Украина, которую мы потеряли

Конституционные проблемы 300 лет назад

Продажность политических элит, деление Украины по берегам Днепра, попытка заручиться поддержкой соседних держав, поиск самоидентификации и национальной идеи на фоне падения нравственности общества – в таких реалиях писалась первая украинская Конституция почти 300 лет назад.

 

Сегодня, когда страна переживает глубокий политический кризис, и только ленивый не толкует на свой лад статьи основного закона, история конституции Пилипа Орлика может показаться весьма поучительной.

 

Ради булавы готовы были на все

 

Чтобы понять, в каких условиях принималась первая украинская Конституция, нужно окунуться в начало XVIII века. После всплеска освободительной войны, Украина мучительно искала свое место в Европе. Зажатая имперской Россией на востоке, амбициями Швеции и Польши на западе, агрессивным мусульманским миром на юге, разрозненная страна, ради «покращення життя вже сьогоднi», готова была идти на любые жертвы. Мудрый гетман Иван Мазепа, лавируя между промосковскими и евроориентированными казацкими старшинами, до поры старался поддерживать баланс. Даже авантюрный план восстания популярного на Правобережье вождя Семена Палия, призывавшего «пойти следами Хмельницкого», был использован на благо Отечества. Ценой ареста главного мятежника и отправки его в Сибирь, Мазепе удалось на время воплотить извечную национальную идею «схiд i захiд разом», объединив обе части Надднепрянской Украины в единое целое. Но аппетиты верхушки казацких старшин, продажность и предательство различных группировок, компромат и взаимные обвинения враждующих сторон достигли апогея. Как пример – знаменитая история с доносом на Мазепу, написанным его ближайшим окружением в 1708 году. Генеральный судья Василий Кочубей и один из силовиков того времени полтавский полковник Захар Искра направили на имя Петра I служебную записку, обвинив верховного главнокомандующего в предательстве национальных интересов. В донесении говорилось о возможных планах Мазепы относительно Карла XII. Оба «коалиционера» были давними приятелями гетмана, что не помешало им, ради получения булавы, сдать своего товарища. За несколько лет до этого Кочубей впервые поссорился с Мазепой из-за любовного романа с его юной дочерью Мотрей. Правда, потом генеральный судья примирился с несостоявшимся пожилым зятем, был в курсе всех тайн Батуринского двора и стал членом тогдашнего аналога СНБО. Все бы завершилось благополучно, если бы не мстительная жена Кочубея, которая уговорила мужа донести царю на гетмана и погубить соблазнителя Мазепу. Донесение состояло из 27 пунктов, в одном из которых говорилось, что «правитель Малороссии призывает украинцев объединиться и спасать Родину». История закончилась тем, что доносчиков привезли в Москву, заставили признаться во всем, после чего обоим отрубили головы.

 

Многовекторность украинской политики

 

В то время, как предателей нещадно карали, войско Карла XII уже маршировало по Украине. Мазепа оказался между двух огней. Чтобы не подставлять себя под удар, хитрый гетман прибегнул к излюбленному приему всех политиков – лег на кушетку и начал выдавать себя за больного. Лишь когда шведское войско подошло вплотную к столице, он собрал пятитысячную верную армию и, только переплыв через Десну, сообщил казакам, что ведет их «не против скандинавов, а на бой с москалями». Чем все закончилось – хорошо известно. Петр издал универсал, обвинив Мазепу в предательстве национальных интересов. Затем через Московский патриархат заявил, что гетман намеревался продать Украину в польскую неволю и хотел обернуть страну в католичество, а главное – пообещал вольности, «каких не имеет ни один народ в мире». Выжидавшие все это время олигархи, как только ситуация прояснилась, тотчас примкнули к победителям. Старшины избрали себе нового гетмана, войска Меньшикова уничтожили Батурин, а те, кто проявлял лояльность к русскому царю, получили земельные наделы и высокие должности. Мазепа после Полтавы бежал вместе с соратниками через Днепр в Турцию, где умер в Бендерах. Политическая элита вместе с верным Запорожским войском оказалась в эмиграции. Именно там она избрала новым гетманом бывшего генерального писаря Пилипа Орлика, который и составил «Пакты и Конституции прав и вольностей Войска Запорожского», вошедшие в историю как первая в мире Конституция.

