порты нейтральных Болгарии и Турции. Среди укрывшихся подальше от ударов советской авиации в болгарском порту Бургас был и теплоход «SULINA». Однако война требовала интенсивных военных перевозок, в которых уже в 1941 году был привлечены практически все застигнутые войной на Черном море торговые суда.
Экипаж теплохода «SULINA» уже в 1941 году узнал, как чувствует себя моряк во время торпедной атаке из-под воды. Случилось это 29 сентября 1941 года, когда командир советской подводной лодки «Щ-211» капитан-лейтенант А.Д. Девятко атаковал вражеский конвой в районе устья реки Камчия - в 10 километрах западнее Варны. Тогда в конвое в охранении двух болгарских миноносцев и двух ТКА шли три судна (итальянские танкеры «SUPERGA», «TAMPICO» и румынский транспорт «SULINA»). А.Д. Девятко тогда пересек курс конвоя и пропустив сухогруз выбрал самую крупную цель – танкер и торпедировал его. Шедший вторым в кильватерной колонне следом за теплоходом «SULINA» итальянский танкер «SUPERGA» (валовой регистровой вместимостью 6154 брт), с грузом 1800 тонн бензина и 2350 тонн сырой нефти был торпедирован, разломился и затонул на мелководье... Остальные суда конвоя на полной скорости устремились из района атаки, и ушли от удара…
Боевые походы подводных лодок типа «А» на Черном море
Старушки «Американки» и дальше продолжали действовать в мелководном одесском районе, успевая, при этом, участвовать в снабжении осажденного Севастополя. Экипажи подводных лодок «А-2» и «А-4» совершили несколько походов с продовольствием и боеприпасами в осажденный Севастополь. И здесь «американки» оставили свой след - спасенные человеческие жизни. Каждый поход в пылающий город был даже сложнее, чем дежурство на боевой позиции, но лодки и люди выдерживали все!11 июня 1942 года «А-5», ведомая капитан-лейтенантом Г.А. Кукуем, вышла вновь в Одесском заливе в атаку на конвой противника. В точке с координатами 46°34’ северной широты и 30° 45’ восточной долготы ее торпеда настигла эскортируемый пятью боевыми кораблями румынский грузопассажирский транспорт «ARDEAL». Капитан этого транспорта сумел довести судно до мелководья и там приткнуться к отмели. В заливе к тому времени уже появились постоянно патрулирующие противолодочные корабли противника, и в тот день экипажу «А-5» пришлось отрываться от преследователей. Румынские моряки уже поняли, что причиной пробоин в корпусах их судов были не мины и усиленно искали подводного противника в заливе.
В то же время их командование, поняв, откуда исходить угроза их судоходству в районе, решено усилить минные заграждения в районе Одессы. Спустя две недели после последней атаки - 25 июня отряд румынского флота установил оборонительное минное заграждение «S-33». 260 германских якорных контактных противолодочных мин закачались в водах залива, поджидая наши лодки, которые продолжали регулярно приходить для действия на позицию под Одессой. Теперь вся акватория залива была разбита на участки, патрулируемые небольшими кораблями, способными лишь загнать лодку под воду… И эти меры румынского командования серьезно повлияли на ход подводной войны в Одесском заливе. Пришедшая в очередной раз в знакомый район «А-5» вскоре после прибытия - 13 июля была атакована вражеским противолодочным катером, но сумела вовремя уклониться и уйти под воду. Когда же 25 июля лодка не найдя противника, ушла чуть мористее – к мысу Большой Фонтан заправить аккумуляторные батареи под ее кормой раздался мощный взрыв. Корабль потерял возможность погружаться и двигаться - заклинило валопровод правого борта, началось поступление воды в корпус. Светлой июльской ночью, вблизи побережья занятого противником, в центре минного поля экипаж смог оживить искалеченный корабль. В водолазных костюмах главный старшина С.П. Поляков и старшина 1 статьи И.И. Дегтяренко вручную срубили одну из лопастей винта, которая задевала за горизонтальные рули. Моряки работали днем, а на ночь корабль ложился на грунт. Через четверо суток корабль ожил, а экипаж, практически без воды и пищи, довел искалеченный корабль до базы в Очамчире. При этом штурманы ориентировались на переходе лишь по солнцу. Все приборы бездействовали. А в базе их уже и не надеялись увидеть живыми.
