У замечательного писателя Кира Булычева есть рассказ “Горилла в бронежилете”. В нём описывается, как профессор Минц и его друзья из выдуманного городка Великий Гусляр решили защитить природу: сделать зверей несъедобными, шкуры их быстро лысеющими, а гориллам раздать пуленепробиваемые жилеты. На это нужны были немалые средства – и защитники природы их получили у российской разведки, у которой, разумеется, были свои цели: “... проникнуть в чужие страны. Прикрепить микрофоны к китам-полосатикам, американским кондорам, суматринским носорогам... залезть в швейцарскую форель, пометить французских соловьев и тайских певчих сверчков!” Рассказ Кира Булычева – сатирическая фантастика. На деле всё происходит гораздо банальнее и скучнее. Никаких тайн для спецслужб “зеленые” на Западе не добывают – только деньги.
30 миллиардов долларов – в закрома Родины
В начале 90-х годов прошлого столетия Северный флот России переживал тяжёлые времена – впрочем, как и вся страна в целом. Сейчас уже и не установить, в чьей светлой флотской голове тогда родилась мысль в очередной раз попугать Запад и вытрясти из него порцию “гуманитарно-технической помощи”. Но пугать начали, и если невозможно было угрожать мощью, стали угрожать распадом. В том числе и ядерным. Благо под боком у Европы – в Мурманской и Архангельской областях – стояли списанные подводные лодки с не утилизированными ядерными реакторами.
И вот с 1992 года начался вал публикаций в прессе, рассказывающих о бедственном положении списанных атомных подлодок. К примеру, статья в “Российской газете” от 21 мая 1992 года так и называлась “Тонет ли российский флот?”. Был опубликован список аварий на советских подводных лодках. На Западе это произвело должное впечатление, и в 1994 году был начат проект “РАДАРМ” (Радиационное наследие гонки ядерных вооружений), выполнявшийся Российским Зеленым Крестом на грант Швейцарского Зеленого Креста в рамках международной программы “Наследие холодной войны”. Материалы проекта готовились большой группой специалистов из Российской академии наук, Минатома, Минприроды, Минздрава, Министерства обороны, Военно-морского флота и так далее. Собственно, эти материалы, изданные затем массовым тиражом, имели силу государственного доклада. В нем перечислялись все источники повышенной радиационной опасности Севера, все реакторы на каждом подводном и надводном из кораблей. Наличие этого доклада позволило командующему Северным флотом адмиралу Ерофееву в апреле 1995 года заявить в интервью “Независимой Газете”, что если мы не найдем денег на утилизацию списанных подводных лодок, нам следует ждать ядерной катастрофы. Наконец, в 1996 году в свет выходит “Ядерная энциклопедия”, изданная фондом Ярошинской, в которой прямым текстом пишется: “Только на 30% списанных подводных атомных лодках произведена выгрузка ядерного топлива и на 10% вырезаны реакторные отсеки. Нет подготовленных помещений для долговременного хранения вырезанных реакторных отсеков. Отсутствует технология выгрузки топлива из аварийных реакторных отсеков. Темпы выгрузки топлива и разделки атомных подлодок остаются низкими из-за отсутствия необходимой производственной базы и финансирования... Затягивание решения проблем утилизации атомных подлодок может привести к радиоактивному загрязнению военно-морских баз и прилегающих акваторий.”
Итак, специалисты как в России, так и за рубежом были предельно хорошо информированы о состоянии дел на Северном флоте. Но для того, чтобы перевести в Россию средства, собранные со своих граждан-налогоплательщиков, западным правительствам не хватало поддержки общественного мнения. И тут пришла очередь “зеленых”.
Ранее малоизвестная норвежская экологическая организация “Беллона” выпустила в 1994 году первый доклад о радиационном загрязнении Севера. Несмотря на скудный фактический материал, доклад произвёл впечатление, и проект было решено продолжать. Но для этого надо было защитить источники информации в России. Необходимо было найти в России человека, который бы официально стал для зарубежных “зеленых” “экспертом” по Северному флоту. Причем этот человек не должен был принадлежать ни к одной действующей экологической организации России, чтобы не засветить истинные источники информации. Так был подобран военный пенсионер, бывший работник Инспекции ядерной и радиационной безопасности Министерства обороны, Сергей Никитин. Впрочем, послушаем самого Никитина:
«В начале 94-го я еще не знал о “Беллоне”, и даже мало – о соседней Норвегии. Для меня, бывшего подводника, Норвегия была страной НАТО. Она ассоциировалась с такими норвежско-натовскими штучками, как противолодочный рубеж Нордкап – Медвежий, самолетами-разведчиками “Орион”, судами-разведчиками “Мариата” и т. д.
