Держать глубину. Флотские были. В.Л.Березовский. - Северодвинск, 2009. Часть 8.
22.06.2012 09:25:55
Приехали
Лихо ошвартовались к шикарному, без мазутных пятен, причалу. Крейсер первым корпусом, наш эсминец вторым и еще один по корме крейсера. Видимо, чтобы указать нам свое место в вопросах господства на морях, по носу крейсера был ошвартован авианосец «Бульварк» - немудрящий такой авианосец, из тех, что назывались «конвойными». Форштевень крейсера, тем не менее, едва доставал до двух третей его кормы, а чтобы осмотреть корабль, надо было задирать голову, придерживая фуражку.
Если чуть-чуть заглянуть вперед, то это унизительное положение разглядел наш главнокомандующий Сергей Георгиевич Горшков и всю свою жизнь в качестве главкома убеждал в необходимости строительства авианосцев и Политбюро, и Правительство, и своих товарищей по главкомату. И, надо сказать, главкомовские труды воплотились в «железо».
В СССР построили вертолетоносцы, потом авианесущие крейсера и, наконец - авианосец. Но тут стараниями кучки хулиган-демократов Советский Союз расползся на составные части, все разбежались по своим деревням, авианосцы - который продан на металлолом, которые ржавеют и в ожидании ремонта и постепенно растаскиваются по частным сараям, которые продаются, (как например, авианесущий крейсер, носящий имя Горшкова). Хорошо, что всего этого не видит Главком.
Лихо ошвартовались к шикарному, без мазутных пятен, причалу. Крейсер первым корпусом, наш эсминец вторым и еще один по корме крейсера. Видимо, чтобы указать нам свое место в вопросах господства на морях, по носу крейсера был ошвартован авианосец «Бульварк» - немудрящий такой авианосец, из тех, что назывались «конвойными». Форштевень крейсера, тем не менее, едва доставал до двух третей его кормы, а чтобы осмотреть корабль, надо было задирать голову, придерживая фуражку.
Если чуть-чуть заглянуть вперед, то это унизительное положение разглядел наш главнокомандующий Сергей Георгиевич Горшков и всю свою жизнь в качестве главкома убеждал в необходимости строительства авианосцев и Политбюро, и Правительство, и своих товарищей по главкомату. И, надо сказать, главкомовские труды воплотились в «железо».
В СССР построили вертолетоносцы, потом авианесущие крейсера и, наконец - авианосец. Но тут стараниями кучки хулиган-демократов Советский Союз расползся на составные части, все разбежались по своим деревням, авианосцы - который продан на металлолом, которые ржавеют и в ожидании ремонта и постепенно растаскиваются по частным сараям, которые продаются, (как например, авианесущий крейсер, носящий имя Горшкова). Хорошо, что всего этого не видит Главком.
http://flot.com/blog/historyofNVMU/derzhat-glubinu-flotskie-byli-vlberezovskiy-severodvinsk-2009-chast-8.php
«ТАВКР "Адмирал Горшков" г.Мурманск (Роста). начало 1990 г.»
Изучая переписку В.И.Ленина, я натолкнулся на письмо, которое меня озадачило. Это письмо В.И.Ленина И.В.Сталину от ноября 1922 года «О сокращении программы ремонта и строительства Военно-Морских судов» (Ленин. ПСС. том 45 - изд. пятое. 1970 года):
«... я думаю, что флот в теперешних размерах хотя и является флотишкой, по справедливому замечанию т. Склянского, все же для нас непомерная роскошь. Крейсер «Нахимов» надо достроить, ибо мы его продадим с выгодой, а в остальном я убежден, что наши морские спецы все же увлекаются непомерно. Флот нам не нужен, а увеличение расходов на школы нужно до зарезу».
Письмо написано спустя один месяц после взятия Ленинским комсомолом шефства над Военно-Морским флотом Республики.
Я лично, все это прокомментировать не в состоянии.
Да. Так вот, мы голову не задирали и фуражек не роняли. Подводников, как известно, интересует все то, что висит ниже ватерлинии, ибо именно туда надлежит угодить торпеде, пущенной умелой рукой.