«А-5» еще не вернулась, а в начале августа здесь уже находилась очередная лодка типа «А». 4 августа командир подводной лодки «А-2», пытаясь выйти в атаку на конвой, не точно рассчитал свои действия и когда лодка всплыла, то оказалась за кормой атакуемого транспорта! Вражеский катер, шедший в охранении на полной скорости врезался в лодку. Вероятнее всего его команда даже не поняла, кого они «таранили». Попавшую под таранный удар «А-2» ушла с позиции благополучно и вернулась в базу, а в германских и румынских хрониках об этом эпизоде даже не упоминается. Удар был весьма сильным, повреждения «американки» серьезными, но поразительной живучестью отличались эти старенькие, но отлично построенные корабли. Экипажу удалось довести и эту лодку до базы. Не следует забывать, что кораблям в те годы уже было более двадцати лет - возраст серьезный для любого корабля.
Моряки поврежденных на одесской позиции «А-5» и «А-2» вернулись в базу, но 20 августа к Одессе, уже от берегов Кавказа ушла в свой четвертый и последний боевой поход «М-33» под командованием капитан-лейтенанта Д.И. Сурова. Лодка в базу не возвратилась - на ее курсе оказались мины все того же заграждения - S-33, но это выяснилось лишь в 1950 году. А со 2 по 15 сентября 1942 года у Одессы в походе находилась, хотя и вернулась без побед еще одна «американка» - «А-4». 16 сентября на позицию к Одессе уход «малютка» «М-60», ведомая капитан-лейтенантом Б.В. Кудрявцевым. Ее пропажа остановила командование. Лодки к Одессе больше не посылали. Уничтоженные вражескими минами «М-33» и «М-60» нашли лишь в 1950 году. Корабли были подняты, а экипажи похоронены сначала на Слободском кладбище, а к 30-летию Победы перезахоронены на Алее Славы.
В 1943 году на вражеских коммуникациях из «американок» успешно действовали: «А-2» (под командованием Бенциана Соломоновича Буянского), которая смогла уничтожить десантный корабль «F-474C», «А-4» под командованием Сергея Артемьевича Трофимчука и отличившаяся под Одессой «А-3».
«Найдите моих товарищей, ребята!»
«А-3», отправившая на дно румынский транспорт «SULINA», добилась в 1943 году нескольких побед. 11 и 12 мая в районе Ялты Сергей Антонович Цуриков уничтожил торпедами два десантных корабля противника. Подтверждения о результатах этих атак в документах противника пока не обнаружены. Необходимо напомнить, что мелкосидящие вражеские десантные корабли были весьма серьезным противником, так как из-за малой осадки торпеды проходили под их днищем, а многочисленные отсеки позволяли сохранять плавучесть даже после получения торпедных пробоин. 1943 год стал последним в судьбе прославленного экипажа, который 22 октября повел лодку в последний свой поход. Место их гибели по сей день неведомо.Ее судьба волнует не только одесских аквалангистов. Уже много лет поисками корабля занимается николаевский клуб «Садко». Так получилось, что на «А-3», уходившей из кавказской базы в район Каламитского залива (юго-западнее Евпатории), штатный штурман (вероятнее всего фамилия его была Рогов, и о нем вспоминал в статье «Земное притяжение» ветеран-подводник А. Маркелов) был заменен штурманом из экипажа лодки «М-51» лейтенантом С.С. Вороненко. Таким образом, штурман оказался единственным уцелевшим членом экипажа славного корабля. Моряк продолжал поиски своей лодки и могилы погибших товарищей, и после войны. Много лет назад на берегу Черного моря произошла интересная встреча. Судьба тогда свела, приехавшего на отдых с Дальнего Востока, бывшего штурмана «А-3» и одного из активистов николаевского клуба «Садко» Михаила Коновалова. В этой встрече прозвучала просьба бывшего подводника, которая звучала примерно так: «Найдите моих товарищей, ребята!» С той поры аквалангисты «Садко» надеются найти лодку. Еще в 1990 году николаевцы в службе гидрографии флота получили список с координатами, необследованных водолазами, подводных препятствий. Из них уже обследованы шесть точек. Лодка не найдена, хотя она и не могла погибнуть в столь мелководном районе, как акватория вокруг Тендровской косы. Поиски «садковцев» продолжаются. Пока же мне приходиться привести официальные версии гибели подводной лодки «А-3».
Итак, в последний поход лодка вышла 22 октября 1943 года. Существует несколько версий ее гибели, основанных на анализе донесений противолодочных кораблей противника.
