ПОДВОДНАЯ ЛОДКА.РАССКАЗ СТАРОГО ПОДВОДНИКА.

 Я подводник. Бывший. Но не первый конечно. Да и сейчас им себя считаю, хотя прошло много лет. Прошла вся жизнь. Хотя на такой лодке мы, кажется, были первыми. Это была легендарная подводная лодка. И называлась она гордо: АПЛ «Ленинский комсомол». Сейчас, понятно, лодки-то уже совсем  другие. А тогда…  О, мне выпала честь нырять в первой атомной лодке на полшарика, ни разу не всплывая при этом. На минуту представьте, что это такое: на три месяца уйти под воду. Представили? Вряд ли! А ведь это было ещё в прошлом веке.

12 сентября 1952 года, бывший в царские времена бандит, террорист и не состоявшийся священник по фамилии Джугашвили с бандитской кличкой Коба (партийное погоняло), а в дальнейшем по дикому стечению исторических обстоятельств Иосиф Виссарионович Сталин - хозяин громадной страны, подписал секретный приказ о создании первой атомной подводной лодки. Или о проектировании объекта 627. Нет, не о строительстве, а именно о создании, ибо она должна была быть сначала в единственном экземпляре. А единственные экземпляры, как известно, создаются. Это уж потом их строить начали. Сотнями. Весь мир же завоевать хотели, чтобы на всей планете социализм был. До сих пор толком неизвестно, сколько у нас этих лодок было. Замполиты-то, правда, лапшу нам вешали, что всё это для охраны мира и завоеваний социализма делалось.
 Что? Верили ли мы в это? Как сказать. Внутренне – не верили. Но молчали. Мы всегда на политзанятиях молчали. А о чём на них было говорить? Ляпнешь, что-то не то, и привет семье!  А говорили всё больше замполиты. Хотя мы, конечно, понимали: зачем было для охраны социализма плавать к чужим далёким американским берегам? На кой чёрт они нам? Своей земли некуда девать. А вот для  экспансии социализма – это да!
Слово-то мудрёное – экспансия. Я и не знал его раньше. В учебке у нас умный один старшина был, в курилке нам про эту экспансию рассказывал. Потом он пропал куда-то…
В обстановке жуткой секретности жутко секретный конструктор Перегудов в жутко засекреченном городке лежащем в суровом краю земли российской и называвшийся никому не известный Молотовск – друг Сталина такой был – Молотов, а ныне всем известный Северодвинск, приступил к созданию такой лодки. Делали её долго. И только 17 января 1959 года в советской прессе на страх всем врагам империалистам было опубликовано постановление Совета Министров СССР, что на вооружение советского ВМФ принята первая атомная подводная лодка К-3, которой дали гордое название «Ленинский Комсомол». Хотя спустили на воду её ещё в 1957 году. Конечно, и у американцев на два года раньше появилась такая первая лодка, «Наутилус», кажется, типа «Трешер». Та самая «Трешер», которая потом при испытаниях загадочно сгинула в глубинах океана вместе с экипажем в 112 человек.  Но не о ней сейчас речь. У нас тоже падали… в глубины. И не одна. Больше, чем у американцев.
Вот вы говорите: наука, наука! А кому она, скажите, нужна, эта наука? Зря ли в средние века церковники уничтожали да на кострах жгли шибко умных да учёных? Еретиками их прозывали.  Не-ет, не зря. Знали корифеи церковные, к чему всё это приведёт. Спросите, откуда знали? Да потому, что были эти церковники умнее всех этих учёных умников, смотрели дальше и понимали, что всё, что создадут эти учёные умники, будет служить одной цели – чтобы убить человека. Вот придумал человек – наш далёкий предок топор каменный, а потом и железный, а что вышло? Не знаете? Ха! Секиры вышли, чтоб головы людям рубить. Себе подобным. И так во всём. Лук выдумали, чтобы пищу добывать, а что вышло? А первые пистоли и ружья? Ну а потом пошло-поехало! Что не придумают – так первым делом для убийств себе подобных приспособят. Те же самолёты, зачем выдумали? Чтоб людей сверху убивать было сподручнее. А вы думаете, чтоб людей возить?  Три ха-ха! Это уже потом всё стало, когда для убийств человека самолётов наделали. А ракеты? Нам-то лапшу вешали: для исследований Космоса. Опять три ха-ха! Сначала военные все изобретения к рукам прибирали. Вместе со своими властями конечно. Всё для убийств.
Также и с подводными лодками. Не людей же возить их делают. Хотя, это был бы самый дешёвый вид транспорта. Особенно через северный морской путь. Представляете путешествие под паковыми льдами толщиной в несколько метров, когда сверху минус сорок по цельсию? И не представите. А  там, внизу, вечная тишь и плюсовые температуры, хоть и не большие.  Так вот, тут военные полностью всё, как это сейчас говорят, приватизировали для себя. Вы хоть об одной лодке слышали для перевозки пассажиров или грузов? И не услышите. Зато военные лодки в морях плавают сейчас, словно акулы. Даже сталкиваться под водой умудряются, как самолёты в воздухе. И в рыбацкие сети попадают. А уж торпеды из них летят сейчас – не поверите -  со скоростью самолёта.
Так вот, парень я был деревенский, здоровый, сажень в плечах, да и ростом не обижен. Двумя гирями двухпудовыми спокойно жонглировал. На предварительной комиссии в военкомате меня сразу на флот определили. Правда, в лодку по росту сначала не хотели брать –  тесно там всюду. А я в подводники просился. Но на заключительном отборе какой-то полковник, то есть капитан первого ранга – сказал врачу председателю комиссии:
- Хрен с ним, с ростом. Зато он торпеду один протолкнёт, если пневматика откажет.
- Куда… протолкнёт? – удивился щуплый хирург, председатель медицинской комиссии.
- Куда надо, туда и протолкнёт, - ответил человек с тремя большими звёздами на погонах. - У тебя какое образование? - спросил он меня.
- Среднее, - ответил я. - С высшим-то образованием тогда только офицеры были и то не все. Но на нашей лодке все были с высшим образованием.
- Берём его!
- Вам виднее, - ответил врач. – Годен! К его здоровью претензий нет. А… сколько торпеда весит?
- Тонну,- ответил военный с тремя звёздами.
Врач только репу почесал, да молча головой покачал.
Ещё бы, он к моему здоровью претензии имел, если я, будучи ещё старшим школьником, брал колхозного быка производителя Митьку за рога и одним движением на зависть мужикам кувыркал его на спину. Да так, что Митька падал и бестолково махал всеми четырьмя ногами и хвостом  в воздухе, дурным голосом мыча при этом. Думал, видно, что смерть приходит. По морскому выражению – я оверкиль Митьке делал. Потом, позже уже, по пьяному делу на спор я ему шею свернул, когда этот оверкиль делал, и пришлось его начальству прирезать, пока Митька совсем коньки не откинул. За это на меня дело возбудили, как за порчу социалистической собственности. Но простили, времена-то уже не сталинские были. Оттепель тогда была  хрущёвская. В общем, быка-то прирезали, а мясо продали. Так, что вроде и ущерба-то не было, а наоборот прибыток денежный колхозу. Мяса-то в бугае с полтонны.
                                    (Продолжение следует)