Журналистам не позволяют общаться с погорельцами: те слишком ругают власть. Ценят ли люди на Украине и в России заботу о них чиновников?

Елена Рыковцева: Пожары и задымление – главные темы последних недель на Украине и в России. Хватает ли журналистам информации? Правду ли говорят чиновники, и всю ли правду выкладывать своей аудитории? С нами на связи Леонид Канфер, специальный корреспондент телекомпании РЕН ТВ, он по телефону из Владимирской области. С нами в Киевской студии – Виталий Бузуев, независимый журналист, и Наталья Плахута, редактор отдела городских новостей «Газеты по-киевски».

И мы задаем вам вопрос, уважаемые слушатели: считаете ли вы, что вас честно информируют о состоянии окружающей среды и адекватно рассказывают о той опасности, которую задымление может представлять для организма?

В первую очередь обращаюсь к Леониду Канферу, который на месте событий. Леонид, каковы впечатления?

Леонид Канфер: Мы сейчас находимся уже не во Владимирской, а Нижегородской области, в районном поселке Выкса – это тот самый район, где наибольшее количество жертв – 20 человек, и где со своей первой рабочей поездкой побывал Владимир Путин, и это показывали по всем каналам.

Елена Рыковцева: Где дома обещали строить.

Леонид Канфер: Да. И уже сносят сгоревшие постройки. И мне сказали в местном МЧС, я сам не видел, что уже залили даже несколько фундаментов. Но суть-то не в этом. Наверное, все видели кадры, когда Владимир Путин был в Выксе, он общался с женщинами-погорельцами, которые очень эмоционально себя вели. Они говорили, что остались ни с чем, что у них все пропало. И он им обещал, что построят дома и выдадут значительные компенсации. Он пытался максимально их успокоить и сказал, что государство о них позаботится. Это то, что было в кадре. И я это видел, в том числе, вместе со всеми. Но затем у меня была возможность посмотреть исходные материалы, снятые моими коллегами. И удивительно было увидеть то, что не попало в кадр. А не попало в кадр, что женщины говорили, что они уже никому не верят – ни местным властям, ни правительству, что никто о них не думает, никто не понимает, что происходит. И может быть, впервые за последние годы Владимиру Путину пришлось выслушивать такие слова очно, общаясь с народом.

Елена Рыковцева:  Леонид, скажите, пожалуйста, какая там обстановка атмосферная, что с дымом, что со смогом, что говорят про количество предельно-допустимых нормативов?

Леонид Канфер: Мы сейчас были в местном МЧС, и поступил сигнал об очередном возгорании, мы сразу туда поехали. Это было недалеко от самого поселка Выкса. А как только приехали – уже потушили все в этот момент. То есть сейчас тушат буквально все моментально и быстро, потому что это на особом контроле. Здесь сосредоточены огромные силы МЧС, и начальник Главного управления МЧС здесь, и заместители губернатора здесь. В общем, особое внимание к этому региону. Осталось, как мне сказали, два очага возгорания где-то глубоко в лесах, вдали от населенных пунктов.

Но у меня другой вопрос: а что будет потом, когда все эти силы отсюда уедут, как будет развиваться ситуация дальше, как будут тушить пожары дальше, если, не дай Бог, они будут возникать? Вот это большой вопрос.

Елена Рыковцева: Давайте послушаем Кирилла из Москвы.

Слушатель: Те дома, которые будут восстанавливать, там не будет водопровода, но водопровода там никогда и не было. Нет гидрантов, которые под высоким давлением, и жители могли бы самостоятельно тушить пожары вовремя. Придется ждать опять МЧС, а МЧС приедете только тогда, когда будет ситуация катастрофическая. И меня еще возмущает, что московский мэр находился на отдыхе, когда здесь превышение норм угарного газа было в 7 раз, в субботу, сейчас он уже приехал, когда уже дым рассеялся. И вы, наверное, слышали, что Медведев одного из руководителей леса в Подмосковье, который был в отпуске, посчитал, что его надо уволить. Но почему тогда не увольняют Лужкова?