Но вот 1 марта 1994 года выходит первый – “черный” (по цвету обложки) доклад “Беллоны”, который попал в руки и мне. Для Норвегии это было настоящим событием! Да, граждане этой северной страны имели отрывочные данные о российском полигоне Новая Земля, о десятках военных баз на побережье, о сотнях атомных кораблей. Но не знали, насколько все это угрожает их здоровью и окружающей среде. Ведь до того момента СССР надежно прятал все свои тайны за железным занавесом. И вдруг – информация о радиоактивном загрязнении у самой границы! Вся Норвегия только и делала, что обсуждала эту новость. А море и рыболовство для Норвегии – основной источник жизни. Радиоактивные отходы не то что в морской среде, а даже на берегу воспринимаются ими как угроза личной безопасности.
В марте же 94-го познакомился с двумя норвежскими журналистами-общественниками из “Беллоны”, приехавшими в Россию и пытавшимися разобраться в ситуации. Я понял, что эти люди имеют весьма скудное представление о фактической угрозе. Безусловно, им еще повезло – для постперестроечных российских СМИ ядерное и радиационное загрязнение перестало быть тайной. Но, с другой стороны, я понимал, что у обеспокоенных граждан соседней страны не было возможности более глубоко изучить проблему.» (Цитирую по книге Нины Катерли “Дело Никитина. Стратегия победы”).
Как видите, Никитин совершенно не был политическим диссидентом или экологом-общественником. Что, впрочем, не помешало ему получить грант от “Беллоны” на написание доклада о состоянии дел с утилизацией атомных подлодок и приступить к работе.
Все, что содержалось в его докладе, Никитин взял из открытых источников. Это совершенно точно установило следствие и подтвердил суд. Суд, как ни странно, был не норвежский, к которому Никитина вполне могли бы привлечь “беллоновцы” за мошенничество – выдачу им компиляции из газетных вырезок вместо аналитического исследования – а российский. Конечно, он ни к чему ни привёл – ведь Никитин действительно не был шпионом. Но цель была достигнута, внимание европейской общественности к Северному флоту было привлечено и огромные суммы из бюджета европейских стран без помех со стороны парламентской оппозиции перекочевали в бюджет России. Сомневающимся специалистам же предъявляли не публицистику “Беллоны”, а доклад “Зеленого Креста”, подписанный уже не военным пенсионером, а правительственными экспертами, в том числе – бывшими начальниками Никитина.
На утилизацию атомных подводных лодок правительство России получило более 30 миллиардов долларов. Это – много больше, чем Россия выручила за продажу оружейного плутония в США.
Тень Азефа
Между тем в СССР, и затем в России, существовало настоящее антиатомное движение. Пока Никитин вступал в КПСС, продвигался по служебной лестнице и получал новые звания за выслугу лет, не зная о том, что вскоре его назначат “борцом за экологию”, активно действовало движение “Хранителей Радуги”, проводившее многотысячные антиатомные лагеря по всей стране, в основном – в тех городах, где собирались строить новые блоки АЭС. Автор этих строк и сам принимал участие в организации двух лагерей протеста – у гатчинского Института Ядерной физики и у Ленинградской АЭС в Сосновом Бору в конце 80-х – начале 90-х. Устраивал эти лагеря известный лидер питерских анархистов Петр Рауш – настоящий борец против ядерной энергетики, ныне находящийся в вынужденной эмиграции. Параллельно с анархо – “зеленым” антиатомным движением действовало “движение сигнальщиков”, некий “внутренний аудит” атомных объектов, независимо осуществляемый работниками атомных предприятий.
“Поднявшись” в общественном мнении на волне репрессий против Никитина, “Беллона” стала быстро “проглатывать” разрозненные антиатомные группы, обещая им прямой выход к западным грантам и поддержку международного медиа-сообщества. Но тех, кто поверил “Беллоне”, ждало горькое разочарование.
Вот что пишет один из “сигнальщиков” на Ленинградской АЭС, Сергей Харитонов, преданный и оболганный “Беллоной”:
«Ленинградская атомная станция была первой из Средмашевских предприятий России, где открыто и эффективно действовали “сигнальщики”. Это был уникальный пример в истории общественного движения – в закрытой атомной зоне был создан “независимый профсоюз”, активно защищались права человека, смещались с должностей высокопоставленные руководители подразделений, и в 1996 году даже был смещен директор ЛАЭС в результате забастовки, которую организовали именно “сигнальщики”.
Эти люди, пренебрегая своими личными интересами, информировали общество, СМИ, надзорные инспекции, прокуратуру о проблемах на ЛАЭС: о коррупции, финансовых махинациях, нарушениях прав человека, проблемах обращения с ОЯТ, низкой культуре безопасности и т.д. Причем не за гранты и славу, а лишь руководствуясь общественными интересами. Тем самым “сигнальщики” предупреждали аварии, и инциденты помогали разоблачать коррупционеров на АЭС.
Причем “сигнальщиков” не пугали репрессии дирекции, и свои права они активно отстаивали в суде.
В истории России ранее не было случая, чтобы в ядерном гражданском комплексе действующий работник ЛАЭС, оператор реакторного цеха, в то же время был активным членом антиядерной экологической организации, писал антиядерные доклады и статьи, и активно сотрудничал с эко-группами России.
Причем деятельность атомщика-эколога не маскировалась и дирекция ЛАЭС, как и общественность, об этом знала. И продолжалось это до 2000 года.
