После швартовных испытаний АПЛ перевели в транспортном доке по Беломорско-Балтийскому каналу в Северодвинск. Начались заводские ходовые и государственные испытания. И здесь Г.И. Щедрин был постоянно с нами в качестве Председателя Государственной комиссии. А я был его заместителем.
Григорий Иванович Щедрин доверял мне во всём. Посмотрев однажды, как я швартуюсь, как командую погружением и всплытием, далее не контролировал меня в управлении кораблём. Он утверждал план испытаний на сутки и далее работал по своему плану, являясь старшим начальником на борту АПЛ и находясь в моей каюте. Каждый день я приходил к нему с докладом о состоянии экипажа и корабля, а также о выполнении плановых работ и мероприятий, начале и завершении этапов испытаний и так далее. Больше я его не беспокоил.
При проверках основных тактико-технических элементов корабля Григорий Иванович всегда находился в ГКП. С его участием были проведены испытания на максимальные скорости надводного и подводного хода, работы механизмов и устройств при погружении на рабочую глубину, функционирования ГЭУ при предельных кренах и дифферентах, маневра аварийного всплытия, при стрельбе различными торпедами и ракетами из торпедных аппаратов и другие важные проверки.
Во время выполнения всех испытаний суточного плана в центральном посту присутствовал заместитель председателя Госкомиссии капитан 1 ранга Висящев Анатолий Васильевич, подчинённый Г.И. Щедрина по службе в Комиссии Госприёмки. Он пытался "помогать" обеспечению госиспытаний в соответствии с утверждённым планом, но это ему не удавалось.
АПЛ не придерживалась норм и ограничений, установленных конструкторами при проектировании. Например, в подводном положении она дала скорость, превышающую проектные расчёты на два узла!
На рабочую глубину 320 метров погружались в Кандалакшском заливе. Там есть небольшая впадина - самая глубоководная часть Белого моря, где на карте обозначена именно такая максимальная глубина. Во время погружения достигли и зафиксировали глубину точно 320 метров. Штурман капитан-лейтенант Мезенцев С.Д. доложил: "Под килём - ноль метров!". После выполнения программы испытаний на рабочей глубине, не коснувшись грунта, стали всплывать на безопасную глубину с дифферентом ноль. Старший мичман Корольчук, наш главный боцман, был виртуозом в управлении глубиной погружения и дифферентом АПЛ.
В период испытаний в Белом море на нашей лодке была впервые испытана и принята на вооружение новая система глубоководной торпедной стрельбы ГС-250. Точно на глубине 250 метров и скорости АПЛ 33 узла были выстрелены торпеды одиночно из всех торпедных аппаратов и залпом в различных комбинациях боезапаса. Система работала в пределах расчётных параметров, а всплывшие на поверхность практические торпеды, поднятые торпедоловами, не имели повреждений.
По всем разделам программы Государственные испытания прошли успешно. Отлично спроектированный и хорошо построенный корабль был послушным в руках экипажа и сдаточной команды. Но в конце испытаний АПЛ преподнесла "сюрприз", заставивший всех задуматься, "кто есть кто".
Противолодочная атомная подводная лодка
- "подводный истребитель" проекта 671
По плану испытаний проверяли маневр реверса главной турбины с полного хода вперёд на полный ход назад на глубине 80 метров при глубине места 220 метров. Включили датчики, регистрирующие приборы и записывающую аппаратуру. Разогнали лодку до самого полного хода турбиной мощностью 31000 лошадей и дали самый полный ход назад турбиной в 6100 лошадиных сил. И тут произошло то, чего никто не ожидал.
Лодка начинает самостоятельно дифферентоваться на нос, скорость по лагу снижается медленно. Боцман малыми кормовыми горизонтальными рулями пытается отвести дифферент к нулю, но дифферент на нос растёт, глубина под килём уменьшается. Боцман включает большие кормовые горизонтальные рули, но дифферент на нос увеличивается. Слышен шум воды по бортам лодки от работающего на полную мощность назад гребного винта. Боцман кричит:
- Лодка не слушается рулей глубины!