И вопрос к вашим гостям. Будет ли в домах, которые восстанавливаются, делаться водопровод? И как будут тушить пожары, если они возникнут заново?

Елена Рыковцева: По поводу новых пожаров Леонид уже сказал, что и для него это огромный вопрос. А что касается водопровода. Леонид, вы слышали о такой проблеме? Как подводить водопровод к этим домам? Или подведут, потому что Путин распорядился?

Леонид Канфер: Я конкретно по поводу водопровода ничего не слышал, но думаю, что вряд ли. Если его и не было, то... наверное, они восстановят то, что было, в тех же объемах, и все.

Все погорельцы, которые в первые дни были размещены по школам в городе Выкса, сейчас находятся в пионерском лагере «Лазурный» под охраной милиции. Их общение с прессой ограничено. То есть мы, журналисты, не можем туда приехать и пообщаться с погорельцами, услышать то, что они сейчас думают о том, что произошло, нам такой возможности просто не дают.

Елена Рыковцева: А как это объясняют вам?

Леонид Канфер: Формально это объясняется в тех листках аккредитации, которые выдает МЧС. Вы, наверное, знаете о том, что во всех районах, где объявлена чрезвычайная ситуация, МЧС ввел режим аккредитации для прессы. И там обозначены два пункта, почему они это сделали. Во-первых, для того чтобы пресса не распускала слухи, которые могут вызвать панику среди населения. Во-вторых, якобы для нашей же собственной безопасности журналистской. На самом деле я думаю, что после того показательного общения Владимира Путина с местными жителями, всем стало понятно, что не все будут говорить хорошо о власти, далеко не все, и это, в общем-то, никому не нужно. Поэтому я думаю, что это скрытая форма цензуры.

Виталий Бузуев: А снизился ли накал после отъезда Путина? Я не имею в виду тех людей, которых расселили. Все-таки там люди друг друга знают, наверное, есть и другие пострадавшие, которые не размещены в пионерлагере. С ними вам удалось пообщаться? Насколько сейчас напряженная человеческая ситуация в Выксе? Выкса стала уже, наверное, вторым Пикалево, как мне кажется.

Леонид Канфер: Люди возмущены тем, о чем не говорят на «больших» каналах, - причинами того, что произошло, эта стихия. Да, таких температур там давно не было. Но они говорят о том, что у лесов-то нет хозяина, нет людей, которые бы отвечали за пожарную безопасность в лесах. И это связано с тем Лесным кодексом, который был принят в 2007 году: фактически упразднен институт лесников. И те организации-арендаторы, которые формально занимаются охраной лесов от пожаров, они, конечно, ничего в этом смысле не делали. И вот сейчас ситуация, допустим, как-то разрешится, пожары потушат, а дальше-то что? Сама система-то не поменялась, и она не поменяется. И люди в этом смысле настроены достаточно эмоционально.

Есть еще одно интересное наблюдение. Многие местные жители, дома которых не пострадали в ходе пожаров, говорят в адрес погорельцев: «Им повезло – у них все сгорело, сейчас им все дадут, дадут деньги. А вот нам ничего не дадут». И это, в общем-то, понятно, потому что люди от власти многие годы вообще ничего не видели. Кому-то выборочно сейчас что-то дадут, и то потому, что приехал Путин, а если бы не приехал, то, наверное, и этого бы не было, и дома бы, наверное, не построили. А остальные-то тоже ничего не видят.

Елена Рыковцева: До какого уродства нужно дойти: повезло – потому что ты погорелец. Виталий, поделитесь своими впечатлениями.