 

Преодоление конституционного кризиса

 

Чтобы ограничить власть гетмана, 5 апреля 1710 года Орлик соглашается провозгласить преамбулу и 16 статей Бендеровской Конституции. В ней впервые в Европе оговаривались взаимные права и обязанности правителя и подданных, где глава державы поступался частью полномочий Генеральной раде старшин. По сути, гетман заключал официальное соглашение со своими избирателями, четко оговаривая условия, при которых он наделялся властью. Принятая в эмиграции Конституция Орлика не только провозглашала независимую украинскую державу, но и выдвигала прогрессивные для того времени идеи государственного устройства. Она закладывала основы принципа разделения властей. Украина провозглашалась республикой, главным законодательным органом которой являлась Генеральная рада. В нее входили не только старшины, полковники, сотники, но и представители заслуженных казаков из каждого полка, а также депутаты от Запорожского казачества. Уже тогда существовали открытые списки, а узурпация власти одной из ее ветвей полностью исключалась. Учитывая, что «некоторые гетманы, пребывая под московскими самодержцами, понемногу сами пропитались духом самодержавия и узаконили себе право «как хочу, так и повелеваю», рада постановила, «чтоб в Отчизне нашей главенствующими были генеральная старшина и полковники». Без их разрешения гетман не имел права ничего «личной своей властью ни зачинать, ни устанавливать». И хотя процедуры импичмента гетмана не существовало, тем не менее, Генеральный суд мог высказать свое авторитетное мнение. Он призван был рассматривать жалобы, причем, гетман не имел права вмешиваться в его деятельность.

 

Генеральные рады созывались трижды в год: на Рождество, Пасху и Покров. Все его члены избирались «вольными голосами», и гетман не мог кого-либо назначать «своей властной волей». Любопытно, что Генеральной старшине вменялось в обязанность уважать гетмана «как своего вождя». Однако, если «в поступках гетмана будет усмотрено что-либо противоречащее правам и вольностям военным, вредного и Отчизне бесполезного, тогда та же старшина генеральная, полковники и генеральные советники право имеют вольными голосами или в частном порядке, или когда на то крайняя необходимость укажет, публично на раде вынести ему выговор. На такие высказывания не должен ясновельможный гетман обижаться и чинить мести, а заботиться о том, как такие неладности выправить». И если кто-нибудь из генеральных или прочих лиц «дерзнул обидеть гетманский гонор или в каком ином деле провинился, то сам гетман единолично не имеет права того наказывать, а обязан сдать дело в суд военный генеральный».

 

Важным моментом Конституции Орлика было отделение государственных финансов от гетманской казны. До этого все деньги казацкой державы считались собственностью того, кто имел булаву. Кстати, Орлик первым же от реформы и пострадал. Огромные капиталы, вывезенные Мазепой в эмиграцию, на правах наследства присвоил себе его племянник, а правящий гетман остался лишь с разворованной чиновниками государственной казной. Серьезные бюджетные вопросы рассматривались исключительно Генеральной радой, а финансы и имущество находились в ведении генерального подказначея. Реформа включала в себя и налоговые преобразования.

 

Потеря государственной независимости

 

Конституционная реформа Орлика была политическим маневром. У гетмана был шанс отстоять независимость страны – поднять народ. Весенние барабаны революции 1711 года поначалу не предвещали плохого. Правобережье поддержало Орлика, и его армия подошла к Белой Церкви. Но ненадежный союзник – татары – все испортили, что позволило русской армии похоронить надежды украинцев на самоопределение. Еще несколько лет западнее Днепра Конституция формально соблюдалась, но хребет государственности был сломлен. Чех по национальности, Пилип Орлик, оказался самым большим патриотом страны, разорванной между Польшей и Россией. На протяжении десятилетий он писал письма европейским дворам, тщетно надеясь на поддержку западных дипломатов. Но если при Мазепе Украина имела возможность выбора, то теперь страна на два столетия оказалась под имперским игом. Следующий проект Конституции принимался уже Центральной Радой – за несколько часов до ее разгона большевиками.

Владимир ЧИСТИЛИН. Главное
15 января 2009

Постоянный адрес статьи: http://glavnoe.ua/articles/a1622