Соленый лед Берзина
Слова «героизм» мы сегодня стесняемся. Эпоха потребления и тотального прагматизма девальвировала многие понятия, которые еще лет двадцать назад были базовыми для подавляющего большинства граждан нашей страны. Тогда еще не стеснялись славить героев, только вот людям, о которых пойдет речь, и в те времена лавровые венки лоб не натирали. И причиной тому не только завеса секретности, которой была окутана их работа, но и неподдельная скромность тех, чей повседневный труд связан с риском для жизни. Я говорю о моряках-подводниках, участниках многомесячных походов подо льдами, ставших практикой и историей российского атомного флота.
Без героев
Одним из тех, кто первым получил от сослуживцев почетное звание «ледовый капитан», а затем и «арктический адмирал», стал контр-адмирал Александр Александрович Берзин. Трудно поверить, но он и сегодня, кажется, слегка стесняется, когда слышит применительно к себе этот громкий титул. Нет, не избалована почетом наша флотская элита. Как ни горько, пожалуй, только после нашумевшей премьеры американского фильма «К-19» с Харрисоном Фордом в главной роли и картины Хотиненко «72 метра» по книге Покровского, который служил вместе с Берзиным, в стране громко заговорили о героической профессии подводника. Берзин, правда, слова «героизм» старательно избегает. По-северному сдержанный (по дедовской линии в нем течет латышская кровь), он только слегка дает понять в разговоре, что почетного звания Героя России наравне с ним на самом деле заслужили куда больше участников «ледовых походов», чем вышло на практике. С огромным уважением он упоминает других «ледовых адмиралов» – Анатолия Шевченко, Александра Хахалина, Сергея Симоненко, чьи походы не уступали по сложности тем, в которых сам участвовал.
Это сегодня о героях Заполярья снимают фильмы с лучшими актерами, а наш земляк Кирилл Набутов для канала «НТВ» подготовил целый документальный цикл под названием «Битва за Север», увенчанный недавно престижной журналистской премией. А ведь заболел он этой темой не без косвенного участия контр-адмирала Берзина – в то время президента Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников, в одном из помещений которого «квартировала» одно время студия Кирилла Набутова «Адамово яблоко».
Одним из тех, кто первым получил от сослуживцев почетное звание «ледовый капитан», а затем и «арктический адмирал», стал контр-адмирал Александр Александрович Берзин. Трудно поверить, но он и сегодня, кажется, слегка стесняется, когда слышит применительно к себе этот громкий титул. Нет, не избалована почетом наша флотская элита. Как ни горько, пожалуй, только после нашумевшей премьеры американского фильма «К-19» с Харрисоном Фордом в главной роли и картины Хотиненко «72 метра» по книге Покровского, который служил вместе с Берзиным, в стране громко заговорили о героической профессии подводника. Берзин, правда, слова «героизм» старательно избегает. По-северному сдержанный (по дедовской линии в нем течет латышская кровь), он только слегка дает понять в разговоре, что почетного звания Героя России наравне с ним на самом деле заслужили куда больше участников «ледовых походов», чем вышло на практике. С огромным уважением он упоминает других «ледовых адмиралов» – Анатолия Шевченко, Александра Хахалина, Сергея Симоненко, чьи походы не уступали по сложности тем, в которых сам участвовал.
Это сегодня о героях Заполярья снимают фильмы с лучшими актерами, а наш земляк Кирилл Набутов для канала «НТВ» подготовил целый документальный цикл под названием «Битва за Север», увенчанный недавно престижной журналистской премией. А ведь заболел он этой темой не без косвенного участия контр-адмирала Берзина – в то время президента Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников, в одном из помещений которого «квартировала» одно время студия Кирилла Набутова «Адамово яблоко».
Арктическая кругосветка
Только в начале 2000-х сам «полярный адмирал» рассказал в своих мемуарах о том памятном походе по периметру Северного Ледовитого океана, которым началась его подледная одиссея. Жаль, что эти записки, опубликованные в специализированном журнале, не дошли до широкого читателя: за этими скупыми строчками, да простит мне Александр Александрович невольную патетику, ощущается высоко романтическое отношение к профессии, а не просто сухой разбор уникальной по своей специфике боевой службы подо льдами.