Виталий Бузуев: Я ездил из Киева в Москву, в Москвы - в Питер по личным делам, а из Питера – в Киев. Причем добирался разными способами, потому что билеты не всегда удавалось достать. Например, из Москвы в Петербург я ехал на автобусе, потому что не успел взять билет, пришлось сесть на автобус. И как раз я проехал по самым горящим местам. И было видно, как в Солнечногорском районе горит лес, но никого нет, никто не тушит. Достаточно большой кусок площади горящего леса, все тумане. И это довольно страшно.

Елена Рыковцева: Путин не побывал в Подмосковье, поэтому и не тушат.

Виталий Бузуев: И еще одна ситуация – с билетами. То, что сейчас железные дороги монополизированы одним перевозчиком, - это жутко, как люди добираются. Много уже говорилось о том, что в одном из поездов, по-моему, «Москва-Петербург» люди настолько были доведены до отчаяния – кондиционер выключили - что разбивали камнями стекла, чтобы только доехать до Москвы. Я ехал из Питера в Киев, и тоже духота, кондиционер не работает. И при этом цены на билеты такие, что в Европе за эти деньги можно из одной страны в другую ездить с комфортом и под музыку. У нас – монополист, и на человека просто наплевать. Человеческая жизнь и достоинство в ноль превращены. И на фоне таких бедствий, пожаров это очень сильно чувствуется в России, и немного на Украине, конечно.

Елена Рыковцева: В 40 градусов без кондиционеров люди ездят в поездах. А в подмосковных электричках в принципе не предусмотрены кондиционеры, они же задымлены все.

Наталья,  хотела бы поговорить теперь с вами по поводу ситуации в Киеве. Мы уже знаем, что 2 августа – это было в первый раз, вчера второй раз – над Киевом русский дым. Я так поняла, что не смогли установить другого источника задымления над Киевом, кроме как российские пожары. Правильно?

Наталья Плахута: Ну, мнения разошлись, и в этом самый большой вопрос. Конечно, насторожило даже то, что МЧС дважды, в двух этих случаях... то есть первая версия – дым из России к нам пришел. Тем не менее, в этот же день, когда случается задымление, когда в городе стоит гарь, метеорологи опровергают эти заявления. То есть полная разбалансированность. И почему нельзя было собраться, вместе обсудить и хотя бы дать людям одну версию: «Ветер дует не оттуда, ветер не такой сильный, чтобы к нам из России этот дым пришел, но МЧС на этом настаивает»? Это первая претензия – зачем обманывать? Пока ситуация в Киеве несравнима с московской, но, тем не менее, у нас уже есть несколько очагов возгорания, они небольшие. Вчера кроме горящих торфяников заговорили о том, что горит мусор под Киевом, огромная мусорная свалка. Причем горела она с субботы, как оказалось, а людям об этом стало известно только в понедельник. И как это все отразится на здоровье? Официальные службы говорят, что никак, то есть все в норме. Но можно ли этому верить, я не знаю.

Елена Рыковцева: А вот эта истерика, которая в России совершенно понятна, вокруг кондиционеров, вентиляторов, масок и так далее, что сейчас в Киеве с этим? Нет ли такого же ажиотажного спроса?

Наталья Плахута: Кондиционеры у нас, по-моему, начали разбирать еще в середине лета, потому что было очень жарко. А с масками, слава Богу, до такого еще не доходит.

Елена Рыковцева: Анна Ефимовна из Москвы, здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Дело в том, что у нас ведь есть президент, он же гарант Конституции, он же Верховный Главнокомандующий. И он клялся на Конституции, что обеспечит достойную жизнь и благоприятную окружающую среду. Значит, он не справляется со своими полномочиями, значит, он должен сложить полномочия. Нас травят угарным газом. Люди говорят, что это горят свалки. Я живу в Подмосковье, и вчера дым рассеялся. А потом начали летать беспилотные самолеты – и опять столько дыма, столько гари, что и здесь уже невозможно жить, спасаться. Принимайте меры!

Елена Рыковцева: Леонид, насколько можно доверять информации по поводу возросшей смертности в 2 раза? А может быть - в 3-4, может быть – скрывают. Что в тех областях, где вы бываете, говорят о том проценте заболевших и умерших, который случился из-за этих пожаров?