Отводим рули "в ноль". Дифферент растёт быстрее: 15,…20,…25 градусов! Скорость по лагу около 20 узлов вперёд! И не уменьшается! Дифферент 40,…51 градус! Предельная отметка шкалы дифферентометра! Дифферент продолжает нарастать и дошёл до 54 градусов! Кругом всё летит и грохочет. Я уже дал команду на полный вперёд и рули на всплытие, а лодка не выпрямляется. Ощущение такое, что и под килём уже ничего нет. Но штурман докладывает:
- Под килём 60 метров!
Погружение прекратилось! Скорость по лагу около 20 узлов вперёд. Остановили турбину и дали ход назад Штурман кричит:
- Командир, лаг врёт!
Конечно, иначе мы были бы уже по мидель в грунте. Вижу, как кто-то из военной приёмки тянется к пульту, чтобы продуть балласт, и кричу, запрещая ему это делать. Кто-то из наших его придержал.
Вновь зашумела вода по бортам от работающего полным ходом назад гребного винта. Это хорошо! Глубина стала уменьшаться. Гребной винт тянет здорово на поверхность, так как по весу лодка удифферентована правильно. Глубина 80 метров! Боцман, управляя лодкой, идущей на заднем ходу, отводит дифферент. Лодка выпрямилась на глубине 45 метров, но дифферент переходит на корму. Дал ход турбиной "вперёд малый", одержал дифферент 25 градусов на корму. Продув в этот момент среднюю группу цистерн главного балласта, всплыли в позиционное положение на ровном киле. В перископ осмотрел горизонт. Море - штиль, солнышко, наверно, птички поют. Мир и покой. Благодать! А у нас чёрт знает что творится…
Продули балласт, осмотрелись в отсеках. Объявили готовность № 2 надводная.
Этот неприятный эпизод закончился благополучно. Ущерб небольшой: в кают-компании сорваны с мест столы, разбита посуда, всё, что могло ещё сорваться, - сорвалось, у нескольких моряков шишки и синяки. Серьёзных увечий не было.
Когда всплыли, Григорий Иванович Щедрин пришёл в центральный пост и говорит:
- Что вы здесь творите?
А в ЦП все рады, что вышли из критической ситуации, и делятся ощущениями. Докладываю Щедрину:
- Товарищ адмирал, в соответствии с утверждённым Вами планом мы провели испытания корабля в подводном положении при маневре перехода с самого полного хода вперёд на самый полный ход назад. Обнаружены некоторые отличия поведения корабля в этой ситуации от предполагаемого. Будем разбираться, в чём дело. Техника исправна, экипаж здоров.
- Позовите мне того, кто придумал такое испытание.
Подошёл капитан 1 ранга и докладывает. Выслушав его, адмирал в резких выражениях сказал, что "если ему ещё раз подсунут на подпись нечто подобное, он прикажет выстрелить автором предложения из торпедного аппарата".
Нам повезло, что такое случилось во время испытаний. Регистрирующая аппаратура задокументировала в реальном времени детали и подробности "эксперимента". Анализ всех данных происшествия привёл к интересным выводам о том, что в подводном положении при реверсе движителя на максимальной скорости появляется эффект, при котором приборы дают неверные показания скорости корабля, глубины погружения и глубины под килём из-за хаотических потоков забортной воды и перепадов давления. Таким образом, было открыто неизвестное ранее новое явление в управлении АПЛ, названное кем-то "обратной управляемостью", подлежащее сначала теоретическому исследованию. Подобные испытания были отменены. После госиспытаний была проведена ревизия механизмов и устройств.
Экипаж был доволен своим кораблём и итогами его испытаний. За годы строительства корабля, швартовных и заводских ходовых испытаний члены экипажа и судостроители установили на всех уровнях товарищеские и дружеские отношения, которые помогали на основе взаимного доверия и порядочности хорошо делать общее дело. Ни в чём ни у кого не было корысти. В этой дружной работе мы легко решали сложные конструкторские и строительные проблемы.
Но отдельные простые пожелания экипажа по размещению приборов, оборудованию боевых постов, командных пунктов и ГКП, а также обустройству кают, ранее принятые к исполнению заводом, на "финишной прямой" не были выполнены. "Не хватило времени".