«С целью определения фактической готовности к пуску ракет в Арктике в ночное время Главком ВМФ С. Г. Горшков принял уникальное по своей смелости решение: отправить на боевую службу ракетоносец по всему периметру Северного Ледовитого океана в темное время года. И эту задачу поручили выполнить моему экипажу... Такой поход был единственным и никогда никем не повторялся.
Практически до выхода в море только я один из экипажа был посвящен в цели похода, и экипаж лишь мог чувствовать, что впереди нас ждет необычный поход – об этом говорило отношение специалистов по ремонту и наладке матчасти, удивительная сговорчивость всех снабженческих отделов и огромное количество проверяющих и инспектирующих. Меня привлекали к разработке маршрута плавания, но как ни просил, чтобы нас «завернули» на Северный полюс, (а в одном месте он бы находился всего в 180 милях), мне это не удалось. Наверное, потому что при утверждении похода Главком поставил свою размашистую подпись («Утв. С. Горшков») именно в точке Северного полюса...
Поход продолжался с конца октября до середины декабря 1982 г. Нам предписывалось выполнять всплытия во всех Арктических секторах с проламыванием льда, снятием нормативов приведения подводной лодки в надводное стартовое положение. При очистке ракетной палубы ото льда экипаж вкусил все «прелести» Арктики – это и кромешная тьма, и сорокаградусный мороз, и отмороженные носы и уши. Впервые услышали мы гул и стон льда.
Выполнили 14 всплытий с проламыванием тонкого (до
1 м) льда, семь длительных приледнений, впервые отработали многие приемы для сокращения времени занятия стартового положения и получения сигнала. Все наши наработки дополнили инструкции по подледному плаванию и легли в основу оперативных расчетов и нормативов по применению морских стратегических ядерных сил.
Поход был очень сложным и трудным. Не могу передать те чувства, которые испытывал не только я, когда мы в канадском секторе в течение 17 дней не могли найти ни одного места для всплытия – над нами тянулся сплошной лед толщиной до 25 метров с подсовами (подледными сосульками. – Прим. ред.) до 90 метров. С чувством гордости мы вернулись из похода, но каждого сверлила мысль: «Слава Богу, что вернулись».
Поход должен был стать «звездным» – его результаты докладывались вплоть до ЦК КПСС, но, пока мы плавали, умер Л. И. Брежнев, и всем стало не до нас. Лишь через пару лет около 12 человек с экипажа были награждены орденами за освоение новой техники». Самого Берзина после уникального похода поощрили, …послав на учебу в Военно-морскую академию. А по окончании учебы назначили начальником штаба дивизии ракетных подводных крейсеров.
«Арктический адмирал» Александр Берзин только в Арктике выполнил 7 боевых служб, безаварийно совершил более 50 всплытий в полыньях и с проламыванием льда. А в общей сложности провел под водой семь лет и подо льдами – 272 суток.
Только в начале 2000-х сам «полярный адмирал» рассказал в своих мемуарах о том памятном походе по периметру Северного Ледовитого океана, которым началась его подледная одиссея. Жаль, что эти записки, опубликованные в специализированном журнале, не дошли до широкого читателя: за этими скупыми строчками, да простит мне Александр Александрович невольную патетику, ощущается высоко романтическое отношение к профессии, а не просто сухой разбор уникальной по своей специфике боевой службы подо льдами.
«С целью определения фактической готовности к пуску ракет в Арктике в ночное время Главком ВМФ С. Г. Горшков принял уникальное по своей смелости решение: отправить на боевую службу ракетоносец по всему периметру Северного Ледовитого океана в темное время года. И эту задачу поручили выполнить моему экипажу... Такой поход был единственным и никогда никем не повторялся.
Практически до выхода в море только я один из экипажа был посвящен в цели похода, и экипаж лишь мог чувствовать, что впереди нас ждет необычный поход – об этом говорило отношение специалистов по ремонту и наладке матчасти, удивительная сговорчивость всех снабженческих отделов и огромное количество проверяющих и инспектирующих. Меня привлекали к разработке маршрута плавания, но как ни просил, чтобы нас «завернули» на Северный полюс, (а в одном месте он бы находился всего в 180 милях), мне это не удалось. Наверное, потому что при утверждении похода Главком поставил свою размашистую подпись («Утв. С. Горшков») именно в точке Северного полюса...