Утро встретило нас замечательной, солнечной, хотя и прохладной погодой. На причале уже стучали молотки - сколачивались киоски для розничной колониальной торговли. По крейсерской трансляции на пределе мощности пела молодая певица Роза Багланова. Песенка была свеженькой, из тех, что теперь называют хитами: «Как у нас в садочке, как у нас в садочке розы расцвели...» Пела с восточным акцентом, очень мило.
Роза Тажибаевна Багланова.
Весь первый день прошел в меркантильных хлопотах. Корабельный баталер выдавал офицерам по 11,5 фунтов стерлингов, при этом сообщая, что соответствующая сумма в рублях будет удержана со следующей получки. По 11 рублей за фунт. Разъяснялось, что фунт содержит 20 шиллингов, а каждый шиллинг 12 пенсов. Ну и системочка. Бедные английские домохозяйки. Сейчас-то, вроде, попроще.
Следующий день прошел под знаком политического просвещения. Утро было украшено песней Баглановой: «...кажьдый день в окно я смотрью, как ты бродишь (или ходишь) по сэлууу...» Потом была такая политинформация - на Британских островах свили себе гнездо враги из «бывших», которые объединились в «Народно-трудовой союз» (НТС) и вовсю пропагандируют антисоветчину, сгребая в свои сети неустойчивых и слабых. А поскольку, по мнению политинформаторов, именно мы, офицеры кораблей, и являемся таковыми, нам предписывалось при первом же контакте в полемику с этой сволочью не вступать и прямо с ходу по-русски посылать его на... Ну не мне вас учить на что именно. Не на чердак же. Однако на следующий день нам не удалось применить на практике приобретенные накануне знания.
Как мы в шахматы играли
Утро началось знакомым «...красную розочьку, красную розочьку а тебье дааарьюуу...», которое уже начинало надоедать. С полудня началась какая-то беготня, которая мало-помалу начала обретать смысл. По кораблям искали офицеров, умеющих играть в шахматы. Официальное приглашение на турнир последовало с плавбазы «Тайн» соединения эсминцев. На призыв победить британский флот на шахматах я откликнулся с энтузиазмом, тем более что малость, на уровне 3 разряда, сек в этом деле. Всего нас подгребло к трапу «Тайна» шесть человек. Смеркалось. Пожилой шахматист, подозрительно поглядывая на каждого из вверенной ему команды, сделал перекличку. Ровно в 18.00 за нами спустился английский офицер, и мы поднялись на борт, отдавая честь британскому военно-морскому флагу. На юте меня встретил наш переводчик Джон Кокс, прикрепленный к нашей группе еще вчера. Парень общительный, ненавязчивый, лысый, с остатками изумительно рыжих волос. Не знаю, уж имел ли он какое-нибудь отношение к «КГБ по-английски», но говорил, что является студентом Оксфордского университета, а сейчас их отправили сюда для практики в русском языке, поскольку он, мол, на иностранном факультете. Врет, наверное, змий.
Англичанин объявил дальнейший распорядок: идем в кают-компанию, пообедаем, а там видно будет. Какой обед?! Шесть вечера. Ужинать пора. Но чего не сделаешь ради шахматной идеи? Переживем.
В кают-компании расселись беспорядочно. Я удерживал Кокса на левом траверзе, справа сел кто-то из наших. Осмотрелся. Никаких лозунгов, транспарантов, никаких полочек с томиками, ну хотя бы Уинстона Л.С.Черчилля, ничего этого нет. Как живут? Зато в изобилии шкафчики с посудой, питейными принадлежностями и всякими мелкими сосудами со специями. А слева от входа - бар. Настоящий бар с платной выпивкой, соками, тоником, содовой. Кстати, там я получил урок на тему: что с чем надо пить - виски с содовой (газировка по-нашему), джин с тоником, ром с апельсиновым соком, коньяк - в чистом виде. Когда все закончили греметь стульями, старший из офицеров «Тайна» поднял бокал вина за морское братство, независимо от того - англичанин ты или русский (в вольном переводе Кокса). Такое начало вызвало аплодисменты всех присутствующих. Выпили стоя. Не стану описывать весь церемониал, скажу лишь, что железное английское правило: «Надо вставать из-за стола с чувством некоторого голода» было исполнено радикально.
