«КОМАНДОР СЧАСТЛИВОЙ «ЩУКИ»
Леонид ТРИЗНА
«Коренной житель деревни Жуковка Барвихинского сельского Совета Байков
Григорий Федорович уже подсчитывал, как и все солдаты последнего года
службы, количество оставшихся до демобилизации дней – 24-ю годовщину
Великого Октября в 1941 году он надеялся встретить дома, выступить в
самодеятельности с матросской популярной пляской «Яблочко». Неслучайно
ведь еще в 1938 году, уже после двух лет службы, пришел вдруг в часть
вызов из районного отдела культуры, по которому отпускали его в отпуск с
Черноморского флота для участия в смотре художественной
самодеятельности в Кунцево. Думал он и о том, где будет работать дальше:
то ли на тормозном заводе в Москве, где работал слесарем-металлистом
после окончания ФЗУ, то ли в конструкторском бюро в авиационной
промышленности, где также работал до службы во флоте…
Но началась война и нарушила все планы.
В
жестокую борьбу с врагом вместе со всем советским народом вступили и
моряки-подводники Черноморского флота. Подводная лодка «Щ-205», на
которой проходил службу старшина первой статьи, командир отделения
торпедистов, а в надводном положении – командир носового орудия Г.Ф.
Байков, в числе первых вышла на боевую позицию.
В
дивизионе «Щук» подводная лодка «Щ-205» под названием «Нерпа» считалась
передовым кораблем первой линии. В предвоенные годы на общефлотских
учениях «Нерпа» не раз успешно выполняла поставленные задачи, блестяще
«атакуя» корабли условного противника, за что командир и экипаж лодки
получали благодарности от командования флотом. Но сейчас противник был
не условным, а реальным.
В
декабре 1941 года «Щ-205» шла на свою боевую позицию №21 в районе Варна
– Бургас в юго-восточной части Черного моря. Этот район считался местом
важных коммуникаций врага, а 21-я позиция пользовалась у подводников
дурной славой. Подорвавшись на минном поле, с трудом возвратилась оттуда
с тяжелыми повреждениями подводная лодка «Щ-211», ранее потопившая
крупный транспорт «Пелес» и его танкер «Суперга», на связь не вышла –
погибла там на вражеских минах, как стало известно позже. С соседней
позиции №22 не вернулись подводные лодки «С-24» и «Щ-204» – эту
последнюю только недавно обнаружили и подняли со дна морского болгарские
друзья, о чем сообщала «Комсомольская правда».
…И
вот в эту неизвестность спешит «Щ-205», с еще теплящейся надеждой на
возвращение «Щ-211». Переход был трудным, в штормовую погоду, с густым
туманом и с зарядами мокрого снега.
В
один из ненастных зимних дней на подходе к базе противника попали в
«лабиринт смерти» – на минное поле. Касания минрепов, скрежетание их о
борт каждым нервом воспринимается как смертельная опасность, и каждый
нерв как будто обнажен: вот она, смерть, – скребется за бортик.
Очередное
касание минрепа в районе первого отсека заставляет командира дать
приказание на всплытие по вертикали., без хода. Вдруг в районе кормовой
части раздался оглушительный взрыв. Сразу погас свет, лодку подбросило,
посыпались стекла приборов и плафонов. Но забортная вода не поступала, а
акустики, как ни напрягали слух, не могли обнаружить шумов винтов
противолодочных кораблей. Всплытие продолжалось. И вдруг еще один взрыв,
на этот раз в носовой части. Еще больше подбросило лодку, треснул
прочный корпус, через разошедшийся шов начала поступать вода. В
предположении, что там, где были две мины, третьей быть не должно,
продолжали подниматься по вертикали. Наконец, всплыли. Противника рядом
нет. По пояс в ледяной воде краснофлотцы боролись за жизнь корабля –
свой дом, свою жизнь. И победили. После устранения повреждений командир
радировал командованию о случившемся и от имени всего личного состава
«Нерпа» попросил разрешения остаться на боевой позиции, ведь переход от
Батуми – района базирования до позиции занимал трое суток.
В
одном из очередных походов в мае 1942 года уже в самом конце пребывания
на позиции «Щ-205» обнаружила тщательно камуфлированный вражеский
транспорт, который шел под самым берегом. Большой курсовой угол и
дистанция исключали торпедную атаку. Дождавшись, когда стемнеет, всплыли
в позиционное положение и быстро пошли на сближение с целью, используя
преимущество в скорости. Противник заметил лодку, повернул к берегу и
выбросился на отмель. Приблизившийся к цели, подводники обнаружили рядом
с транспортом еще и двухмачтовую шхуну на 300 тонн. Открыли
артиллерийский огонь по обеим вражеским судам и с четвертого залпа
попали в цель. Шхуна загорелась. Получил несколько прямых попаданий и
транспорт. Он вспыхнул гигантским факелом, накренился, и вскоре над
водой виднелись только мачты и части надстроек. Считая, что продолжать
обстрел нецелесообразно, командир направил лодку в море, но её уже
засекли противолодочные катера, сопровождавшие транспорт. Срочное
погружение. Однако, так как были еще недалеко от берега попали на
«банку» – подводную скалу и нос лодки засел. Дали задний ход – не
сходит, ход вперед – не сходит. Пришлось под огнем противника снова
всплыть, отойти от этого места и погрузиться. А катера насели сверху,
засекают лодку по шуму винтов и без конца бросают и бросают глубинные
бомбы. Трое суток гоняли тогда враги «Щуку», не давая ей всплыть. В
вахтенном журнале было зарегистрировано, что противник сбросил на них за
это время 201 бомбу, каждая из которых несла им смерть. Все труднее
становилось дышать – содержание кислорода в воздухе упало до 16%, при
норме его 21 процентов. Но краснофлотцы не сдавались: маневрами и
частыми остановками уклонялись от попаданий бомб, для достижения полной
тишины – приостановке двигателей, чтобы укрыться от вражеских
акустиков, остановили все часы, работал только гирокомпас, но и его
обложили матрацами и одеялами. Наконец, противник решил, что наша
подлодка потоплена и ушел, а «Щука» всплыла ночью, и… удар свежего
воздуха буквально свалил всех с ног – сказалось длительное кислородное
голодание.