Поход продолжался с конца октября до середины декабря 1982 г. Нам предписывалось выполнять всплытия во всех Арктических секторах с проламыванием льда, снятием нормативов приведения подводной лодки в надводное стартовое положение. При очистке ракетной палубы ото льда экипаж вкусил все «прелести» Арктики – это и кромешная тьма, и сорокаградусный мороз, и отмороженные носы и уши. Впервые услышали мы гул и стон льда.
Выполнили 14 всплытий с проламыванием тонкого (до
1 м) льда, семь длительных приледнений, впервые отработали многие приемы для сокращения времени занятия стартового положения и получения сигнала. Все наши наработки дополнили инструкции по подледному плаванию и легли в основу оперативных расчетов и нормативов по применению морских стратегических ядерных сил.
Поход был очень сложным и трудным. Не могу передать те чувства, которые испытывал не только я, когда мы в канадском секторе в течение 17 дней не могли найти ни одного места для всплытия – над нами тянулся сплошной лед толщиной до 25 метров с подсовами (подледными сосульками. – Прим. ред.) до 90 метров. С чувством гордости мы вернулись из похода, но каждого сверлила мысль: «Слава Богу, что вернулись».
Поход должен был стать «звездным» – его результаты докладывались вплоть до ЦК КПСС, но, пока мы плавали, умер Л. И. Брежнев, и всем стало не до нас. Лишь через пару лет около 12 человек с экипажа были награждены орденами за освоение новой техники». Самого Берзина после уникального похода поощрили, …послав на учебу в Военно-морскую академию. А по окончании учебы назначили начальником штаба дивизии ракетных подводных крейсеров.
«Арктический адмирал» Александр Берзин только в Арктике выполнил 7 боевых служб, безаварийно совершил более 50 всплытий в полыньях и с проламыванием льда. А в общей сложности провел под водой семь лет и подо льдами – 272 суток.
Морская душа
Саша Берзин осознал себя в морской профессии необычайно рано. В четырехлетнем возрасте он остался сиротой на попечении бабушки. По рождению москвич, он вырос в Баку, а в 13 лет поступил в Ленинградское Нахимовское училище, что и определило дальнейшую жизнь. «Меня Родина воспитала, и слава Богу: в противном случае еще неизвестно, что бы из меня вышло». По семейной легенде, семья ведет свой род от латышских Берзиней, среди коих, как известно, были и прославленные герои революции. Серьезно своей генеалогией «полярный адмирал» не занимался, однако «темных пятен» в биографии у командира атомного крейсера по определению быть не могло: проверка на эту должность была жесткой. Берзину только известно, что у его бабушки было 12 братьев и сестер, семеро из которых погибли в войну, а остальных развеял по стране страшный 1937 год.
Нахимовское училище в годы учебы Саши Берзина переживало свой золотой век: там работала действительно элита преподавательского состава. Офицеры-воспитатели и мичмана, прошедшие войну, при всей строгости относились к ребятам с отеческой любовью. Запомнились те годы и морской практикой на крейсере «Киров», и парадами на Красной площади в Москве. Да и учебный процесс был оснащен по высшему разряду: мальчишки смотрели фильмы, слушали магнитофон, который был по тем временам редкостью. Нахимовцы изучали этикет, занимались танцами и английским: к 10-му классу Саша Берзин знал язык Шекспира в совершенстве. Потом на Северах говорили все больше по-русски, так что иностранная грамота подзабылась, зато теперь, когда в Центре технологии судостроения и судоремонта контр-адмиралу в отставке приходится общаться со слушателями-иностранцами, старый багаж выручает.
Теперь бывший «питон» Александр Берзин приходит в свою альма матер как почетный гость: он первым из числа выпускников Нахимовского училища получил звание Героя России. Его присвоили Берзину в 1995 году «за мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания в условиях, сопряженных с риском для жизни». Тогда он возглавил поход группы атомных подводных лодок к Северному полюсу, посвященный 300-летию флота России. На Северном полюсе были водружены Андреевский и Государственный флаги России.
