Донецкий опер-белая ворона вернулся с того света и получил диплом. Бывший мент и бывший зэк, а теперь практикующий юрист, он знает все о взятках в правоохранительных органах и изнанке судебной системы.
«Вещдок» употребили до суда
- В этой стране любого можно засудить по статье «хранение наркотиков», - уверяет 43-летний житель Донецка Виталий Омельченко. – Для этого достаточно подбросить вам в машину 6 гр. маковой соломки, или 5 гр. марихуаны, или как угодно мало героина. А, подбросив, «обнаружить» вместе со «штатными» понятыми. Так поступают, если надо скомпрометировать кого-то, но чаще - чтобы сбить деньги. Моему знакомому подбросили наркотики и предложили отдать 5 тыс. долларов и «девятку».
Отсидев 6 лет, пережив два покушения, с инвалидностью, туберкулезом и перечеркнутой карьерой, Омельченко, тем не менее, вернулся на волю не сломленным. Добился досрочного снятия судимости, а теперь одолевает прокуратуру требованием завести уголовное дело на судью, который вынес заведомо неправосудный приговор.
- Было это 21 января 2001 года, - вспоминает Виталий. – Я работал оперуполномоченным по тяжким преступлениям Петровского РОВД Донецка. У нас под райотделом торговали наркотой – в пятиэтажке напротив. Мы с напарником закрыли точку и завербовали одного наркомана. Я приехал на станцию Рутченково проверить оперативную информацию. Агент сообщил, что по определенным дням определенному человеку передается некий товар. Не было уверенности относительно товара, как и о том, что информация верна. Тем более я не представлял, что курьер работает на моих коллег. Агент указал на этого парня, и ушел, а я сажусь курьеру на хвост. На станции замечаю знакомых сотрудников милиции, с двумя был даже визуально знаком, и поздоровался. Но они сделали вид, что меня не узнают, я решил: наверное, у ребят операция. Подходит пассажирский поезд Мариуполь-Львов, в него входит курьер, я иду за ним. Он обменивается знаками с вагоновожатым, и начинает получать сумки. Я – к этим двоим, и тут врываются коллеги, зажимают меня в тамбуре и начинают молотить. Гораздо позже я узнал, что у них в каждом поезде были и свои проводники, и условные сигналы. Таким образом передавали наркотики, оружие и краденное золото. Всего их было шестеро во главе с начальником ОБНОНа ст. Донецк. Избивая, изображали, как будто задерживают нас с курьером, но вместо того, чтобы задокументировать эти сумки, их молча переложили в свои машины (в 20 сумках было 14 кг. маковой соломки). Курьера отпустили по дороге, а меня повезли в линейное отделение милиции на ж/д станцию Донецк. Пять часов избивали, повторяя одно и то же: «Откуда информация? Кто нас сдал?» Сломали 2 ребра, повредили слюнную железу и хрусталик (левым глазом с тех пор почти не вижу). Потом позвали понятых - двух грузчиков, которые работали в ночную смену на станции, и предложили подписать протокол - якобы при них в изъятой у меня сумке нашли наркотик. Меня заводят в наручниках, я весь в крови, и начинаю объяснять понятым их права и обязанности. Кричу: «Если выйдете отсюда, звоните в прокуратуру!» Понятые в ужасе, подписывать отказываются, их выпроваживают, а меня продолжают бить. Кстати, эти ребята выполнили свой гражданский долг. Но на сегодня одного из них, Панфилова, нет в живых, а второй – Осадчук – дал правдивое пояснение моему защитнику, но в суд его не пригласили. А вещдок в виде «изъятой у меня» маковой соломки до суда не дожил. Наркотики успели продать и употребить. Большинство из этих «ломовцев» сами были наркоманами, даже в суд приходили под кайфом...
Плати и лети
На помощь прокуратуры Омельченко рассчитывал напрасно. На него завели уголовное дело за сопротивление милиции, нанесение тяжких телесных повреждений коллегам и хранение наркотиков с целью сбыта.
- Ко мне пожаловал следователь Полищук из Донецко-Ясиноватской транспортной прокуратуры (в дальнейшем перевелся в облпрокуратуру), - продолжает свою исповедь Виталий, - И повел такую речь: «Забудь, что тебя пытали, вези 10 тыс. долларов, и иди на свободу». Так у них в прокуратуре оценивают изменение меры пресечения на подписку о невыезде. Я давай возмущаться, а Полищук говорит: «Э, так ты отсюда вообще не вырвешься – если не подпишешь признание, сдохнешь». Сначала я даже не поверил ушам своим. И тогда мне организовали встречу с самим транспортным прокурором. Тот у себя в кабинете сказал: «Прекращай быковать. Тебе сейчас больница нужна, так что по-быстренькому подписывай признание, и иди на все 4 стороны, а в суде потом будешь доказывать, что невиновен». Хорошо, мой адвокат меня успел удержать - я уж было руку занес на прокурора.
Неугомонного опера арестовали, но продолжили торговаться за жизнь задержанного с его семьей.
Виталий Омельченко не поленился сходить в Киевский райсуд Донецка, чтобы показать диплом о высшем юридическом образовании судье, который отправил его по этапу. "На лице Виктора Михайловича читалось удивление - еще бы! Я жив-здоров и теперь мы коллеги", - говорит жертва "правосудия"
- Судья Попревич из Киевского райсуда в теплой беседе сказал моему отцу, что обвинение против меня полный бред, но оправдать меня он может только посмертно. Отец заболел раком, сказал: «Хочу тебя видеть на свободе», и отвез 5 тыс. долларов. Судья обещал подвести под амнистию, и формально слово сдержал, но оппоненты дали больше - 8 тыс.$ После этого из дела пропали документы, подтверждающие законность моей амнистии. Дальнейшее – дело техники: апелляционный суд обнаруживает, что амнистия применена безосновательно и отменяет постановление Попревича. Выносит свой приговор: признать виновным, впаять 8 лет колонии. По моей информации, сотрудникам линейного отдела милиции это обошлось в 10 тыс. долларов. Они понимали, что если меня выпустят, кому-то из них придется сесть. Родители наняли адвоката из Киева, тот выяснил, что в Верховном суде оправдательный приговор стоит 20 тысяч долларов, но мои оппоненты отвезли в Киев 40.
«Мент, правды нет»
Получив 20 января 2003 года окончательный приговор - 8 лет лишения свободы, Виталий Омельченко отправился в Менскую колонию № 91, которая находится в Черниговской области и предназначена для сотрудников правоохранительных органов. Но на полгода его неожиданно для всех помиловал Президент Ющенко. А еще полтора года ему скостили по УДО.
- Освободился я условно-досрочно только потому, что администрация мечтала от меня избавиться, - улыбается Омельченко. - Как-то пришел с работы, вхожу в отряд, а там один из шестерок зовет меня к завхозу. Вхожу в его комнатенку, и на меня набрасывается 5 человек - пытались сбить с ног, душили. Не знаю, каким чудом я вырвался, выскочил в коридор. А когда началось разбирательство, начальник колонии прямо сказал: «Прекращай дразнить людей, тебя твои друзья с воли заказали, а мне не хочется за тебя отвечать». Второе покушение было перед освобождением, после чего уже начальник отряда мне передал записку: «Мент, правды нет, а ты допишешься, что никогда оттуда не выйдешь». Я же по поводу своего осуждения в какие только международные инстанции не писал…
http://pro-test.org.ua/index.php?id=5005&show=news&newsid=76251
Немає коментарів:
Дописати коментар