Комендоры «Щуки» – и артиллеристы, и торпедисты, а в числе их и
Григорий Федорович, с честью справились со своей задачей и заслужили
самую высокую оценку командования. За успешные действия в этом походе
Г.Ф. Байков был награжден только что учрежденным орденом Отечественной
войны II степени.
Вскоре
в числе других «Щ-205» была перенаселена на оказание помощи осажденному
Севастополю. Доставляли туда боеприпасы, бензин, продовольствие, а
оттуда вывозили раненых, женщин и детей, ценные грузы. Для увеличения
грузоподъемности лодок с них снимали вооружение и даже одну группу
аккумуляторных батарей. Перевозки осуществлялись под постоянной
бомбежкой противника, который увеличил здесь число самолетов и торпедных
катеров. Поэтому нашим лодкам все чаще приходилось следовать в
подводном положении, что значительно увеличивало время перехода в
Севастополь и обратно.
–
Особенно сложно бывало, – вспоминает Григорий Федорович, – в лунные да
еще штилевые ночи, когда вода от работ винтов фосфоресцирует и самолетам
противника хорошо видна дорожка, оставляемая лодкой даже в подводном
положении. Фашистский гидросамолет обычно выжидает, сидя на волне, и
прослушивает море, а как засечет нас – взлетает за нами по курсу и
бомбит. Уйдем мы из под бомбежки, а он снова на волну и опять слушает…
Это
позже и поэты. И писатели восславят в числе других и подвиги
подводников, назовут их и витязями подводных глубин, и богатырями
подводных залпов, сложат замечательные песни, в одной из которых будут и
такие хорошие слова:
«Когда усталая подлодка
Из глубин идет домой…»
А
тогда была ежедневная ратная работа. Полем их боя было море, и служба
на подводной лодке требовала железной дисциплины и большой дружбы. Ведь
лодка для моряка – это и дом его, и окоп, и кусочек Родины, и весь мир. И
берегут её как невесту, как мать, знают все её шрамы и выбоины…
Когда
возможности обороны Севастополя были исчерпаны и город был оставлен,
«Щ-205» опять регулярно совершала боевые походы, несла нелегкую службу
на отведенных ей позициях. И так было до конца войны. Подводники вместе
со всеми моряками надежно защищали приморские фланги сухопутных войск от
гитлеровских захватчиков. Сейчас уже не помнит Григорий Федорович
количество боевых выходов в море, не знает он сколько осталось за кормой
тысяч миль, каждая из которых могла стать последней.
В
1943 году подводная лодка «Щ-205» была удостоена гвардейского звания, а
в 1945 году гвардии старшина первой статьи Г.Ф. Байков был принять в
ряды партии.
Окончилась
война. В феврале 1946 года Григорий Федорович был демобилизован и
вернулся домой в деревню Жуковка. Грудь его украшали боевые ордена
«Красная Звезда» и «Отечественной войны II степени» и медали: «За
оборону Севастополя», «За оборону Кавказа», «За Победу над Германией».
Поступил
работать бывший моряк на предприятие в поселке Усово-Тупик слесарем по
металлоконструкциям да и проработал здесь до самого выхода на пенсию в
1975 году. Неоднократно избирался в местком, а два года работал даже
освобожденным председателем месткома. С 1946 по 1971 год избирался он
депутатом Барвихинского сельского Совета. Постоянно принимал самое
активное участие и в художественной самодеятельности сельского клуба в
деревне Жуковка, выступал со своей матросской пляской. Жители деревни до
сих пор помнят, как задорно плясал молодой моряк. Много времени отдал
он и общественной работе. Организовал односельчан и возглавил
общественную комиссию по увековечению памяти погибших на фронтах Великой
Отечественной войны жителей своей деревни. Выявили тогда всех погибших и
памятник им воздвигли. Каркас памятника сварил Григорий Федорович сам.
Выйдя на заслуженный отдых коммунист Г.Ф. Байков еще 8 лет избирался
товарищами по партии в партбюро своего предприятия. Длительное время он
был председателем товарищеского суда. Не однажды крепко доставалось от
него выпивохам и нарушителям трудовой дисциплины, хапугам и расхитителям
народного добра. Немало неприятных минут доставили многим из них
прямота и бескомпромиссность Григория Федоровича, которыми всегда
отличались его выступления на собраниях, направленные на борьбу с
недостатками да и просто реплики, замечания в кругу товарищей.
В 1979 году он был удостоен звания «Ветеран Краснознаменного Черноморского флота».
…Давно
уже ветеран не работает – годы берут свое. Но… он постоянно внимательно
следит за событиями в мире, в стране. Особенно волнует его сейчас
проблема Черноморского флота. Ведь он каждый год получает поздравления с
Днем флота и Днем победы от совета ветеранов–подводников Черноморского
флота.
–
Я не мыслю себе Россию без Севастополя, без Черноморского флота, –
говорит Григорий Федорович сегодня. Печально глядя на все, что творится у
нас в стране.
Немає коментарів:
Дописати коментар