Вопрос о том, что же давало «ледовым капитанам» силы в опасных походах, кажется контр-адмиралу Берзину странным: «Все так служили: только одни матросами, а другие – офицерами и адмиралами. Не скрою, мне всегда хотелось делать свою работу лучше других, да и мера ответственности не давала расслабляться. Надо ведь было не только боевую задачу выполнить, но корабль и людей сохранить, да и самому вернуться живым-здоровым. Просто работа у нас такая – когда ошибаться нельзя».
Саша Берзин осознал себя в морской профессии необычайно рано. В четырехлетнем возрасте он остался сиротой на попечении бабушки. По рождению москвич, он вырос в Баку, а в 13 лет поступил в Ленинградское Нахимовское училище, что и определило дальнейшую жизнь. «Меня Родина воспитала, и слава Богу: в противном случае еще неизвестно, что бы из меня вышло». По семейной легенде, семья ведет свой род от латышских Берзиней, среди коих, как известно, были и прославленные герои революции. Серьезно своей генеалогией «полярный адмирал» не занимался, однако «темных пятен» в биографии у командира атомного крейсера по определению быть не могло: проверка на эту должность была жесткой. Берзину только известно, что у его бабушки было 12 братьев и сестер, семеро из которых погибли в войну, а остальных развеял по стране страшный 1937 год.
Нахимовское училище в годы учебы Саши Берзина переживало свой золотой век: там работала действительно элита преподавательского состава. Офицеры-воспитатели и мичмана, прошедшие войну, при всей строгости относились к ребятам с отеческой любовью. Запомнились те годы и морской практикой на крейсере «Киров», и парадами на Красной площади в Москве. Да и учебный процесс был оснащен по высшему разряду: мальчишки смотрели фильмы, слушали магнитофон, который был по тем временам редкостью. Нахимовцы изучали этикет, занимались танцами и английским: к 10-му классу Саша Берзин знал язык Шекспира в совершенстве. Потом на Северах говорили все больше по-русски, так что иностранная грамота подзабылась, зато теперь, когда в Центре технологии судостроения и судоремонта контр-адмиралу в отставке приходится общаться со слушателями-иностранцами, старый багаж выручает.
Теперь бывший «питон» Александр Берзин приходит в свою альма матер как почетный гость: он первым из числа выпускников Нахимовского училища получил звание Героя России. Его присвоили Берзину в 1995 году «за мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания в условиях, сопряженных с риском для жизни». Тогда он возглавил поход группы атомных подводных лодок к Северному полюсу, посвященный 300-летию флота России. На Северном полюсе были водружены Андреевский и Государственный флаги России.
Вопрос о том, что же давало «ледовым капитанам» силы в опасных походах, кажется контр-адмиралу Берзину странным: «Все так служили: только одни матросами, а другие – офицерами и адмиралами. Не скрою, мне всегда хотелось делать свою работу лучше других, да и мера ответственности не давала расслабляться. Надо ведь было не только боевую задачу выполнить, но корабль и людей сохранить, да и самому вернуться живым-здоровым. Просто работа у нас такая – когда ошибаться нельзя».
Справка:
С 1970-го по 1994 год А. А. Берзин служил на СФ, пройдя все должности до первого зама командующего флотилией. С 1994-го по 2001 год был начальником кафедры оперативного искусства Военно-морского флота Военно-морской академии имени Н. Г. Кузнецова. В 1995 году окончил Высшие академические курсы усовершенствования руководящего состава при Военной академии Генштаба. Кандидат военных наук, доцент. Почетный полярник. Награжден орденами Красной Звезды (1989), «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» II и III степеней, медалями.
С 1970-го по 1994 год А. А. Берзин служил на СФ, пройдя все должности до первого зама командующего флотилией. С 1994-го по 2001 год был начальником кафедры оперативного искусства Военно-морского флота Военно-морской академии имени Н. Г. Кузнецова. В 1995 году окончил Высшие академические курсы усовершенствования руководящего состава при Военной академии Генштаба. Кандидат военных наук, доцент. Почетный полярник. Награжден орденами Красной Звезды (1989), «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» II и III степеней, медалями.
Немає коментарів:
Дописати коментар