Дезертир доволен приговором

 В Саратове к двум годам колонии-поселения приговорен солдат-срочник Андрей Попов, обвиненный в дезертирстве. В августе прошлого года военнослужащий вернулся домой и сообщил родственникам, что 11 лет назад был увезен в рабство в Дагестан. Тем не менее следствие решило, что он сбежал из армии, а сам Попов дал признательные показания, заявив, что выдумал историю с похищением.

Во вторник в Саратовском военном гарнизонном суде был оглашен приговор по резонансному уголовному делу бывшего солдата-срочника Андрея Попова. Житель заволжского города Ершова Андрей Попов вернулся домой в августе 2011 года после 11-летнего отсутствия. Он сообщил своим родственникам, что его похитили во время службы в стройбате и потом держали в рабстве на одном из кирпичных заводов в Дагестане. Позже родные признавались, что с трудом узнали Попова. «Он выглядит старше своих тридцати лет на десять, измученный, зубов нет», – рассказывала жена его брата Светлана.

Когда Попов пришел в полицию, его задержали по обвинению в дезертирстве (как оказалось, он числился в розыске), а через некоторое время передали под надзор командования одной из военных частей Саратова, там он и оставался вплоть до суда.

К делу подключились правозащитники, в частности, представители Союза солдатских матерей. Саратовские следователи вместе с солдатом и его адвокатом ездили в Дагестан, чтобы проверить достоверность показаний Попова. Защитник предполагаемого дезертира с журналистами общался неохотно. Зато председатель Союза солдатских матерей Саратовской области Лидия Свиридова заявляла, что военнослужащего опознали на одном из заводов. «Документов, свидетельствовавших о том, что он устраивался на работу и ему выплачивались какие-либо деньги, там представить не смогли, что свидетельствует о том, что Андрей не обманывал и его действительно незаконно удерживали на этом предприятии», – говорила она.

В военной прокуратуре, в свою очередь, сообщали, что у них есть доказательства вины солдата. Затем во время предварительного следствия стало известно, что Попов признался, что выдумал историю с похищением и рабством, якобы желая избежать наказания за дезертирство, а также чтобы история вызвала большой резонанс и обеспечила внимание общественности и СМИ к судебному разбирательству. Правозащитники недоумевали: по их мнению, солдат мог пойти на заключение досудебного соглашения со следствием в обмен на освобождение от уголовного наказания.

Судебный процесс продолжался больше трех месяцев и несколько раз приостанавливался из-за плохого самочувствия подсудимого: за время суда Попову сделали три операции на кишечнике: первую в военном госпитале в Саратове и еще две в Центральной районной больнице города Ершова (при этом во время следствия сообщалось, что военные врачи признали Попова здоровым и годным к службе).

После Нового года по ходатайству адвоката военный суд в связи с плохим самочувствием выпустил Попова под подписку о невыезде, хотя представители прокуратуры возражали против этого решения.

На процессе суд согласился с доводами гособвинения и пришел к выводу, что первоначальная версия о похищении и рабстве солдата не подтверждается ни показаниями свидетелей, ни другими доказательствами по делу. То, что Попов говорил неправду, по данным следствия, подтвердило и его обследование на полиграфе. В то же время детектор лжи зафиксировал изменения в психофизическом состоянии подсудимого при ответах на вопросы, которые подтверждали свидетельские показания друга детства Попова Андрея Крихмеера, с которым, как установили следователи, подсудимый «бомжевал» в Саратове после самовольного оставления части в 2000 году и до своего отъезда в Дагестан спустя несколько месяцев (почему он не известил родственников, что жив, осталось непонятным).

В южной республике, как установило следствие, Попов нанимался на работу под девичьей фамилией жены своего старшего брата Минич, чтобы скрыть факт дезертирства.

Этой же фамилией Попов назвался, когда в Махачкале его задержали сотрудники местной милиции. Тогда, продержав молодого человека ночь за решеткой и сняв отпечатки пальцев, его отпустили.

По версии следствия, Попов несколько лет проработал на местных кирпичных заводах, часто меняя место работы. Позже он устроился пасти скотину к местному фермеру Гаджи Магомедову, а затем к его родственнику Омарову. Во время работы на ферме у Омарова он вступил в гражданский брак с дояркой Ахсарат Курбанчиевой, с которой прожил несколько месяцев. Хозяева подарили своему работнику мобильный телефон и ноутбук, с помощью которого Попов выходил в интернет. На сайте «Одноклассники» он познакомился с саратовской студенткой Светланой Варфоломеевой, созванивался с ней по телефону. Интернет-знакомой Попов рассказывал, что живет в Махачкале у дяди и тети, работает охранником, участвует в боях с бандитами, а также охотится на волков и кабанов. В суде студентка, вызванная в качестве свидетельницы, опознала Попова по голосу.