Когда в конце заседания государственной комиссии вице-адмирал Щедрин спросил, все ли члены комиссии согласны подписать акт, я высказал несогласие из-за нереализованных обещаний. Мне не хотелось огорчать моих друзей и товарищей - судостроителей, конструкторов "Малахита" и дирекцию Адмиралтейского завода. Но решил в знак уважения к ним не идти на уступки, а побудить их к выполнению заявленных нами давно и принятых заводом к исполнению замечаний и предложений. В своём выступлении заявил, что связываю подписание акта с фактическим выполнением заводом обещанных доработок, которые должны придать недостающий блеск хорошо спроектированному и прекрасно построенному кораблю.
После моего высказывания Г.И. Щедрин сказал, что он поддерживает командира подводной лодки и ожидает доклада о выполнении пожеланий экипажа. Это было 4 ноября 1967 года. Через несколько часов на корабле началось внедрение "экипажных" просьб и предложений. 6 ноября был развёрнут фронт работ по всем ранее согласованным нашим пожеланиям. Стало очевидным, что "заднего хода" уже не будет.
Накануне празднования пятидесятилетия Октябрьской революции вечером 6 ноября был подписан акт об окончании государственных испытаний АПЛ К-38 и приёме её в состав Военно-Морского Флота. А через неделю на корабле были закончены все работы. Руководство завода приняло наш перечень доработок для внедрения на все последующие АПЛ проекта 671.
Боевая подготовка и боевая служба
АПЛ К-38, управляемая штатным экипажем, вскоре пришла в губу Западная Лица на Кольском полуострове - к месту постоянного базирования. Там располагались три дивизии атомных подводных лодок, объединённых в 1-ю флотилию: 3-я - "торпедная", 11-я "крылатая" и 31-я "ракетная". Наш экипаж был сформирован на базе 3-й дивизии. К-38 - торпедная лодка, поэтому мы вошли в 3-ю дивизию 1-й флотилии АПЛ Северного флота.
3-й дивизией командовал Герой Советского Союза контр-адмирал Игнатов Николай Константинович, а 1-й флотилией Герой Советского Союза вице-адмирал Сорокин Анатолий Иванович.
Штаб дивизии сразу начал осваивать новый корабль и основательно измотал нас проверками. Нам приказали подготовить и сдать все задачи курса боевой подготовки торпедных АПЛ, после чего мы должны выйти на боевую службу в Норвежское море.
После постройки и испытаний привести корабль в порядок не просто. Помогли курсанты - выпускники высших военно-морских училищ, которые охотно шли на наш корабль на стажировку. Мы встречали их заповедью адмирала Нельсона: "Каждый морской офицер должен совмещать в себе благородные привычки джентльмена и практические навыки простого матроса!". Эти практические навыки они получили в трюмах АПЛ К-38 и таким образом помогли нам успешно сдать первую в истории корабля задачу.
Задачу Л-1 - "Подготовка АПЛ к плаванию" - мы сдали с первого захода 12 марта 1968 года. А вскоре отработали и сдали задачу Л-2. Осенью почти на месяц ушли на боевую службу в Норвежское море. Это был мой первый ответственный выход в океан в должности командира корабля. Руководством ВМФ, флота и флотилии мне было доверено самостоятельное плавание.
На ходовом мостике
командир головной АПЛ проекта 671 К-38 капитан 1 ранга Чернов Е.Д.
Поход прошёл очень интересно. При движении вдоль побережья Норвегии несколько раз обнаруживали дизель-электрические подводные лодки НАТО.
Мы идём в подводном положении, и акустик докладывает:
- Слышу шум винтов подводной лодки, идущей под дизелями на малом ходу. Производит зарядку аккумуляторной батареи. Предположительно норвежская.
Начинаем потихоньку подкрадываться, определяем элементы движения цели. Приблизившись, классифицируем её как ДЭПЛ типа "Коббен". И вдруг цель пропадает. Осматриваем поверхность моря - никого нет. Так было несколько раз.
"Дизелюхи" - прекрасные лодки, пока не "бьют зарядку". Они малошумные, поэтому обнаружить их очень трудно. Зная об этом, мы пытались "достать" ускользнувшего от нас "супостата", работая гидроакустическим комплексом в активном режиме. Но гидролокаторы у нас в то время были слабые.
Первый поход К-38 показал, что новый ГАК "Рубин" имеет большую дальность обнаружения надводных целей в режиме шумопеленгования. Но, обнаружив ДЭПЛ в надводном положении, мы не смогли выполнять слежение за ними после их погружения даже при помощи гидролокатора.
Все задания первого плавания АПЛ К-38 были выполнены полностью, кроме обнаружения иностранных АПЛ, на что перед походом нацеливало командование ВМФ.
Осень 1968 года. АПЛ К-38 возвращается в Западную Лицу
из первого похода на боевую службу
После возвращения в базу и краткого отдыха продолжали боевую подготовку и готовились к походу на боевую службу в Средиземное море.
В 1970 году К-38 участвовала в учениях "Океан" и находилась в Атлантическом океане в завесе вместе с АПЛ К-8 в тридцати милях от неё. Завеса действовала несколько суток, и была расформирована после случившейся на К-8 аварии, превратившейся в катастрофу с гибелью пятидесяти двух членов экипажа. К-38 могла через час после приказания быть у борта К-8, но приказа не последовало…
Во время учения "Океан" К-38 четыре раза проходила в подводном положении покрытый льдом Датский пролив по приказу берегового командного пункта.
АПЛ К-38 дважды участвовала в соревнованиях по торпедной стрельбе при атаке отряда боевых кораблей на приз Главкома ВМФ и завоёвывала этот приз. Много занимались обеспечением противолодочных кораблей и самолётов, участвовали во всех учениях Северного флота, обеспечивали подготовку экипажей строящихся АПЛ. Работали, учились и плавали много.
Продвижение на штабную работу
В августе 1971 года меня назначили начальником штаба 3-й дивизии 1-й флотилии подводных лодок. Корабль у меня принял старпом, капитан 2 ранга Мезенцев Станислав Дмитриевич - прекрасный штурман, хороший офицер и порядочный человек. Он служил со мной ещё командиром БЧ-1.
На К-38 у него, к сожалению, случилась трагическая история. Из любви к кораблю он однажды в воскресенье устроил на лодке аврал - чистку и покраску внутри носовой надстройки. Туда были посланы молодые матросы, которые ещё не знали систему тяг и рычагов управления носовыми горизонтальными рулями. Из-за головотяпства дежурно-вахтенной службы в это время начали проворачивание устройств и механизмов, и троих матросов зажало рулями.
В штаб поступил доклад, что на К-38 гибнут люди. Прыгнул в машину, приехал на лодку. Врач оказывает двум матросам первую помощь. В надстройке ещё один матрос, зажатый тягами рулей. Мезенцев стоит бледный, лица на нём нет.
Матросы не погибли, но получили увечья. Это было ужасно. В жизни не всегда удаётся избежать несчастья, но уж в который раз я убедился, что на подводной лодке с такой сложной техникой мелочей не бывает.
Осмысление опыта
Атомные подводные лодки проекта 671 были задуманы как "подводные истребители". Все полагали, что, имея такой подводный крейсер с мощной гидроакустикой, могучим вооружением и снабжённый другими научно-техническими новинками, мы сможем обнаруживать американские лодки и осуществлять длительное слежение за ними в океане в готовности к уничтожению. Таким образом, мы получим господство в морях и океанах и обеспечим безопасность нашей территории от ракетно-ядерного удара из-под воды. Но из этого ничего не получилось!
"Подводные истребители" один за другим вступали в строй и выходили в океан на боевую службу. В океане везде "квакают квакеры" - американские донные акустические обнаружители подводных лодок системы SOSUS. Изредка мелькнёт американская лодка - и всё! Если установил с ней акустический контакт, ведёшь слежение и начинаешь за ней гоняться, то постепенно понимаешь, что в этом длительном фигурном кружении под водой ещё надо разобраться, кто за кем следит и гоняется. Как правило, это продолжается час, два, три и более. Командир весь "в мыле", экипаж тоже. Американскому кэптену такая "дуэльная забава" тоже, наверно, не в радость. Ведь происходит постоянно опасное маневрирование при выполнении различных фигур с резким изменением курса, скорости и глубины погружения.
Трудно представить себе со стороны, как на глубине 250-300 метров над километровой бездной гоняются друг за другом на больших скоростях начинённые мощным обычным и ядерным оружием две атомные подводные лодки весом каждая по пять-семь тысяч тонн! Вероятность столкновения подводных лодок в дуэльных ситуациях очень велика. Последствия такого столкновения могли бы вызвать глобальную катастрофу.
Вдруг неожиданно наступает тишина - американская лодка исчезла! Как и почему - не понятно. Наши командиры никогда не прекращали это противоборство. Надо отдать им должное: - это были смелые и мужественные люди, не желавшие ни в чём уступать американцам.
Командующий флотом предъявлял претензии командирам АПЛ: плохо готовитесь к походу на боевую службу, не соблюдаете скрытность своих действий, не активно ищете "супостата", не настойчиво преследуете его после обнаружения и так далее. Командующим флотилиями и командирам дивизий тоже претензии: слабо учите командиров противолодочных АПЛ, не там ищете, не обеспечиваете должным образом действия АПЛ в океане и тому подобное. Главком ВМФ недоволен Командующим флотом: "Беспорядок у Вас, - что Вам ни дай, всё не впрок!".
Эти всеобщие неудовольствия на флоте породили смертельно опасную тактику слежения за иностранными АПЛ - тактику "короткого поводка". Она требовала от командиров наших АПЛ самопожертвования в мирное время. Только Бог уберёг противоборствующих подводников от катастроф и большой крови, предупредив их об этом полутора десятками относительно лёгких подводных столкновений. АПЛ 3-й дивизии четыре раза сталкивались с иностранными лодками при взаимном слежении: с английской "Violent", АПЛ США "Patrick Henry" и двумя другими "американками". Столкновения произошли также у АПЛ других соединений.
Мы стали выяснять, в чём же дело? Технически грамотная флотская молодёжь, активно искавшая выход из "сложившегося международного положения", подсказала ответ. Капитан-лейтенант Курышев, разрабатывая свою теорию поиска малошумных подводных лодок, эспериментировал с аппаратурой узкополосного анализа шумового спектра, которая не была предназначена для морской среды. Он предложил подключить эту аппаратуру к главной антенне гидроакустического комплекса. Я разрешил ему это сделать. Результаты получились такими, что у всех волосы дыбом встали!
Обнаружилась мощная акустическая помеха от механизмов своей лодки в низкочастотной части шумового спектра, то есть лодка излучала инфразвук, который распространялся на сверхдальние расстояния практически без затухания, преодолевая все гидрологические препятствия. Из-за собственного шума АПЛ наши шумопеленгаторы ничего не слышали в том диапазоне частот, в котором должны были уверенно обнаруживать и сопровождать "вражеские" подводные лодки на больших дистанциях. А лодки "супостата" уверенно выходят на инфразвуковой шум наших лодок, как на маяк, оставаясь недосягаемыми для наших акустиков.
От нас требовали побед тем оружием, которое есть. Вот мы и придумали тактику "короткого поводка" и атаку противника по шуму торпедного залпа или шуму идущих на нас торпед, когда время измеряется секундами. Выдумывали также различные "мероприятия по снижению шумности". Но как снизить шумность уже построенной лодки? Излучавший шум главный турбозубчатый агрегат стоял на фундаменте, как на ледоколе. Чтобы исключить передачу инфразвука в окружающую среду, требуется трёхкаскадная амортизация. Это невозможно сделать на построенном корабле. Стали искать другие методы снижения шумности АПЛ.
Изучая различные режимы движения, стали выяснять, при каких вариантах лодка шумит больше или меньше. Нам удалось найти такие сочетания работы главных механизмов, при которых значительно снижались уровни акустических полей и уменьшалось время их существования. Эти мероприятия в некоторой степени помогли нам "уйти из-под прицела". Однако, соблюдение режима тишины на корабле - это дополнительная нагрузка на экипаж. Постоянно надо контролировать себя даже во время отдыха, а на вахте постоянно следить за малошумным режимом работы механизмов. Такой порядок на АПЛ во время похода постепенно внедрили на двух дивизиях флотилии, и он дал некоторый результат.
Но становилось всё более очевидным, что с такой техникой мы не сможем выполнить свои задачи. Сравнили свой печальный опыт с данными разведки и выяснили, что наши лодки всё время ходили на прицеле у американских. А мы считали, что "заткнём их за пояс", имея "подводные истребители". Стало ясно, что на этом этапе нам "не взять" американцев техникой. Когда окончательно разобрались, в чём дело, вопрос шумности АПЛ мы поставили перед промышленностью. А пока стали искать и внедрять палиативные методы противодействия путём изменения режимов движения и работы механизмов, а также организации службы и соблюдения тишины на АПЛ.
Почему так сложилось? Во время борьбы с космополитизмом и такими "лженауками", как генетика и кибернетика, в нашей фундаментальной науке бытовало мнение, что инфразвуковой участок акустического спектра неперспективен для использования в практике. Ни для какого применения не годится - и всё! Поэтому научных исследований в этом направлении не проводилось. А в Штатах этой областью акустики серьёзно занимались, создали теорию и соответствующую технику. В итоге АПЛ США в инфразвуке не шумели. Были созданы также стационарные и буксируемые гидроакустические антенны, которые обнаруживали шумы в низкочастотном спектре на больших расстояниях.
По этой проблеме я делал доклад Командующему Северным флотом. При подготовке доклада выяснилось, что заказчики от ВМФ, выдавая ТТЗ на проектирование новых АПЛ, даже не выставляли промышленности требований по нормам шумности отдельных механизмов и АПЛ в целом в инфразвуковом диапазоне. Естественно, промышленность не работала в этом направлении. Мы стали выдвигать требования по уровню шумности, но все воспринимали их без интереса. Представители промышленности отказывались вводить нормы, понимая, что установить нормы легко, а реализовать очень трудно.
Западная Лица, 1980 год. Докладываю Главнокомандующему ВМФ Адмиралу Флота Советского Союза Горшкову С.Г. суть проблемы
Нам удалось пробить "стену сопротивления", и нормы шумности были установлены. Ныне наша промышленность научилась делать малошумные редукторы и другие механизмы, а установка их производится на несколько ступеней амортизации.
Столкновение АПЛ К-306 с АПЛ "Патрик Генри"
Американские подводники старались следить за нами издалека. Имеющиеся в их распоряжении гидроакустические станции позволяли это делать. А нам приходилось сближаться с ними на малые расстояния, чтобы следить "на коротком поводке", так как дальность обнаружения АПЛ противника у наших гидроакустических комплексов была меньше, чем у американцев. Поэтому слежение за американскими АПЛ при обоюдном маневрировании было опасным делом.
Американские подлодки следили за нами издалека неделями. Иногда, когда им становилось скучно, и они хотели "поиграть" с нами, подходили ближе. Тогда мы их обнаруживали и сразу доносили: "Обнаружена подводная лодка! Начинаем слежение". Но вести её мы могли на дистанции в несколько кабельтовых, постоянно рискуя столкнуться. Для того, чтобы этого не случилось, была разработана специальная схема маневрирования. Чтобы избежать столкновения, командир должен был соблюдать правила особой инструкции, ограничивающей свободу действий.
В 1974 году на боевой службе в океане АПЛ К-306 (командир капитан 1 ранга Гурьев, старший на борту капитан 1 ранга Гашкевич) обнаружила американскую ПЛАРБ "Patrick Henry". Командир начал слежение. Подходил к "противнику" на минимальную дистанцию, чтобы иметь устойчивый гидроакустический контакт. В какой-то момент "супостат" начал сложно маневрировать на большой скорости, идя на пересечение курса нашей лодки. Командир К-306 не успел погасить скорость и удержать лодку. Произошло касательное столкновение. Это происшествие в глубине океана к великому счастью для всех не привело к трагическим последствиям. Оба подводных крейсера получили повреждения, но благополучно своим ходом вернулись в свои базы.
Санкт-Петербург
Немає коментарів:
Дописати коментар