В конце концов, всех “сигнальщиков” уволили, но закат движения “сигнальщиков” на ЛАЭС начался не с их увольнения, а после позорного провала защиты “сигнальщика” организацией ЭПЦ Беллона (Санкт-Петербург).
Беллона выручила дирекцию ЛАЭС и, по сути, научила ее, как расправляться и с другими “сигнальщиками”...
Никитин, используя свой авторитет, мог бы объединить на этом деле ряд общественных экологических и правозащитных организаций России, организовать в крупнейшем российском ядерном комплексе, размещенном в Сосновом Бору, филиал Беллоны и других эко-групп для общественного контроля над опасными атомными объектами, реальными делами помочь атомным диссидентам с ЛАЭС. Причем этот пример общественной деятельности и контроля над опасными технологиями можно было распространить по всей России. Однако Никитин наотрез отказался от всех предложений – поддержать экологические и правозащитные проекты в Сосновом Бору. Так мне и заявил – “мне это неинтересно”...
Он предпочел сиять на тусовках и играть в большого политика европейского уровня, тратя свои время, деньги и связи на фейерверк, вместо реальных дел по защите общественных интересов.»
Несмотря на неоднократные просьбы, не получило поддержки у “Беллоны” и анархическое движение. Собственно, с появлением в России офиса “Беллоны” с независимым антиатомным движением в стране было покончено. Ждали ли такого результата норвежские экологи? Не знаю. Но то, что подобный результат весьма устроил получателей 30 миллиардов долларов – сомнений нет. “Беллона” сейчас – очень респектабельная организация и пользуется полной поддержкой властей. Редкий экологический конгресс в России обходится без её представителей в президиуме.
Так против чего же на самом деле боролся Никитин? Против атомной угрозы – или против независимого антиатомного движения, воспринимаемого им, что вполне естественно, как конкурентная среда?
Операция “Важа”
Не только “Беллона” защищает интересы России в международном масштабе. Проанализировав деятельность «Гринпис», начинаешь замечать – как только у России возникает напряженность в отношениях с соседними государствами, тут же появляется заявление «Гринпис», что именно вот эти соседи России – враги природы №1 и нуждаются в осуждении всей прогрессивной общественностью. К примеру, когда в России началась борьба с “грузинским бизнесом”, а Онищенко объявил “Боржоми” вредным напитком, «Гринпис» уличил шесть судов, плавающих под грузинским флагом, в браконьерстве. В порту Калининграда, где эти суда пытались встать на разгрузку, активисты «Гринпис» спланировали подойти к бортам грузинских траулеров на катере и нанести слоган “Браконьерам не место в российских водах!” а также вывесить флаги “Веселый Роджер”. (На мой взгляд, слоган “понаехали тут!” более отвечал бы духу акции). Тут же «Гринпис» поддержали в Россельхознадзоре, где запретили разгружать суда.
Грузия не в первый раз становится мишенью для «Гринпис» – до того экологи “наехали” на Грузию за то, что она пыталась накормить бедствующее население, сажая высокопродуктивный и устойчивый к вредителям, но – генетически модифицированный картофель.
А не так давно «Гринпис» включился в борьбу с ещё одним внешнеполитическим противником России – Эстонией. На сайте «Гринпис» был проведен сбор подписей с целью оказать давление на правительство Эстонии, которое не участвует в противодействии распространению продуктов, изготовленных из генно-модифицированных растений.
Причем логика у «Гринпис» железная – если эксперт, защищающий использование генно-модифицированных растений, связан с производителями сельхозпродуктов и компаниями пищевой промышленности, то он, значит, необъективен. А так как экспертов по сельхозпродукции, не контактирующих с аграриями и пищевиками, не бывает, «Гринпис» не доверяет экспертам в принципе.
Наконец – совсем недавно «Гринпис» одобрил прокладку газопровода “Норд Стрим” по дну Балтийского моря, чем вызвал замешательство не только у российских экологов, последовательно выступавших против этого газопровода, но и у зарубежных, как им казалось, “хозяев” «Гринписа» – напомним, что практически все балтийские страны протестуют против прокладки газопровода.
Требуется Бурцев
“Зеленые” всё чаще начинают вмешиваться во внутренние дела других стран, и пока это вмешательство осуществляется в интересах российского руководства, “зеленых” поддерживают.
Но тем, кто использует сейчас послушных “зеленых” для своих целей, следует помнить как о судьбе Азефа, так и его “кураторов” из охранки. Рано или поздно “зеленые” начнут проводить свою игру, для начала – требуя денег за молчание, затем – вмешиваясь в экономику страны, затем – выставляя политические фигуры для занятия государственных постов на региональном и федеральном уровнях.
“Зеленому движению” сейчас срочно требуется Бурцев. Как и сто лет назад, его разоблачениям трудно будет поверить. Но они необходимы. Ситуация складывается сейчас так, что отечественное зеленое движение в России либо очистится от “грантососной” мафии, либо – погибнет.
Немає коментарів:
Дописати коментар