В свою очередь, дагестанским знакомым солдат рассказывал о себе, что он сирота, воспитанник детского дома и у него нет близких родственников, указано в материалах дела.

Как посчитал заместитель председателя военного суда Игорь Суровцев, факт дезертирства Попова со строительного объекта в Татищевском районе Саратовской области в ходе судебного разбирательства полностью доказан.

В приговоре судья отметил, что преступление, совершенное Поповым, – дезертирство – относится к тяжким, в то же время его общественная опасность в связи с тем, что прошло много времени, снизилась. Тем не менее судья посчитал, что исправление подсудимого без лишения его свободы невозможно. Суд применил новую норму ч. 6 ст. 15 Уголовного кодекса (введена в действие 7 декабря 2011 года), согласно которой при отсутствии обстоятельств, отягчающих преступление, возможно изменить категорию преступления на менее тяжкую.

При вынесении приговора также были учтены смягчающие обстоятельства: признание своей вины, сотрудничество со следствием, а также молодость Попова во время самовольного оставления им военной части, воспитание в неполной семье и хроническое заболевание.

Суд приговорил Андрея Попова к двум годам колонии-поселения.

Представители гособвинения прокурор Саратовской военной прокуратуры Роман Коновалов и его заместитель Алексей Селиванов после завершения судебного процесса отказались общаться с прессой. Журналисты сделали вывод, что гособвинители не знают, как им реагировать на решение судьи: с одной стороны, суд признал Попова виновным, как и требовало гособвинение, с другой, не учел мнение прокуратуры, требовавшей назначить бывшему военнослужащему 4 года лишения свободы в колонии общего режима. Будет ли Саратовская военная прокуратура обжаловать решение суда, пока неизвестно.

Сам подсудимый и его адвокат обжаловать приговор, скорее всего, не будут.

«Нормально», – заявил после вынесения приговора Андрей Попов. Потом он сказал журналистам, что все-таки рассчитывал на условное наказание. Адвокат обвиняемого Андрей Бессонов признался, что его приговор устроил, так как он опасался более сурового решения. «В сравнении с требованием прокуратуры четырех лет общего режима два года колонии-поселения – это небо и земля», – сообщил адвокат. Он подтвердил, что к месту отбытия наказания его подзащитный должен будет отправиться самостоятельно, не под конвоем. «Условия содержания там, конечно, гораздо мягче, чем в тюрьме, и, думаю, получше, чем там, где Андрей работал в Дагестане», – пошутил Бессонов. Кроме того, адвокат считает, что у его подзащитного при условии хорошего поведения хороший шанс выйти на свободу, не дожидаясь двухлетнего срока, условно-досрочно.

Бессонов считает, что на гуманное решение суда помимо подоспевших поправок в уголовное законодательство повлияло и внимание СМИ и общественности, следивших за ходом судебного процесса.

Председатель саратовского Союза солдатских матерей Лидия Свиридова по-прежнему уверена, что Попова необходимо было оправдать.

В вынесенном решении суда она склонна видеть «компромисс»: по ее словам, по делам о дезертирстве суды обычно приговаривают подсудимых именно к четырем годам лишения свободы, которые требовало для Попова гособвинение.

А коллеги Свиридовой открыто возмущены приговором.

«Вы представить себе не можете, сколько мальчиков с историями, похожими на ту, что рассказывал Попов, мы защищали в судах. И чаще всего успешно. Последний раз отстояли парня из Липецкой области, он тоже считался дезертиром и говорил, что много лет провел на нелегальном положении, а фактически в рабстве», – заявила «Газете.Ru» ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей Валентина Мельникова. По ее словам, защита осужденного неверно подошла к делу, а к тому же «не подпустила к защите Попова других правозащитников». «Для меня не важно, правду ли говорил Попов о своем похищении и рабстве на кирпичном заводе. Главное, что на момент возбуждения уголовного дела он по состоянию здоровья не мог быть военнообязанным. То есть первым делом адвокат должен был потребовать провести военно-врачебную экспертизу. У него ведь зубов нет, и выглядит он старше своих лет! – возмущается Мельникова. – А ему провели только экспертизу на вменяемость».

Читать полностью: http://www.gazeta.ru/social/2012/03/13/4089777.shtml