Леонид Канфер: Впервые о том, что смертность увеличилась минимум на 30%, я узнал из эфира «Эхо Москвы», где озвучили блог врача «Скорой помощи», но это было анонимное сообщение. Потом его опровергали, говорили, что это неправда, и это говорил начальник Департамента здравоохранения Москвы. Но прошло всего несколько дней, и тот же начальник Департамента здравоохранения Москвы сказал: «Да, действительно, смертность в Москве возросла в 2 раза». Но было удивительно и забавно, что министр здравоохранения Голикова в тот же день сказала, что, вообще-то, этим цифрам доверять нельзя. То есть цифрам, которые привел ее же подчиненный. Что смертность увеличилась в 2 раза, но не понятно, за какой период, не понятно, из-за каких факторов и так далее. То есть она фактически дезавуировала его заявление. Чиновники между собой даже не могут договориться, как себя вести. И это очень показательный пример. И я думаю, что смертность действительно возросла, я не знаю – в 2 или в 3 раза, но она возросла. И то, что власть себя ведет так непрозрачно и пытается скрывать реальные цифры, реальную ситуацию от людей, - это очень показательно в этой ситуации. Это касается не только смертности в Москве, это касается всего – и пожаров, и количества погибших, пострадавших и так далее. Любой чиновник на местах стремится, конечно, занизить все цифры для того, чтобы на него не опустился барский, царский гнев, и выдает более приглаженные цифры наверх, может быть, где-то опережая события по количеству потушенных пожаров.

Для меня было очень удивительно узнать, что весь этот ажиотаж вокруг пожаров начался примерно в районе 1 августа, на стыке июля и августа. И это случилось после того, как Воронеж был весь окружен дымом, огнем. То есть огонь уже подобрался к крупным городам. Ну и потом Путин уже прилетел в Выксу. А ведь 25 июля сгорела целая деревня на границе Рязанской области и Мордовии, больше 100 домов, погибли 7 человек. И об этом страна не знала неделю. И если бы это не приобрело такие масштабы, может быть, никто бы и не узнал. И вот эта ложь буквально на каждом шагу. С базой ВМФ, которая сгорела, опять же дали сообщение, что что-то такое случилось. Министерство обороны на голубом глазу говорило: «У нас вообще такой базы нет в Московской области». А потом оказалось, что действительно сгорела, и Медведев... Но это отдельная история, потому что потом в Интернете было интервью уволенного командира базы, который рассказывал о том, как он 10 дней пытался достучаться до пожарных, чтобы приехали и потушили, чтобы помогали. Потому что 40 человек личного состава не могли справиться с огнем. А пожарные в этот момент тушили где-то рядом леса вокруг элитных коттеджей.

Елена Рыковцева: Да, мы о существовании этой базы тоже узнали только после того, как ее не стало.

Виталий Бузуев: Зато у нас началась модернизация! Леонид, говорили, что подведут видеокамеры к Выксе – это элемент модернизации новой власти. Модернизировали, провели видеокамеры? Можно смотреть, что сейчас происходит в Выксе и прилегающих районах?

Леонид Канфер: Мы только сейчас поедем по этим селам, будем смотреть. Говорят, что там уже вовсю работает строительная техника. И мы хотим посмотреть, есть ли там эти камеры или нет. На совещании правительства вчера, по-моему, Путин пожаловался, что камеры есть, установлены, но очень размытая картинка. И вообще ситуация анекдотичная. Правительство направляет деньги на восстановление домов людей, которые пострадали, и нет в государстве никого, кроме Владимира Владимировича Путина, который мог бы проконтролировать, что деньги не будут уворованы, что эти дома, в конце концов, построят. Это как анекдот про Александра Григорьевича Лукашенко, который по телефону перебирал картошку.

