Начало семидесятых ознаменовалось расцветом дружественных и деловых
отношений между СССР и Египтом. А в ноябре 1975 года на африканский
континент была направлена группа военных представителей под руководством
флотского инженера Игоря Каравайникова. Перед советскими офицерами
поставили задачу - контролировать, как египетские специалисты
ремонтируют советские подводные лодки на судостроительном заводе в
Александрии. В то время часть заводского причала местные власти выделили для временного базирования кораблей и судов советской эскадры, где был организован маневренный пункт тылового обеспечения. Кроме того, на судоверфи располагался отряд советских кораблей и плавбаза для размещения экипажей.
Одним словом, советское присутствие в Египте было ощутимо заметным. И столь же ощутимо ослабевающим.
ТАСС уполномочен заявить….
Вскоре после прибытия группы советских военпредов, президент Мохаммед Анвар аль-Садат разорвал дружеские отношения с СССР, дав ровно месяц на то, чтобы ликвидировать все базы, остановить ремонт подводных лодок и вывести с территории Александрии военные корабли. Подводные лодки пришлось срочно отправлять в Сирию, а моряков - домой, на родину. К весне 1976 года в Александрии осталось лишь несколько советских военных специалистов, среди которых был Игорь Каравайников.
«ТАСС уполномочен заявить, что вся ответственность за последствия, как в целом политики, проводимой руководством Египта в отношении Советского Союза в последние годы, так и разрыва Договора о дружбе и сотрудничестве между Советским Союзом и АРЕ, лежит на египетской стороне», - такова была официальная позиция СССР.
Не отставала и египетская пропаганда. Высокий уровень безработицы и взлетевшие цены на продукты питания бывший союзник предпочитал объяснять тем, что Советский Союз заставляет платить по долгам. Не удивительно, что после такой идеологической обработки в сторону наших специалистов в Египте смотрели косо.
- Арабские специалисты прекрасно знали, что я не просто возглавляю группу наблюдателей, но и являюсь офицером ВМФ. Египетская сторона препятствовала со связью, спокойно позвонить нельзя было даже из Консульства, всё глушилось, - вспоминает Игорь Сергеевич. - Я остался практически один на чужой территории. Москва была в растерянности и отказалась присылать нам свои госкомиссии. В итоге, мы продолжали контролировать процесс по сборке кораблей, однако египтяне предпринимали попытки саботировать эту работу. Мне пришлось повести себя достаточно жестко, другого выхода не было. Ведь во времена дружбы египетским специалистам давали поблажки, и нередко за ними приходилось переделывать работу. Теперь же мы в настоятельной форме призвали их соблюдать нормы международного права и делать всё качественно…
В январе 1977 года советские офицеры ВМФ продолжали находиться на территории теперь уже недружественного Египта.
Буря в Каире
Тем временем, ситуация внутри самой страны накалялась. Под давлением Международного валютного фонда правительство Египта приняло решение вдвое сократить субсидии на товары первой необходимости. В январе, после скачка цен на продовольствие, начались беспорядки, постепенно перешедшие в социальный взрыв. Тогда стихийные выступления назвали «хлебными бунтами».
- Я очень хорошо это помню, - говорит Игорь Каравайников. - Как раз нужно было ехать в Каир, а по дороге назад побывать у одного высокопоставленного армейского чиновника. Ранним утром мы с водителем выехали из Александрии и уже через три часа прибыли в столицу. Там наш автомобиль оказался меж двух огней. С одной стороны - агрессивная толпа, с другой- силы правопорядка. Кольцо сжималось, но водитель не растерялся, свернув на прилегающую улицу. Прибыв в Посольство, я узнал, что в городе объявят комендантский час, и нам лучше задержаться в Каире, либо немедленно выехать домой. Но оставалась ещё запланированная встреча с генералом в элитном районе столицы. Кстати, вилла этого военного находилась по соседству с особняком недавнего экс-президента Египта Мубарака…
Если с утра обстановка только накалялась, то пробиваться назад морскому офицеру пришлось уже через разъяренные толпы. В Каире произошёл настоящий взрыв. Люди скандировали антиправительственные лозунги, вырывали фонарные столбы, выковыривали из мостовых булыжники и швыряли их в полицейских.
- На меня смотрели, мягко говоря, недобро, - вспоминает офицер. - Но поскольку водитель был арабом, до рукоприкладства дело не дошло. Наш автомобиль начал пробираться поближе к пирамидам, мимо толпы манифестантов. Как бы аккуратно ни двигалась машина, мы задели одну женщину, и та упала. Что тут началось…Разъяренная толпа бросилась к автомобилю, и тогда я подумал, что это конец - сейчас нас просто разорвут на части. К счастью, выбраться из этой передряги помог местный житель…
Постоянное нервное напряжение не замедлило сказаться на здоровье. В марте 1977 года Игорь Каравайников был вынужден лечь в больницу Каира, где врачи поставили ему диагноз: сахарный диабет, вызванный перманентным стрессом. А потом офицер ВМФ вернулся в Советский союз.
