NEWSru.com (из архива 2000г.)
Корреспондент: Сейчас Никитин пишет книгу о пяти годах своих мытарств и вспоминает о тех, кто вместе с ним прошел через этот процесс. Среди них Владимир Артеменков, специалист по ядерным и радиационным авариям на атомных энергетических установках. Преподавал в Военно-морской академии. Никитин несколько раз консультировался с ним о последствиях этих аварий для жизни и здоровья людей, и именно эти обсуждения стали для Артеменкова роковыми.
Александр Никитин, капитан 1-го ранга в отставке: Сначала устроили обыск в его квартире, где лежала больная мать, после чего мать скончалась. Потом начали давить на него, требуя, чтобы показания его соответствовали той легенде, которую они придумали. И таким образом, собственно говоря, вот это вот давление, думаю, очень сильно сказалось на его здоровье. В конце концов человек умер от инфаркта.
Корреспондент: Вячеслав Перовский, один из консультантов по докладу "Беллуны", специалист по работе с ядерным топливом, сотрудник одного из закрытых институтов, подведомственных Минатому. Он якобы донес на Никитина в ФСБ, после чего и завели уголовное дело. В процессе следствия интонации в его публичных выступлениях постоянно менялись: сначала он называл Никитина героем и соратником, а позже √ расчетливым предателем родины.
Вячеслав Перовский, бывший офицер-подводник, один из авторов доклада "Беллуны", интервью норвежскому телевидению, 1996 год: Нужно Никитина было не в каталажку сажать, не в следственный изолятор, а нужно было дать ему лабораторию, дать ему финансовые возможности и послать его руководить работами в губу Андреева.
Вячеслав Перовский, интервью ТРК "Петербург", 1999 год: Увы, Никитин не лейтенант Шмидт. Никитин действует сейчас расчетливо, у него, видимо, есть полные на то основания, что для него все уладится самым лучшим образом.
Корреспондент: Александр Никитин считает, что на это повлияли события, которые произошли с Перовским после первых интервью.
Александр Никитин: К нему просто, значит, подошел человек и попросил закурить. Он говорит: я не курю. В результате он оказался в больнице, очень тяжелая операция √ трепанация черепа. Его избили. Потом, значит, он приезжает из командировки √ у него квартира разгромлена, ничего не взято, не пропали никакие вещи, просто разгромили квартиру. Перовский √ очень слабый человек. И вот эти вот методы, которые они использовали против Перовского, они иногда достигали своей цели.
Корреспондент: Николай Мормуль, контр-адмирал в отставке, тоже проходил по делу, но выдержал все и победил. Возможно, потому, что у него уже был определенный опыт: в 1983 году его обвинили в превышении должностных полномочий, а через несколько лет полностью оправдали.
Николай Мормуль, контр-адмирал в отставке: Я не подписал ни одного документа. Сидел в пяти тюрьмах, в психушке.
Корреспондент: В прошлом Николай Григорьевич √ начальник технического управления Северного флота. Еще до ареста он начал собирать материалы для книги о подводном флоте, но его атомная подводная эпопея была издана много позже, сначала во Франции и Испании, и только потом с большим трудом в России. Именно из этой книги он брал информацию для нескольких глав доклада "Беллуны". По делу Никитина его вызывали как свидетеля и пытались завести уголовное дело.
Николай Мормуль: Значит, меня обыскали, дома все перевернули, все мои рукописи второй книги, кстати. Забрали пленки, записи выступлений в Париже.
Корреспондент: После нескольких лет мучительных допросов рукописи вернули, и книга "Атомный, уникальный, стратегический" тоже увидела свет. Сейчас Николай Мормуль, пережив инсульт, дописывает последние страницы своего нового труда "Катастрофы под водой". Они - о гибели "Курска". Николай Григорьевич считает, что государственная тайна нужна, но традиция все засекречивать в наше время приобрела новые цели.
Николай Мормуль: Показать, что система не зря кушает государев хлеб. Показать, что они работают. Таким образом, напрягать обстановку, создавать определенную ситуацию, скажем. Показывать свою необходимость. За счет этого расширять штаты, увеличивать оклады, расти в званиях и так далее. Но когда надо, на тайне как таковой наживаются люди совершенно недостойные, некомпетентные. Только этим живут, живут на чужой крови. Это не гостайна, это репрессии.
Корреспондент: Адвокат Никитина Юрий Шмидт называет своего подзащитного "сфабрикованным шпионом". Именно такие дела, по его мнению, система всегда выигрывала с легкостью.
Юрий Шмидт, адвокат: Вся история доказывает, что в основном они успешно расследовали дела, которые сами же и фабриковали. Это знаменитые дела, которые начались в 30-х годах и продолжались практически до краха советского режима. И профессионализму настоящему было негде браться, они были вне критики. И работать они, по-моему, с настоящими шпионами и диверсантами разучились, что в общем-то и показывает наша действительность, потому что мы знаем громкие дела о терроризме, о заказных убийствах политических деятелей, которые находятся в производстве Федеральной службы безопасности, но что-то мы больших успехов не видим.
Александр Никитин: Если дальше пойдут так дела, то, скажем, журналисты, экологи, ученые-аналитики, любой человек, который занимается в каком-то роде аналитической деятельностью, он может легко попасть под статью "Разглашение, аналитический шпионаж", так называемую 275-ю статью.
Корреспондент: Александр Никитин и его сторонники уверены, что система госбезопасности в первую очередь стремилась защитить интересы определенных ведомств, которые с помощью гостайны скрывают свои проблемы. Для этого нужен был громкий запугивающий процесс. Система этот процесс проиграла, а проигрывать никто не любит.
Немає коментарів:
Дописати коментар