Елена Рыковцева: Марина Николаевна из Москвы, что скажете нам сегодня? Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Вот тут разговор об электричках зашел. Люди, может быть, не ездят в электричках...

Елена Рыковцева: Я езжу, Марина Николаевна.

Слушатель: Например, электричка идет 4 часа, а на конечной станции муниципальный туалет, в который зайти нельзя никому. А в электричках нет туалетов. И там туалет сделали люди – между вагонами. И совершенно спокойно туда заходят... Вот такие у нас электрички.

Но меня больше всего волнует вопрос о составе дыма. Что горит и где горит? Ведь от этого зависит здоровье, состояние которого, может быть, через несколько лет только выяснится у маленьких детей. Чем они надышались? У нас радиоактивные пятна. И в Киеве это больше всего должно волновать, а они, наверное, даже в масках не ходят.

Елена Рыковцева: Виталий, в прошлый наш эфир из Киевской студии, мне рассказали, что копирует уже Янукович Путина с Медведевым в каких-то своих переговорах под камеру...

Виталий Бузуев: Картинка берется под кальку с России, и сейчас это очень хорошо видно. Когда Виктор Янукович обсуждал тему пожаров с генпрокурором Украины Медведько, то картинка буквально кремлевская. Янукович докладывал генпрокурору, что столько-то пожаров: «Вы знаете об этой ситуации?». Медведько говорил: «Да, я в курсе всей этой ситуации». И он еще картинно сложил две ручки, как школьник. Он смотрел на своего любимого Виктора Федоровича и внимал, сколько же сейчас на Украине пожаров. Вот во что, к сожалению, превращается в последнее время украинская пресса. К сожалению, уходит дух свободы всестороннего обсуждения той или иной проблемы на Украине.

Елена Рыковцева: Интересно, их специально учат вот так под камеру разговаривать или им достаточно было смотреть последние 10 лет российские «Новости» - и они уже сами обучены, как это делать?

Виталий Бузуев: Там же есть система пулов. Когда я еще работал в Москве, то из кремлевской администрации приходили такие «указивки», что можно давать их этих пулов, а что нельзя. Допустим, аллергия на щеке у президента – это кадр надо вырезать. То же самое и здесь начинает происходить, и это страшно, конечно.

Елена Рыковцева: Наташа, вы доверяете той информации, которую киевские чиновники вам дают? Как вы считаете, врут или не врут, зажали прессу, хуже с ней делятся информацией, чем раньше?

Наталья Плахута: По-моему, и раньше не очень откровенны они были. Бюрократия до сих пор на месте. И даже в таких важных вещах, как пожары под Киевом, чтобы добыть официальный ответ, нужно полдня поработать. И не факт, что он будет откровенным.

Виталий Бузуев: Дело в том, что действительно было не понятно, что горит в Киеве. Мы говорили, что были две точки зрения: российский дым или свалка. А я ознакомился с прессой сегодняшней, там были, в частности, ссылки, что, возможно, что на свалке горели пластиковые бутылки. А пластик – это диоксин. Соответственно, в воздухе киевском может быть предельно допустимая норма диоксина. И на это как-то не очень сильно обращают власти внимание.

Леонид Канфер:  Сейчас мне интересно вот что. Озвучили цифру – 25 миллиардов рублей – это та цифра, которая нужна для того, чтобы затопить торфяники. Вдумайтесь в эту цифру – 25 миллиардов рублей! Вы представляете, какое это золотое дно, если торфяники заливать водой! Хотя многие ученые говорят, что это бесперспективно, потому что торфяник все равно говорит, он где-то тлеет, и потом все равно происходит возгорание. А кто проконтролирует, туда залили воды на 25 миллиардов рублей или на 10 миллиардов рублей? Я так понимаю, что это теоретически может быть хорошей почвой для коррупции.

Елена Рыковцева: Это называется «мутная водичка».