По первой версии «А-3» погибла 28 октября 1943 года в районе мыса Тарханкут. По другой - в Каламитском заливе от бомб румынского судна-ловушки, действовавшего совместно с тремя противолодочными катерами. Однако есть данные утверждающие, что именно в этот день лодка последний раз выходила на связь с базой, а погибла позже. Где – неизвестно? Лодка продолжала находиться на позиции, несмотря на то, что в Черном море в те дни бушевал суровый осенний шторм.
Свирепствуя несколько дней, этот шторм рассеял в море несколько германских конвоев, состоявших из мелких буксиров с баржами. «Осколки» конвоев самостоятельно двигались к портам. 2 ноября они начали собираться в порту Ак-Мечеть. Приведем несколько германских радиограмм за этот период.
Дата 2 ноября.
«В 15.45. в Ак Мечеть прибывают суда «D7», «D8», буксир «BRUNCOLE» с двумя баржами от конвоя «Тарзан». Конвой разрознен в море ввиду плохой погоды». В это же самое время немцы собирали в море разрозненный конвой «Тебен», из которого: «... одна баржа (№9) была уничтожена в результате шторма, одна баржа оторвана от буксира «INDUS», один паром «Zibel» и две баржи, на которых находились люди, оторваны от «TEBEN».
«9.10. Паромы «Zibel» прибыли в Ак Мечеть. 2 баржи от «TEBEN» достигли квадрата 2635. Начинаем буксировать их в Ак Мечеть. «SHIFF-19».
«12..00. Насколько удалось наблюдать прибытие в АК Мечеть прицеп от «INDUS» снова в полном порядке... «SHIFF-19 »
«12.25. Буксир «KILL» с 2 баржами 1.11 в 21.45 (прибыл) в Ак-Мечеть, «SHIFF-19».
В тот же день в 16.15 в германский штаб поступает донесение: «15.10. ПЛ (советские подводные лодки - И.А.) в оперативной зоне получили донесение от своих разведчиков о районах Тарханкут и Ак-Мечеть».
«SHIFF-19» получает приказание: «В течение ночи необходимо рассчитывать на атаки со стороны ПЛ противника».
А в течение всего дня в гавань Ак-Мечеть продолжали подходить буксиры и баржи, отбившиеся от конвоев «Tarzan» и «Teben», не было только буксира «LJBEK» с прицепом. На его поиски с приказом уничтожить, если он двигается в Скадовск (уже занятый советскими войсками), была послана германская авиация, но несколько позже этот буксир, вынуждено повернувший назад, вернулся в Одессу.
А в это время из Ак-Мечети доложили поступать донесения: «2.11 в 16.00 баржа «GNR-1293» из конвоя «Tarzan» была торпедирована в бухте Ак-Мечеть, где и села на мель. Портовое командование Ак-Мечети». Эта успешная торпедная атака, по советским данным, была произведена подводной лодкой «М-35» (капитан-лейтенант Прокофьев В.М.) и, следовательно, лодка «А-3» в тот момент не могла находиться в этом же районе.
Командир противолодочного корабля «SHIFF-19» был ответственным за охрану кораблей и судов в порту, не смог предотвратить атаку «М-35» и на поиски и охоту за подводными лодками был послан он же - «SHIFF-19».
4 ноября 1943 года в 7.30 от командира «SHIFF-19» (он же охотник за подводными лодками «Uj-117», перестроенный из бывшего болгарского траулера «RILA») было получено сообщение: «В квадрате 1784 уничтожена подводная лодка противника (в районе Тендры)»
Краткое боевое донесение, чуть позже сообщенное с корабля звучало как победная реляциия: - «6.10 прибыли на место охоты за подводной лодкой. (В точке с координатами –И.А.) 46°10’ N 31°35’ O. в 06.18 - сбросили четыре группы глубинных бомб. Масляные пятна и пузыри. 06. 28 - после измерения лотом сбросили еще одну глубинную бомбу, большое количество выходящего из-под воды воздуха. 06.33 - после измерения лотом сброшена еще одна глубинная бомба. Взрывы, горящее масло, взлетающие в воздух обломки. Выловлены резиновые сапоги и перчатки. Прохожу еще раз в этом месте».
