Один день автономного плавания или заметки механика.

Красивая полярная ночь. Яркая луна, звёздное небо, северное сияние. Мы с дочкой и женой катаемся на санках с длинной пологой горы напротив нашего дома в городке подводников. Никого нет, хотя и не очень поздно. Мы бежим наверх по натоптанному склону и скользим, обдуваемые ледяным ветром, вниз. Дочка в восторге. Ветер выдувает слёзы из глаз, сопли из носа и катит их к ушам. Дикая радость. Вытираю ей моську, и опять бежим наверх. Жена скромно стоит в стороне и любуется нами. «Товарищ капитан 3 ранга. Первой боевой смене вставать» - слова вахтенного 1-2-ого отсека, прерывают хороший сон. Вставать не хочется. Мозг ещё живёт той прекрасной семейной жизнью. Жизнью чистого воздуха, звёздного неба и снежного полярного безмолвия.

Так хочется продлить это и, хотя бы, во сне покататься на санках в такой красоте и семейном уюте. Но, надо вставать на вахту. На вахту в замкнутом пространстве отсеков подводной лодки, сжатую в тиски давлением глубины. Включаю прикроватную лампу, на часах 23.20. Надо помыться, почистить зубы. В каюте темно и лучше не шуметь. На одной койке отдыхает Виталик - 2-я боевая смена. На другую койку сейчас придёт Коля, которого я сменю. Одна койка пуста. Это койка Олега - начальника химической службы. Он вечно где-то чего-то делает на корабле. Его поймать на месте тяжело. Когда он спит – никому не ведомо. По корабельной трансляции объявляют: «Первой боевой смене завтракать». Надеваю кремовую рубашку с погонами, беру ПДА (портативный дыхательный аппарат) – постоянный спутник подводника на борту корабля и иду в кают-компанию. За столом пьёт чай командир корабля. «Товарищ капитан 1 ранга, приятного аппетита. Прошу разрешения к столу» - обязательная форма флотского этикета. Командир одобрительно кивает головой. Сегодня у нас в рационе нарезанный кусочками выпаренный спиртовой батон, сливочное масло, сгущёнка, печенье, кофе с молоком, красная икра, шоколадка и каша. Не растягивая удовольствие, поглощаем завтрак. По корабельной трансляции объявляют: «Первой боевой смене построиться на развод». Снимаю кремовую рубашку, одеваюсь в рабочую одежду с символикой РБ и штатно креплю на себе ПДА. Идём строиться. Я заступаю вахтенным инженер-механиком (ВИМ). Вахтенный офицер у меня в смене молодой. Он руководит всей сменой. Ему надо помочь настроить смену на бдительное несение вахты. Здесь это залог спокойного существования всего экипажа. Проводим инструктаж. Опрашиваем знание своих обязанностей, зачитываем статьи из Руководства по борьбе за живучесть подводных лодок (РБЖ ПЛ). Расходимся по боевым постам для приёма вахты. Я двигаюсь в центральный пост, сажусь в кресло ВИМ. Объявляю по корабельной трансляции: «Первой боевой смене заступить» Принимаю и осматриваю всё своё хозяйство – обороты винта и скорость хода ПЛ, крен, дифферент, глубина погружения, положение рулей глубины, запас воздуха высокого давления, давление в отсеках, режимы работы ядерной энергетической установки и турбины, состояние общекорабельных систем и т.д. Принимаю доклады из отсеков о приёме вахты. Когда все доклады приняты, докладываю вахтенному офицеру о приёме вахты. Он в свою очередь проводит свои доклады старшему на борту. Когда вся эта череда докладов заканчивается, звучит по корабельной трансляции: «Подвахтенным от мест отойти». Это значит, что те ребята, которых мы сменили, могут уйти с боевых постов отдыхать. А наша работа только начинается. Впереди почти вся ночь – с 00.00 до 04.00. Хотя, здесь разницы никакой нет - что ночь, что день – это понятия чисто символические, вернее сказать - земные. На пульте «Молибден» сооружён самодельный календарик боевой службы. Вахтенный на пульте передвинул на нём маленькую подводную лодку на новую дату. Вот и начались новые сутки. На календаре мы уже перевалили через вершину, то есть прошли дату середины боевой службы. Так сказать, «катимся с горки» и скоро будет возвращение – на 75-ые сутки похода. Мечты об этом весьма приятны. Встреча с семьёй. Как они там? Но, к этому нужно ещё подойти. А на подводной лодке исход автономки зависит от каждого, кто находиться на борту. Акустик докладывает: «Горизонт чист». В море тишина. Захожу в рубку к штурману. Мы бороздим Норвежское море на дальних