Леонид Канфер: Я не специалист в этом деле, я не знаю, какие существуют технологии в мире, как справляются с торфяниками. В Интернете высказывались версии, что можно банальным бульдозером все это дело заровнять. Не знаю, не специалист. Но все-таки XXI век, и наверное, существуют какие-то технологии не на 25 миллиардов рублей, чтобы со всем этим делом справиться. А то, что с этим надо что-то делать, это правда. Потому что каждый раз, когда начинается жаркая погода, возникает эта проблема. Я боюсь, что сейчас опять поговорят-поговорят... Хотя, наверное, все-таки обязательно выделят деньги и их куда-то «зароют».

Елена Рыковцева: У нас звонок из Москвы. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Сергей Сергеевич. Я довольно безразлично отношусь к информации. Находясь в информационном пространстве каналов РЕН, «Евроновости», РБК, «Звезда» или «Пятый» канал, но вот вчера я включил телеканал «Россия» вечером, и ведущая по фамилии, кажется, Ким с грудными нотками в голосе говорила, что все хорошо, все идет на улучшение. И у меня родилось такое: это не федеральный, а это завиральный канал. И наблюдение из города. Вечером сосед в красных труселях курит на балконе, а потом жирный окурок горящий бросает с балкона на рыжую траву, листву. Но  позиционирует себя как воспитанный. И последнее. В одном из информационных пространств я услышал, что мэр Лужков лечил спортивную травму. И я так смеялся, потому что я бы про себя, например, мог бы сказать: вот я отсутствовал, потому что я лечил сексуальную травму. Могло быть и такое.

Елена Рыковцева: Меня-то поразила одна информация из московской мэрии, причем она подавалась на полном серьезе, как достижение. Я прочитала, что московская мэрия готова эвакуировать из подмосковных лагерей детей и передать их родителям. Чудесно! То есть вывезти из Подмосковья и передать родителям в Москву. Замечательная помощь.

Наташа, в Киеве закрыты уже леса для посещения? Вот по поводу, извините, культуры русского и украинского человека...

Наталья Плахута: То, что народ бросает «бычки» с балкона – это отдельная тема. А в киевских парках уже развесили объявления, что на машине не заезжайте, костры не разводите, «бычки» не бросайте. Тем не менее, в выходные мои коллеги ездили по местам партизанской славы – полно народа, все на машинах, все жарят шашлычки, спасаются от жары в лесу. И остается только надеяться, что каждый будет за собой следить и убирать. Кстати, мэр Киева тоже в отпуске.

Виталий Бузуев: У нас он давно уже в астрале находится.

Елена Рыковцева: Там две травмы лечатся, видимо, одновременно. Виталий, я вчера слышала уже очень тревожные сообщения, и советы почти панические, что нужно вывозить детей из Москвы всех, всех беременных. Как вы считаете, это разумный совет или это только провоцирует панику? В какой степени нужно людей сейчас пугать, учитывая, что они не могут вывезти, и билетов на всех не хватит? Вроде бы, надо вывозить, а как вывозить, куда, а деньги? Расскажите, как по-хорошему это должно быть.

Виталий Бузуев: Во-первых, власть должна была сразу на это реагировать, то есть объяснять людям... Как на Западе, в Европе это принято, когда происходит ЧП, там люди ответственные, профессиональные, специалисты выступают и говорят, какие меры первоочередные должны принимать люди, чтобы не было массовой паники. Там система разъяснения достаточно широко развита, все ясно и понятно. Тут же все прячется под сукно стола, и что делать, люди действительно не знают.

Елена Рыковцева: Если это правда, что нужно вывезти всех детей, и этот клич прозвучит сейчас официально, крик из всех мегафонов – вывозите. Вы представляете, что дальше начнется?

Виталий Бузуев: Я представляю, что это может спровоцировать панику, безусловно. Но когда я приехал в Москву, поднялся на 17-ый этаж в свою квартиру, вышел на балкон – ничего не видно, а в квартире запах гари. Если бы там были мои маленькие дети, естественно, я бы взял их за руку и куда-то... Ну а что делать? Нет ответа профессиональных людей на этот счет. Действительно, мы не знаем, что в воздухе и как это будет в дальнейшем влиять на здоровье ребенка.

