вівторок, грудня 18, 2012

ПОЧЕМУ ПРОИСХОДЯТ КАТАСТРОФЫ НА МОРЕ И ПОД ВОДОЙ?


Почему РПКСН проекта 667-А послан на гибель к берегам Америки (окончание)
Начало см. 

По приказанию из центрального поста люди покинули четвертый отсек. Командира БЧ-2 и двух матросов вынесли на руках в бессознательном состоянии. Вскоре они скончались. Четвертый отсек загерметизировали. Ввели в действие второй борт энергоустановки. Пожар в четвертом отсеке усиливался, в отсек продолжала поступать забортная вода. После короткого замыкания в электросети сработала аварийная защита реактора правого борта. Левый борт ядерной энергетической установки продолжал исправно работать. По мере поступления воды внутрь прочного корпуса осадка К-219 медленно увеличивалась. Лодка оставалась на ровном киле. Командир принял решение эвакуировать экипаж на подошедшие советские суда, используя их спасательные плавсредства.
Сам же, как положено, остался с 10 членами экипажа в ограждении рубки. И только когда вода стала подступать к ногам, приказал всем покинуть РПКСН, сойдя с борта тонущего корабля последним из оставшихся на верхней палубе. Море было спокойным. Вскоре лодка потеряла плавучесть, продольную остойчивость и с дифферентом на нос, оголив винты, ушла под воду.
Внутри РПКСН в реакторном отсеке навечно остался матрос С.А. Преминин. До вывода людей наверх с реакторным отсеком поддерживалась постоянная, непрерывная связь из центрального поста. Преминин после остановки реакторов опустил поглотители на нижние концевики вручную, однако сам выйти из отсека не смог - возникшая разность давления не позволила ему отдраить переборочную дверь, а попытки оказать ему помощь из смежного отсека не увенчались успехом.
6 октября 1986 г. в 11.03 атомоход в 500 милях от Бермудских островов ушел в морскую пучину на глубину более 5000 метров с матросом Сергеем Премининым в реакторном отсеке и 16 баллистическими ракетами с ядерными боеголовками. Так К-219 навечно стала подводной лодкой. Спустя 11 лет, в 1997 г., Преминину за совершенный им подвиг было присвоено звание Героя России.
Все это произошло в период горбачевской перестройки. Именно тогда, когда наш генсек напрямую включил свои Вооруженные Силы, и особенно их высшее руководство, в бессмысленный процесс обсуждения "нового мышления", хотя на Западе в это же время армии и флоты активно развивались. Без каких-либо оговорок Горбачев заявил: "Новое политическое мышление: категорично диктует характер военных доктрин. Они должны быть строго оборонительными". В СССР наступила пора бесплодных дискуссий, на которых ученые мужи и маршалы были вынуждены выдумывать (в буквальном смысле этого слова) обоснования о соотношении наступательных и оборонительных действий как в целом для государства, так и по видам Вооруженных сил: для Сухопутных войск, ВВС, ВМФ, РВСН. Все это было далеко от практики и теории военного искусства. Сам Горбачев, не имея ни малейшего представления о войне и военной науке, провозгласил: "Формула - : война есть продолжение политики, только другими средствами - безнадежно устарела. Ее место в библиотеке". Система строительства и подготовки армии и флота начала стремительно рушиться.
Возвращаясь к событиям 1986 г., когда генсек усиленно начал демонстрировать свою дружбу с Западом, нужно, на наш взгляд, отметить и следующее. Казалось бы, заявления Горбачева и его поведение должны были насторожить руководство Вооруженных Сил, в том числе и ВМФ. То есть требовалось проявить осторожность, даже выжидание, чтобы определить истинную реакцию Запада на поведение нового советского вождя. Отсюда следует, что наши РПКСН направлять в удаленные районы океана и нацеливать их на США вряд ли тогда было целесообразно. Тем более если Верховный главнокомандующий провозгласил тезис, что война - это теперь не продолжение политики! И еще сам лично демонстрировал явное равнодушие к Вооруженным Силам. Такая позиция главы государства не могла не породить негативных процессов в армии и на флоте, в частности снижения боеспособности частей, а в Военно-морском флоте - кораблей. Отсюда падение уровня выучки экипажей. Естественно, возрастал риск аварийности, особенно в дальних походах.
Да, это самое "новое мышление" и стало одной из первых причин понижения боеспособности Вооруженных Сил СССР. И самое главное, началась потеря престижа воинской службы. Нарастала из года в год утрата ответственности за боеготовность и сплоченность воинского коллектива сверху донизу. Так что трагедия К-219 - это еще и показатель начального звена грядущего падения ВМФ.