подступах. Патрулируем огромное пространство Северной Атлантики. Над нами 80 метров, под нами 2053 метра. Принимаю доклады с отсеков. Все отсеки осмотрены, системы и механизмы работают штатно. Замечаний нет. Акустик докладывает: «БИОшум по пеленгу…». Выводит трансляцию на центральный пост. В морской тишине раздаются стоны какого-то кита. Возможно, это нарвал. Он мычит продолжительно, громко и пронзительно. Ему никто не отвечает. Его обречённое одиночество завораживает. Даже какой-то холодок по коже прокатывается. Что его занесло в эти края? Кого он тут ищет в эти зимние месяцы? Это загадка природы. Идиллию нарушает доклад из 6-ого отсека: «Распыл гидравлики на блоке управления горизонтальными рулями». 25-30 коротких звуков корабельным звонком. По общекорабельной трансляции объявляю: «Аварийная тревога. Распыл гидравлики в 6-м отсеке на блоке управления горизонтальными рулями. Загерметизировать отсек. Создать рубеж обороны на кормовой переборке 5-ого отсека». Аварийная тревога на корабле – это самое страшное событие. Она страшна своей непредсказуемостью. Главное успеть локализовать неисправность на начальном этапе и не дать ей развиться в крупную аварию с тяжёлыми последствиями. В такие минуты о себе не думаешь. Куда ты денешься с подводной лодки? Надо чётко и правильно всё сделать. Если всё правильно сделал, значит будешь жить. В центральный пост влетают все штатные члены экипажа и начальники. Быстро рассаживаются по местам. Я уступаю своё место командиру БЧ-5. Сам убываю на своё штатное место - пульт управления главной энергетической установкой (ПУ ГЭУ). В 6-й отсек убывают специалисты 3-го дивизиона БЧ-5. Их по команде центрального поста пропускают в аварийный отсек. Минут 25 и всё устранено. Правда, на эти 25 минут мы не могли управлять кормовыми горизонтальными рулями. Благо, удифферентованы отлично. Но, всё же. Хорошо, что хорошо кончается. Отбой аварийной тревоги. Опять прибываю в центральный пост для несения вахты. Время идёт быстрее. Вот уже и 2-ую смену нужно поднимать на вахту. Перед вахтой завтрак, построение на развод. Всё как у всех смен. В 04.05 убываем с боевых постов. Переодеваемся в каюте и идём по команде в кают-компанию – «пить чай». На столах выпаренный спиртовой батон, сливочное масло, сгущёнка, печенье, чай. После этого в 04.30 ложимся спать. Усталость берёт своё. Отключаешься быстро. В 06.50 – тревога для всплытия на перископную глубину. Вскакиваю и убегаю на пульт управления ГЭУ. Всплываем. На перископе «весим» долго. Чего-то там связисты тянут. Наверху сильное волнение. Лодку раскачивает. Почти 45 градусов на один и на другой борт. Периодически прослушиваются хорошие удары волны в борт рубки корабля. Хочется «нырнуть». Там, в пучине почти не качает. Но, ждём. Паропроизводящая и паротурбинная установки работают штатно, без проблем. Погружаемся. Почти 3-и часа «провисели» на перископе. Теперь кажется, что и на 80 метрах тоже качает. Фактически значительно меньше, но покачивает. 10.00 - Учебная тревога для проведения противоаварийного осмотра. Осматриваем механизмы и системы своего заведования в 4-ом, 5-ом и 6-ом отсеках. Проходим, пролезаем, прощупываем, прослушиваем, пронюхиваем. Всё это делается для того, чтобы, по возможности, предсказать аварию. 11.00 – отбой учебной тревоги. Начинаем малую приборку. 11.30 - Первая боевая смена идёт обедать. На первое борщ, на второе пюре с большой котлетиной, рюмочка вина, свекольный салат, томатный сок, хлеб, вяленая рыба и т.д.. Далее, всё по «накатанному» сценарию. Развод на вахту, инструктаж, заступление и вахта с 12.00 до 16.00. Дневная вахта мало чем отличается от ночной. Только более суетливая. Плавно, поочерёдно проходит обед всех боевых смен. Своей чёткой чередой идут доклады вахтенных с отсеков. Всё штатно, но главное - внимание и контроль за обстановкой, как внутри корабля, так и снаружи. Акустик: «По пеленгу … обнаружена Цель №1, классифицируется как иностранная подводная лодка, лодка класса Лос Анжелес». Вот оно – наше основное предназначение. «Влетает» командир: «Корабельному боевому расчёту готовность №1». Центральный пост просыпается. Организованный кипишь. Все занимают свои места. Командир выдаёт чёткие команды: «Уточнить, рассчитать, маневрирование для поддержания контакта». Выполняются