Елена Рыковцева: Каждый ведет себя на свое усмотрение. Звонок из Армавира. Здравствуйте.

Слушатель: Добрый день. Лена, вы уже неделю в Киеве находитесь. Что говорит пресса насчет Тимошенко, Ющенко, они еще не обвинили Россию, что в Брянской области вентиляторы поставили и Украину травят дымом?

Елена Рыковцева: Я вам с удовольствием расскажу историю, которую я сама наблюдала. В киевской маршрутке ехали женщина и мужчина, они были не знакомы, просто пассажиры. И как-то так получилось, что женщина сказала, что она из Москвы. И тут мужчина сделал руки в боки и заявил: «Ага! Так это вы лишили нас футбольного матча!». Он оказался питерским, у них там отменили футбольный матч, и они чуть не подрались: «Ваш дым наш Питер накрыл так, что я лишился футбола!». Вот, встретились они в Киеве и начали выяснять отношения.

Что касается Тимошенко, Ющенко и обвинений политических в адрес российского дыма, то я не слышала.

Виталий Бузуев: Конечно, такого нет. Только попав под пропаганду в России можно такое предположение выстроить. Ни Ющенко, ни Тимошенко громких политических заявлений  в связи с этими событиями не делают. Сейчас все-таки технические вопросы, проблемы надо решать, как преодолевать эту ситуацию. В том числе не понятно, что будет на Украине с базой «Лозовой», будут ли там взрывы, не будут, и это сейчас активно в прессе обсуждается. Их собираются разбирать в течение двух недель. Но как раз в течение этих двух-трех недель будет такая же температура. И уже была свежая информация, что надо 80 семей эвакуировать оттуда. То есть настолько ситуация с пожарами, с засухой серьезная сейчас, что вот чем должно заниматься правительство.

Елена Рыковцева: Леонид, вот эта дискуссия – должны ли подавать в отставку чиновники региональные или не должны? Шанцев не подал в отставку, и вроде бы, не прогадал. А как люди считают, должен или не должен, что они говорят?

Леонид Канфер: Люди очень сильно против и губернатора, и местных властей. Глава района в Выксе подал в отставку формально добровольно. А у Шанцева на днях была инаугурация, он пошел на очередной срок, и в общем-то, все хорошо. И он был уверен, что по-другому просто и быть не может. Потому что если народ требует отставки губернатора, высокого чиновника от правительства, от президента, то понятно, что никогда этого чиновника не сдадут, не отдадут. Его будут увольнять или смещать с должности только потому, что они так решили, а не потому, что народ этого хочет. Я думаю, что верховная власть в этом смысле не хочет создавать никакого прецедента. А то, что здесь очень сильны протестные настроения, и в первую очередь в отношении местных чиновников, губернатора, да, это факт, это правда.

Елена Рыковцева: Виктор из Перми, здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Предприятия и заводы продолжают выбросы, и от этого становится еще хуже. Но они как сбрасывали, так и сбрасывают. Плюс безветрие. Сернистый газ и дым с торфяников.

Елена Рыковцева: Виктор, спасибо вам за звонок. Это очень важное сообщение. Потому что мы слышим в Москве только призывы – сбросьте. А реакции – сбросили или не сбросили – я нигде не видела.

Виталий Бузуев: Я тоже не видел.