После доклада немецкий командир какое-то время ожидал, что на месте потопления лодки всплывут другие предметы, но тщетно. Надеясь обнаружить на поверхности какие-нибудь всплывшие шифровальные материалы, командование посылало в район гибели катера. Уж очень заманчивой была перспектива обретения советских шифров и кодов. Однако ожидания были тщетны, и морское командование района затребовало водолазное судно. Как не странно, однако в ответ на эти предположения командир «SHIFF-19» высказывается отрицательно. Не потому ли, что его атака на лодку у Тендры была мистификацией?
Резко изменившаяся обстановка на фронте вынудила немцев отказаться от организации водолазной экспедиции к месту атаки. Так по сегодняшний день и не выяснено, кого же бомбил германский противолодочный корабль в этой точке? Лично я сильно подозреваю командира германского корабля в недобросовестности. Скорее всего, он бомбил какой-то другой, ранее погибший, корабль.
Неизвестно проверял ли кто-нибудь район моря с координатами 46°10’ северной широты и 31°35’ восточной долготы. Тщательная проверка этого района, возможно, раскроет одну из тайн Великой Отечественной. Хотя я и не верю в успех поисков в этом районе, но немцы утверждают, что именно в этой точке их моряки погубили экипаж советской подводной лодки «А-3», уничтожившего транспорт «SULINA» на одесском рейде.
Вполне реальными являются предположения некоторых историков о гибели этой подводной лодки на одном из выставленных осенью 1943 года германских минных противолодочных заграждений. Пока не найдена и не поднята подводная лодка «А-3», и лежит на одесском рейде транспорт «SULINA» у нас остается еще много шансов открыть не одну тайну подводной войны на Черном море.
Успехов Вам аквалангисты!
Список экипажа подводной лодки «А-3», погибшего вместе с кораблем 28 октября 1943 года:
| Капитан 3 ранга | Цуриков Сергей Антонович (командир ПЛ) |
| Старший техник-лейтенант | Панков Павел Петрович (командир БЧ-5) |
| Капитан-лейтенант | Скотаренко Виктор Александрович (помощник командира ПЛ) |
| Старший лейтенант | Габарев Георгий Петрович (командир БЧ-3) |
| Лейтенант | Вороненко Сергей Сергеевич (командир БЧ-1 ПЛ «М-51») |
| Лейтенант медслужбы | Мельнов Василий Александрович (начальник санитарной службы) |
| Мичман | Минаев Петр Михайлович (старшина группы мотористов) |
| Мичман | Мирошников Георгий Матвеевич (старшина группы радистов) |
| Мичман | Примаченко Иван Николаевич (старшина группы трюмных) |
| Мичман | Рахичев Василий Алексеевич (боцман) |
| Главный старшина | Голубенко Андрей Григорьевич (старшина группы электриков) |
| Старшина 1 статьи | Каминский Алексей Степанович (старшина группы торпедистов) |
| Старшина 2 статьи | Кузьмин Анатолий Петрович (командир отделения мотористов) |
| Старшина 2 статьи | Леонов Александр Васильевич (командир отделения трюмных) |
| Старшина 2 статьи | Мирошниченко Иван Трифонович (командир отделения СПС) |
| Старшина 2 статьи | Пузенцов Александр Владимирович (командир отделения штурманских электриков) |
| Старшина 2 статьи | Сидоркин Павел Васильевич (старший моторист) |
| Старшина 2 статьи | Трусов Михаил Гаврилович (командир отделения электриков) |
| Старшина 2 статьи | Холод Григорий Андреевич (командир отделения рулевых) |
| Старший краснофлотец | Аванесов Эдуард Семенович (командир отделения торпедистов) |
| Старший краснофлотец | Тимошенко Иван Степанович (рулевой) |
| Краснофлотец | Баранов Иван Николаевич (старший моторист) |
| Краснофлотец | Гальцов Алексей Алексеевич (рулевой) |
| Краснофлотец | Демидов Владимир Иванович (старший моторист) |
| Краснофлотец | Зайцев Константин Терентьевич (старший моторист) |
| Краснофлотец | Козлов Александр Иванович (старший трюмный) |
| Краснофлотец | Крепак Иван Петрович (радист) |
| Краснофлотец | Кудрявцев Борис Николаевич (старший электрик) |
| Краснофлотец | Щербина Гавриил Евсеевич (кок) |
| Краснофлотец | Щербина Нель Максимович (рулевой) |
| Краснофлотец | Щербинин Сергей Емельянович (гидроакустик) |
| Краснофлотец | Щерепот Григорий Александрович (старший торпедист) |
Немає коментарів:
Дописати коментар