Правда так и не раскрыта
К сожалению, в работах, рассматривающих катастрофу К-219, многие детали так и не раскрыты, хотя эти книги и статьи вышли уже в постсоветской России. Приведем лишь перечень наиболее значительных из них, в которых рассказывается о трагедии, произошедшей в октябре 1986 г.:
- 1997 г. Адмирал флота В.Н. Чернавин. Атомный подводный флот. М.: "Андреевский флаг", с.354-357;
- 1999 г. Контр-адмирал Н.Г. Мормуль. Катастрофы под водой. Мурманск, с.147-164;
- 2000 г. Адмирал флота И.М. Капитанец. На службе океанскому флоту. М.: "Андреевский флаг", с.587-589;
- 2002 г. Вице-адмирал Е.Д. Чернов. Тайны подводных катастроф. С.-Пб, Издательский дом "Нева ". М.: "Олма-Пресс", с.39-62;
- 2005 г. В.И. Ларин. Русские атомные акулы. М.: КМК, с.158-159.
Принципиальных отличий в описании катастрофы К-219 в указанных работах практически нет. Но различия в подходах к причине трагедии имеются. В этом плане особо выделяется книга Е.Д. Чернова. Так, он полагает, что на борту лодки пожара не было. Не считает он виновным в катастрофе и командира К-219 капитана 2-го ранга И.А. Британова.
В этой связи выскажем наше мнение как командиров АПЛ в прошлом, а также не раз выходивших в море старшими на борту подводных лодок:
1. Утверждаем, что с поступлением в отсеки лодки воды, она заливает электросистемы, приборы, что вызывает короткое замыкание, а с ним и возгорание, то есть пожар.
2. На наш взгляд, с отходом корабля от пирса всю полноту ответственности несет командир корабля (за подготовленность своего экипажа, за готовность корабля, за предотвращение аварии, за безопасность плавания и т.д.). В случае какого-либо личного сомнения в благополучном исходе похода командир корабля всегда обязан доложить по команде, вплоть до письменного рапорта о неготовности выйти в море.
Не останавливаясь на других работах, описывающих катастрофу К-219, так как в них нет принципиальных различий, нам представляется важным донести сейчас до наших читателей мнения главнокомандующих ВМФ, озвученные в 1985 и 1986 гг. Возможно, тогда читателю будут более ясны обстоятельства и причины трагедии лодки Британова.
1985 г. был последним годом руководства советским ВМФ С.Г. Горшковым. Обратимся к оценкам, которые он давал в последний месяц своего пребывания на посту главкома. Это было последнее, при этом более чем двухчасовое выступление престарелого главнокомандующего перед руководящими лицами флотов практически по всем проблемам советского ВМФ за 1984-1985 гг. Состоялось выступление 2 ноября 1985 г. с 15 часов 15 минут до 17 часов 50 минут без перерыва. Это были итоги двух лет деятельности всех флотов, а также разъяснение указаний министра обороны СССР на последующие два года - 1986-й и 1987-й. Центральная идея заключалась в том, какие надо принять меры и что надо сделать для отработки умения воевать.
Надо сказать, что в выступлении С.Г. Горшкова превалировали практически только негативные примеры о состоянии дел на кораблях, в соединениях и в целом в ВМФ. Из глобального положительного прозвучала только общая формулировка, что в целом корабли и части флотов успешно решали задачи, а из конкретных фактов приведено лишь пополнение флотов в 1984-1985 гг. атомными подводными лодками третьего поколения.
Отдельно была выделена проблема боевой службы. За 1985 г. было совершено 494 похода лодок и надводных кораблей! Однако перед выходом меняют состав экипажей. Так, на одной из ПЛ за 15 суток до выхода заменили 20% личного состава и даже: командира(!). И в таком составе лодка вышла с базы ТОФ в Индийский океан. Результат: погибли 2 человека, пришлось возвратить ПЛ в базу как неподготовленную.
В выступлении были отмечены высокий процент аварийности, низкий уровень практической подготовленности личного состава в борьбе за живучесть: не умеют на ПЛ даже пользоваться "ипами" (изолирующие противогазы), не выполняют НБЖ и т.п. Низка дисциплина. В результате, указал главком, до 2 ноября 1985 г. (за неполный год) погибли 306 человек, осуждены 1325 моряков. Он также сообщил, что за полтора минувших года по причине пьянства из ВМФ уволены 500 офицеров и 1000 мичманов.