Леонид Канфер: И я хотел бы еще сказать по поводу Геннадия Онищенко. Он делал много заявлений в эти дни по поводу смога и по поводу того, чем дышать. Когда в прессе появились сообщения о том, что очень вредны для дыхания средневзвешенные частицы, которые очень мелкие, они оседают в легких и уже оттуда не выводятся, тут же последовало заявление Геннадия Онищенко о том, что это неправда, что все это нормально, это все можно вывести, а нельзя вывести только какие-то частицы от извержения вулканов. У Онищенко в эти дни были успокаивающие заявления. Можно расценить это так, что он действительно не хочет допустить паники. Хотя какая паника, если в городе смог и дышать нечем, и все чувствуют угарный газ. И человек, который когда-то говорил о том, что грузинское, молдавское вино вредно, белорусское молоко вредно, и все понимали, что за этим стоит, сейчас, когда он говорит какие-то вещи любые – правдивые или не правдивые, уже не веришь ему. И таких «Онищенко» во власти достаточно много. И люди настолько испортили свою репутацию в глазах электората, кто понимает, где власть врет, что уже просто не веришь ничему.

Елена Рыковцева:Людмила из Москвы, здравствуйте.

Слушатель: Добрый день. Во-первых, я хотела бы ответить на вопрос насчет того, верим мы или не верим. Естественно, не верим. Как говорится: единожды совравши, кто ж тебе поверить. А врут они непрерывно. Начиная с того, что Путин сам врал на весь мир насчет причастности Ходорковского к убийствам. Во-вторых, когда я чувствую смог, я вспомнила, когда я была в Коряжме в командировке, там есть целлюлозно-бумажный комбинат. Так вот, мы бегали из зала в зал, где стояли вычислительные машины, зажавши носы. А люди, заключенные, там работали, естественно, без всяких масок, без всего. И мы сейчас как те заключенные.

Елена Рыковцева: Абсолютно.

Наталья Плахута: Когда у нас первый раз было задымление, 2 августа, мы получили результаты только на следующий день, то есть о концентрации вредных веществ. Их там не оказалось, естественно. А вчера я уже не встретила ни одного официального сообщения. Санитарная служба должна была с самого утра отреагировать – или успокоить, или наоборот, но в течение дня такого сообщения не появилось. Хотя в принципе, наши чиновники тоже дышат этим дымом.

Елена Рыковцева: И опять же вопрос: если такое сообщение появится, что делать людям в Киеве, как они должны себя вести?

Виталий Бузуев: Например, я слышал, что в прошлые выходные все ринулись в Одессу, и была забита трасса, причем вечером. Поработав в пятницу, все отправились на машинах туда, а это 500 километров.

Елена Рыковцева: Морским воздухом дышать.

Виталий Бузуев: Да, чтобы продышаться. И была такая пробка, что было очень сложно туда приехать. А там уже все гостиницы были забиты. Вот так люди отреагировали на информацию, на то, что увидели первый смог в Киеве.

Елена Рыковцева:  А если бы они сказали, что это действительно вредно? Я уже начинаю думать: может быть, правы власти, когда не говорят всей правды, потому что иначе – паника, пробки.

Леонид Канфер: Я считаю, что это нормальная ситуация, когда все люди, почувствовав запах гари, рванули в Одессу. Я не считаю, что это паника. Это нормальная реакция людей, которые пытаются себя каким-то образом защитить, если власть нам врет и не говорит, что происходит в действительности. Я считаю, мы должны знать о том, что на самом деле происходит, для того, чтобы мы имели возможность каким-то образом себя защитить. А если мы не знаем, то мы и не знаем, как себя защищать.

Виталий Бузуев: Сейчас самая популярная шутка, «черный» юмор в Интернете. Два вопроса и два ответа. Не буду говорить – кто, все знают. «Что случилось с подводной лодкой «Курск»?» – «Она утонула». «Что случилось с Россией?» - «Она сгорела».

Елена Рыковцева:  Вот на этой «оптимистической» ноте мы заканчиваем нашу передачу, в которой сделали вывод, что верить нельзя, хотя верить приходится, потому что другой информации у нас нет, и еще полагаться во всем на себя. Это свежайшие выводы, конечно, но других, к сожалению, нет.

Read more: http://www.svobodanews.ru/content/transcript/2124263.html#ixzz0wMTqcfwR