Жизнь после флота
До службы в Египте, карьера Игоря Каравайникова складывалась весьма удачно, хотя предки его никоим образом не были связаны с флотом. Мама скончалась, когда мальчику было всего лишь два года. Отец - Сергей Каравайников, возглавлял табачную фабрику в Ярославле и умер практически сразу после Великой Отечественной. В родословной Игоря Сергеевича значились купцы, выборщики в первую Госдуму и даже сотрудники НКВД. В дальних же родственниках ходил сам легендарный командующий 65-й армией генерал армии Павел Батов, выживший в годы сталинских репрессий и ставший впоследствии председателем Советского комитета ветеранов войны.
Сложно сказать, откуда взялась тяга к морю у молодого человека, родившегося в 1931 году в абсолютно не морском Ярославле. Но после войны Игорь отправился на берега Невы, окончил с золотой медалью Ленинградское военно-морское подготовительное училище, а впоследствии кораблестроительный факультет Высшего военно-морского инженерного училища имени Дзержинского. Распределился в Керчь, на приёмку новых военных кораблей. А в 1965 году он вместе со своей семьёй был направлен служить в Ленинград, где и находился до отправки в Египет.
Однако вынесенный в Каире диагноз поставил на дальнейшей карьере крест. Врачи сообщили флотскому офицеру, что необходимо ежедневно колоть инсулин и позволять себе некоторое разнообразие в питании. Выбрав инсулиновую зависимость, офицер понял, что совместить новый образ жизни со службой на флоте невозможно.
Это сейчас у диабетиков всегда с собой компактный набор из ручки-шприца и прибора для самостоятельного контроля сахара. А тогда болезнь предполагала постоянное общение со стеклянными шприцами, металлическими иглами-насадками, газовой конфоркой, стерилизатором и непременную привязку к поликлинике. Службу на флоте пришлось оставить, но Игорю Каравайникову поступило предложение заняться наукой в Институте стандартизации и унификации военной техники.
- Я с головой ушёл в работу, полностью абстрагировался от своей болезни, и вспоминал о ней только тогда, когда требовалось сделать очередной укол, - замечает капитан II-го ранга.
Этот случай можно считать уникальным. Стремление офицера поддерживать спортивную форму и постоянная физическая активность улучшали обмен веществ, «съедая» лишний сахар и приводя к снижению дозы инсулина. А порой даже возникала необходимость угоститься «лишней конфеткой». Так, за 35 лет «диабетического стажа», Игорь Сергеевич самостоятельно отбалансировал свой организм, приспособив его к полноценной жизни на фоне инсулиновой зависимости.
- Я никогда не чувствовал себя ограниченно, - заставляет поверить Игорь Каравайников. - Просто знал, что утро надо начать с укола. А в остальном… Мы с семьей путешествовали, в 1986 году взяли дачный участок, где я своими руками выстроил дом и полностью обустроил быт.
Однако годы брали своё, и пять лет назад капитан II-го ранга оказался на больничной койке, где ему вынесли окончательный приговор. Который, впрочем, не сбылся.
Смерти вопреки
- Девушка, а чего вы хотите: он всё равно скоро умрёт - месяцем раньше, месяцем позже, - ошеломил дочь Игоря Сергеевича заведующий эндокринологическим отделением в одной из петербургских больниц.
Те, кто соприкасались с сахарным диабетом, знают, что одним из самых страшных последствий этой болезни является гангрена конечностей. Она может развиться при малейшем порезе и даже неосторожном ударе. И тогда, во избежание заражения крови, начинается череда ампутаций. По всей видимости, эту судьбу Игорю Каравайникову и прогнозировали эндокринологи. Однако желание жить возобладало. И отнятый, было, шанс вернул хирург из другой больницы, рискнув «отнять» у офицера не полноги, а полстопы.
С тех пор Игорь Сергеевич не перестаёт удивлять медиков. Сначала он пошёл с ходунками, а потом, отбросив подпорки в сторону, отправился на дачу - копать грядки. На выручку пришла флотская привычка балансировать, которой учится любой моряк, вынужденный «гулять» по палубе в ненастье.
Прошли месяцы, капитан II-го ранга практически полностью восстановил мышечную активность и, недолго думая, сам пришёл на помощь - городским службам. В позапрошлую зиму соседи часто видели его с лопатой, которой офицер ВМФ упорно расчищал двор от снежных завалов. А этим летом даже начал любезничать со своими ровесницами, помогая им переходить оживлённый Владимирский проспект
Немає коментарів:
Дописати коментар