Все эти факты мы привели только затем, чтобы представить картину состояния флотов. 2 ноября 1985 г. Сергей Георгиевич так и сказал: воевать на море флоты (имеются в виду СФ, ТОФ, БФ, ЧФ) не готовы. Получилась невольная жесткая оценка и самого себя. Конечно, главком ВМФ имел в виду прежде всего руководителей на флотах. Но все же объективно он не мог себя исключить из этого процесса. И через 4 недели в прощальной речи, хотя и мягко, но свою причастность к вышеуказанной нами печальной картине, к нарастающему кризису в ВМФ С.Г. Горшков подтвердил: "Не все у нас было гладко, бывали тяжелые происшествия".
Это было сказано при передаче флота новому главнокомандующему - адмиралу флота В.Н. Чернавину. Можно сказать, Горшков флот сдал, Чернавин флот принял. Первый серьезный доклад нового главкома ВМФ состоялся ровно через год после итогового выступления Горшкова (23 ноября 1986 г. - Чернавин, Горшков - 2 ноября 1985 г.). Приведем лишь один тезис из выступления нового главнокомандующего по катастрофе К-219. Адмирал отметил, что этот РПКСН отправили в район с большими нарушениями. В течение 45 суток перед походом сменились 3 старших помощника: 25 суток был один, второй - 5 суток и третий (тот, что вышел на боевую службу) до выхода в море пробыл в должности 15 суток.
По К-219 главкома В. Н. Чернавина дополнил член военного совета - начальник политуправления ВМФ адмирал П.Н. Медведев. В своем выступлении он назвал грубейшими нарушениями со стороны командования СФ, 3-й флотилии СФ (и в ее составе 19-й дивизии АПЛ) замену личного состава БЧ-2 (ракетчиков) перед выходом: 50% офицеров и 60% мичманов. И еще добавил: "Проверили готовность по бумагам, формально". В свете вышеизложенного еще раз повторим вопрос: надо ли было вообще посылать к Америке этот РПКСН с ракетами, нацеленными на США? Ведь позиция Горбачева - это не предпринимать никаких решительных шагов против Соединенных Штатов. Ситуация на грани абсурда. Понятно, что Горби пренебрегал интересами СССР. Но окончательно "разошелся" он с собственной страной все же несколько позже. Уже под занавес "царствования", в 1990 г., Горбачев, имея в подчинении крупнейшие в мире Вооруженные Силы, добровольно уничтожил более 50% советских обычных вооружений. При этом в целом было уничтожено значительно больше ракет и их пусковых установок, чем в США.
Знак беды
Трудно сказать, как работала разведка генсека, но известен факт, что после Рейкьявика госсекретарь США Шульц в 1986 г. говорил: "Он клал подарки к нашим ногам... Они (русские) делали самые лучшие уступки". А Бжезинский даже признался: "Мы не могли понять, что русских можно купить сначала лестью, а потом деньгами". Горько читать! Тем более что тот же Бжезинский цинично считает, что "Америка должна основывать свою политику на собственных интересах, имитируя уважение к чужим интересам".
Конечно, невозможно предвидеть истинные намерения нашего генсека в то время. И все же конкретно по К-219 считаем, что был более оптимальный вариант, достаточно безопасный для АПЛ. Даже не понимая подспудных замыслов Горбачева (даже если он тогда полагал, что военно-политическая обстановка диктует необходимость развертывания РПКСН у побережья США), нужно было проявить осторожность и сдержанность. Зачем в сложившихся условиях подводный крейсер проекта 667-А направлять на боевую службу, да еще фактически не готовым к ее несению. Эти АПЛ в 1986 г. уже в количестве 50% от общего их числа вывели из состава ВМФ, согласно ОСВ-2, поставив их в отстой. В наличии имелись, как мы уже отмечали, более совершенные и более новые РПКСН проекта 667-Б и последующие разновидности 667. Возможно, их и надо было задействовать, а не К-219, намеченную к выводу из боевого состава флота после этого похода. Эта трагедия - знак того, что страна пошла к развалу.
Ныне, в начале ХХI века, как никогда за весь послевоенный период, состояние ВМФ крайне плачевно. Боевые возможности флотов после развала СССР сократились в 2,5-5 раз (см. Волков Л.И., Россия на пути к светлому будущему. М.: Издательство СИП РИА, 2006, с.75). В этой связи считаем очень важным, чтобы прошлые просчеты стали уроком на будущее. Выражаем надежду, что после 15-летнего провала в развитии страны наш флот все же возродится.
Показать источник
Автор: 1. Георгий КОСТЕВ, контр-адмирал в отставке; 2. Игорь КОСТЕВ, капитан 1-го ранга запаса.

Немає коментарів: