Дураки – беда наших Вооруженных Сил
«Легендарный российский журналист» – так назван Александр Сладков в Википедии. Что ж, его имя действительно хорошо известно и в Российской Федерации, и за ее пределами. Ведь он побывал практически во всех горячих точках на территории распавшегося Советского Союза, рассказывал о двух кампаниях в Чечне, войнах в Афганистане, Ираке, на Балканах, в Абхазии и Южной Осетии. Читателям «ВПК» наверняка будет интересно узнать мнение автора, руководителя и ведущего «Военной программы» на телеканале «Россия-1» о нынешнем состоянии армии и флота РФ.
– Александр Валерьевич, назовите, пожалуйста, проблему, которая, по вашему мнению, на сегодня является наиболее острой для Вооруженных Сил?
– В первую очередь надо определиться со стратегией. Я не великий аналитик, чтобы дать оценку современной ситуации, складывающейся внутри и вокруг России, но мне кажется, есть какая-то логика в моей позиции. Ведь наши Вооруженные Силы обязаны учиться проводить масштабные операции и бои на уровне подразделения – батальона, роты, взвода. Однако с кем нам придется сражаться? Кто наш вероятный противник? На каком ТВД, возможно, развернутся боевые действия? Мы должны уметь воевать на равнинах, в горах?
Россия всегда воевала. Она воюет каждые 10 лет. Обязательно. А потому нам необходимо быть готовыми к защите Отечества с оружием в руках морально, нравственно. Воспитывая наших детей – да, это враг, да, это друг. Нужна определенность. То мы создаем арктическую группировку, то нет. Что у нас с Японией? То мы дружим с ней, то ссоримся. Китай – наш стратегический партнер или потенциальный соперник?
Позволю в связи с этим сказать вот о чем. Маленькому мальчику показывают звездочку. Мальчик берет с земли палочку, похожую на автомат, на саблю. Он играет в войну, представляет себя солдатом, защитником. Воюет с фашистом или с душманом. Войны без врага не бывает. Это даже малыш понимает. Однако у нас нет системы, которая готовит воинов.
Мы смотрим фильмы про индейцев. И там обязательно старый воин натаскивает юношей. Мы читаем книгу Василия Алексеевича Потто о Кавказской войне и видим, как готовили бойцов в казачьих частях. Мы же сегодня просто хотим, чтобы молодой человек сумел защитить женщину на улице от приставшего негодяя… Но откуда мы возьмем таких парней? Возле компьютеров? Должна быть государственная система воспитания мужественных, сильных людей, которая сейчас напрочь отсутствует.
– Вопрос оснащения Российской армии современным оружием давно не сходит с повестки дня… |
| Фото: PHOTOXPRESS |
– Столь же важно определить, что надо дать военным в первую очередь. Что им нужно прежде всего? Корабли, ракеты, космические аппараты? Если мы, например, будем пытаться контролировать космическое пространство, вся страна должна на это работать. А почему нет? Ученые, производственники российского ОПК, к счастью, еще не утратили профессиональных знаний и навыков, могут сделать многое, но им не представлены предложения, что же понадобится Вооруженным Силам в перспективе? Исходя из отсутствия общей стратегии, мы не знаем, какое оружие им необходимо завтра, послезавтра?
Напомню, кстати, что российский солдат по-прежнему стреляет из автомата Калашникова, офицер – из пистолета Макарова. Это великолепные образцы оружия, но это прошлый век. Сейчас нас ждет другая война…
Представьте, что рота штурмует здание, где засел противник. Что она использует? РПГ-18, РПГ-7, станковый гранатомет АГС-17 «Пламя», АК, пулеметы РПК и ПК. Каким образом будет рождена новая тактика? Вдобавок рации старые, телефоны старые, система защиты информации дремучая.
– Немало было сказано и об отсутствии гласности в ходе проведения военной реформы.– Народ и вправду не в курсе, зачем и почему что-то делается в армии. По какой причине это военное училище, на протяжении десятилетий занимавшееся подготовкой офицеров, ликвидируется, а другой военный вуз переводится в другое место, расформировываются прославленные дивизии, полки.
Да что гласность. Ведь так выбивается историческая база из-под наших Вооруженных Сил.
– На ваш взгляд, можно ли к списку актуальных проблем Вооруженных Сил отнести коррупцию, хищения и иные корыстные преступления военнослужащих?– Конечно, в армии воруют. Правда, с этим министр обороны Сердюков борется. Он пытается просчитать финансовые потоки. Куда тревожнее другое. Не удается реализовать выделяемые бюджетные средства. В частности, деньги на жилье для военных есть, а программу на его строительство и приобретение выполнить не удается.
Коллаж Андрея СедыхАрмия – это сколок общества. Все проблемы, связанные с попыткой набить карман за счет казны, рождались отнюдь не в войсках, а пришли туда из гражданской жизни… Коррупции там куда больше, чем в Вооруженных Силах. Но она, к сожалению, не обошла стороной военную организацию Российского государства, мешает ее развитию.
– Каково ваше мнение о специальных «телефонах доверия» для желающих проинформировать о случаях правонарушений, той же коррупции в подразделении, части?– Телефоны есть. Они развешаны везде. А дальше что? Необходимо специальный институт создать для реагирования на эти звонки.
– Звучат предложения расширить полномочия Главной военной прокуратуры, Следственного комитета для искоренения коррупции в Вооруженных Силах. Как вы считаете, это поможет?– На мой взгляд, эта мера будет эффективной. Потому что сделает армейскую жизнь более открытой. Выяснится, что ест наш солдат, во что он одевается, нормальная ли у него казарма, где ему дают хорошее мясо, а где – протухшее.
Однако не могу здесь не затронуть такой вопрос. Произошло какое-нибудь ЧП, например замерз солдат. Кто виноват? Разумеется, командир. Он в первую очередь отвечает за жизнь и здоровье подчиненных. Но кто понесет ответственность за то, что у этого офицера нет квартиры уютной, жена работу никак не найдет, дети нормального образования не получают? Что ему собственное здоровье не удается поправить, съездив в санаторий? А ведь он запросто способен ласты склеить, когда на него наорет какой-нибудь проверяющий из Москвы.
Где бардак? Там, где без присмотра солдат, офицер, генерал. Нужен контроль, в том числе со стороны СК или ГВП. Должна быть возможность обратиться в органы, которые быстро среагируют.
– А что вы думаете о приказе № 400?– Приказ № 400 – это убийство офицерского товарищества. У людей, которые готовили этот документ, в голове опилки. Например, три офицера служат командирами взводов в роте. Один из них считается лучшим и получает на несколько десятков тысяч рублей больше. Согласно каким критериям, коли парни одинаково работают?
Дураки – беда не только нашей страны, но и ее армии. Порой на самом высоком уровне.
– И все же ситуация в армии улучшается или ухудшается?– Положительные перемены имеются. Вот ротация кадров. Она мешает обрастать неформальными связями. Сейчас это многим не нравится. Послужил здесь, езжай в другое место. Хотя налицо и минусы. Система хаотична. Офицер не знает, что с ним будет завтра. Он что – раб? Почему ему не нарисуют перспективу, с которой он может быть согласен или не согласен, которая может быть обсуждаема?
Коллаж Андрея СедыхЕсли война – вопросов нет. Где бой? Отправьте меня туда. Я – офицер и для этого учился. Я деньги за это получаю.
Ротация должна работать и быть понятной. Я уехал на Дальний Восток. Через три-пять лет меня обязаны заменить, отправить для продолжения службы, допустим, в Центральную Россию, в иные регионы страны, в Москву, Питер или предложить поступать в академию.
Отмечу среди положительных перемен зарождение сержантского корпуса – контингента настоящих младших командиров. Кстати, многие сожалели по поводу ликвидации института прапорщиков и мичманов, который насчитывал 120 тысяч человек (причем в Вооруженных Силах СССР их было намного меньше). И в основном они занимались контролем за материальными средствами. До расформирования Московского военного округа 88 процентов прапорщиков находились именно на таких должностях. И только 12 процентов учили и воспитывали личный состав подразделений. Но институт прапорщиков создавался для работы не с маслом, сапогами и ГСМ, а с людьми. Когда этим военнослужащим предложили выполнить эти обязанности, они начали увольняться с криками: «Режут прапорщиков!».
Благодаря аутсорсингу негодяи в погонах лишаются возможности наживаться за казенный счет. Например, одна солидная фирма занимается складированием, доставкой, перевозкой. Отвечает за охрану, за качество топлива и работает на 24 боевых аэродромах. Это уже кое-что значит. Кроме того, таким образом экономятся деньги. Гражданские компании берут на себя обязанность мыть и кормить солдат, обеспечивать более высокий качественный уровень питания. Разумеется, под присмотром командира части, наделенного таким правом министром обороны.
Сейчас много делается для того, чтобы освободить солдата от лишних нарядов, от лишних караулов, от метлы, от совковой лопаты. Чтобы он занимался боевой подготовкой. Офицер и генерал не должны ломать голову над решением хозяйственных задач. А если есть квартира, стройная, логичная перспектива продвижения по службе, закрепленная законом, четко прописанный контракт как юридически-нормативный документ, который неукоснительно соблюдается, исчезнут помыслы о том, где и что бы украсть.
Подчеркну также, что стойкая позиция Сердюкова не дает возможности посягать на интересы армии главам отдельных регионов, мощнейших предприятий ОПК. Если Минобороны заказывает какой-то унитаз, он взлетает в цене в 10 раз. Потому что это госзаказ. Гарантированное получение денег. То же самое происходит и с танками. Военное ведомство располагает деньгами, чтобы приобрести, скажем, сотню машин. А за них просят заплатить как за тысячу.
– На что еще, по-вашему, надо обратить внимание при реформировании Вооруженных Сил?– Зреет большая беда, связанная с межнациональными отношениями. Как вам нравится устная директива начальника штаба ВДВ, запрещающая брать юношей с Кавказа? Они устраивают беспредел? Почему? Потому что офицеры не умеют с ними работать. Этому необходимо срочно учить.
Пора вспомнить те неформальные институты, которые помогали поддерживать дисциплину, нравственность в войсках: суд офицерской чести, офицерское собрание. Они в немалой степени способствовали формированию воинских коллективов.
Нужно обратить внимание на мотивацию тех, кого принято называть защитниками Отечества. Она должна определяться четко поставленными задачами, которые сформулированы с учетом перспектив развития государства, военного строительства. Можно контролировать все и вся, но если человек не хочет служить и поэтому тянет армейскую лямку абы как, неважно год или несколько лет, это не поможет. Он не отдаст жизнь только за хорошо налаженную жизнь. Надо с младых ногтей воспитывать уважение к прошлому страны, к подвигам наших предков на поле брани. И вместе с тем не забывать делать это в армии, на флоте. Хватит растить Иванов, не помнящих родства.
И последнее. Вооруженным Силам надлежит стать местом, где могут реализовать себя люди, имеющие на это право по своим кондициям – физическим, моральным, интеллектуальным. Независимо от того, кто у служивого папа – генерал, адмирал или дворник.
Немає коментарів:
Дописати коментар