расчёты по применению оружия. Давно шли за «супостатом» по следу и вот она кульминация. В подводной войне важно обнаружить первым. Обнаружили, применили оружие - значит победили. Но, на боевой службе команду на уничтожение нам никто не давал. Поэтому, надо отследить район патрулирования «супостата». Почему «супостата» - это старое название ещё со времён «холодной войны», со времён Советского Союза. Крадёмся за ним. Мы идём немного быстрее и потихоньку приближаемся к цели. Американец, видимо, спит. Хотя, наверху день. Нас не обнаруживает. Никаких шевелений. Времена в России не из лучших. Развал, конец 90-х. Они считают себя полными властелинами Северной Атлантики и абсолютно уверены в том, что здесь российских лодок нет. А мы не предсказуемы – поэтому нас и боятся. Акустик «вцепился» в Цель №1. Наверное, было бы очень интересно визуально посмотреть на то, как под водой друг за другом идут две такие огромные субмарины, созданные в разных государствах одной планеты для уничтожения друг друга. Подходим всё ближе к цели. Даже становиться обидно, скоро и вахта закончиться, а американец не шевелиться. Тут, видимо, командир тоже захотел перемен. «Включить станцию миноискания»- приказал он. Стали «обстукивать» американца акустическими импульсами станции. На мониторе станции отобразился силуэт хвостового оперения лодки «супостата». Через пару минут американец проснулся. Увеличил ход и стал резко маневрировать по курсу и глубине. Начал отстреливать имитаторы. Акустик: «Обнаружена Цель №2, обнаружена Цель №3, обнаружена Цель №4». КБР занят делом, производит расчёты параметров каждой цели. Справедливо было бы отметить то, что «супостат» готовиться к войне серьезно, в этом плане не скупиться на отстрел имитаторов. Тут с нами не сравнить. А что делать, проклятые 90-е. Экономим, но службу ратную несём. В этой круговерти Целей, американец отрывается и пропадает в морской пучине. Через какое-то время, акустик докладывает: «Контакты с Целями потеряны». На нашем корабле всё возвращается в своё обычное русло. И мы идём по следу за оторвавшейся иностранной подводной лодкой. Знаем куда он увильнул. Принимаю доклады с отсеков. Все отсеки осмотрены, системы и механизмы работают штатно. Замечаний нет. Заканчивается вахта. В 16.10 - 1-ая боевая смена отходит от мест. 16.30 - «Начать занятия по специальности». Прихожу на пульт управления ГЭУ. По плану занятия с вахтенными офицерами, вахтенными инженер-механиками и личным составом 1-ого дивизиона в аппаратной выгородке. Аппаратная выгородка – это помещение где установлена паропроизодящая установка. В присутствии начальника химической службы произвожу вскрытие аппаратной выгородки. Замеряем радиационный фон. Всё нормально. Можно проводить занятие. Помещение насыщено системами и механизмами, здесь можно увидеть верхушку ядерного реактора, привода компенсирующих решёток, стержни аварийной защиты, верхушки блоков очистки и расхолаживания, паропроводы в термоизоляции и т.д.. Это моя материальная часть. Лучше меня её на корабле никто не знает потому, что на этом корабле я служу давно, строил его в заводе, вместе со сдаточной командой отходил все испытания. Провожу занятие, рассказываю, отвечаю на вопросы. 18.00 - начинается малая приборка. Уже чувствуется усталость. Хочется спать. Но, надо людей отпустить на объекты приборки по отсекам. Сам сижу на пульте ГЭУ – управляю установкой. 19.00 – приборка заканчивается и можно немного отдохнуть перед ужином. Прихожу в каюту. Беру книгу и читаю. Книга увлекает, не замечаешь, как объявляют: «1-ой боевой смене – ужинать». Ужин: на первое - рыбный суп, на второе – макароны с тушёнкой, салат из капусты, сливовый сок, хлеб. 21.00 – подведение итогов. Командиры подразделений собираются в центральном посту на доклад по подчинённому личному составу и работе систем, механизмов заведования за прошедший день. После планёрки – быстрее спать. Через 2 часа подъём на вахту. Что грядущие сутки нам готовят – никто не знает. А мой спокойный сон будет обеспечивать 3-я боевая смена. Так или немного иначе проходят 75-ь суток боевого похода. Эта служба далеко не для каждого. Здесь нет огромных физических нагрузок, а преобладает работа мозга. И его работа базируется на огромном багаже знаний. Это служба для настоящих мужчин.