Два бокала казенного вина, выпитого за обедом - один кислого, другой еще более кислого тем не менее дали толчок последующему веселью. Для этого, как оказалось, служит смежная со столовой, «каюта отдыха». В целом, не зависимо от количества помещений, это называется «кают-компания». И служит не только для приема пищи, а главным образом, для сплочения отдельно взятых офицеров в офицерский коллектив. Святое место! Ни в одну британскую голову не придет проводить в помещениях кают-компании какие-либо матросские занятия, собрания, инструктажи и т. п. Я бы даже сказал, что кают-компания - это образ жизни морского офицера.
Комната отдыха обставлена низкой мягкой мебелью, небольшими столиками, в неглубокой нише закреплено старенькое пианино, на переборке мишень для дартса. Один из наших шахматистов, сильно обеспокоенный тем, что вот уже восьмой час, а он еще ни пешки не переставил, и когда же мы начнем, получил ответ старшего офицера, который сводился к следующему (опять-таки в переводе моего толмача): весь мир знает, как трудно пригласить на простую товарищескую пьянку советского офицера, поэтому они под видом шахматного турнира, да и то с трудом, заполучили нас в гости. Пожалуйста, кто хочет, бери шахматы, кому нравится петь - вон пианино, кому... и т.д. а сейчас приглашаю всех в бар. От такой откровенности мы поначалу опешили, а когда опомнились, наградили оратора аплодисментами и самым искренним хохотом. Некоторое время спустя, когда мы таки уже дошли до кондиции, я вспомнил, что на выпускном курсе Черноморского ВВМУ был активным членом кружка английского разговорного языка (уж очень миленькой была англичанка) и, помимо всего прочего, мы выучили в английском переводе песенку Паганеля из замечательного фильма «Дети капитана Гранта». Вот ее-то моя нетрезвая душа возжаждала пропеть в расчете на поддержку хотя бы русской половины компании. Аккордеона, в котором я малость смыслил, не оказалось, и пришлось мне одним пальцем высекать аккомпанемент из фортепиано:
Ване зе ливд э кэптэн брэйв...
что в оригинале читалось как
Жил отважный капитан...
Ну и так далее. А когда подошла очередь припеву, его подхватила вся подвыпившая интернациональная общественность;
Капитан, капитан, улыбнитесь,
Ведь улыбка это флаг корабля...
- орали наши ребята,
Кэптэн брэйв, кэптэн брэйв, гив э смайл со,
Бат э смаил ис э флэг оф зэ шип...
- горланили англичане.
В общем сверх всяких ожиданий песенка удалась. Вскоре, искренне поблагодарив хозяев, мы разошлись по кораблям. Назавтра была запланирована экскурсия в Лондон и надо было как следует выспаться.
Столица Соединенного Королевства
В начале нового визитодня нам пропели «...и льюбов как роза, и лью-бов как роза нам росцвитаеее...», после чего мы сгребли свои фунты, шиллинги и пенсы в надежде поразить воображение наших жен, оставшихся в Полярном, барахлом из торговой сети Лондона.
Менее сотни километров, отделяющих Портсмут от Лондона с остановкой в каком-то очаровательном детском скверике с ярко раскрашенными домиками и игрушечной железной дорогой мы преодолели примерно часа за два. Прекрасно асфальтированная, но чрезвычайно узкая дорога не позволяла сделать обгон при встречной машине, а кроме того, вдоль всего пути сооружены дома, домики, дворики, магазины - такое впечатление, что пригороды Портсмута и Лондона смешались и образовали стокилометровый населенный пункт. Я, вообще-то, знал, что в Англии левостороннее движение, но и предположить не мог, насколько это необычно для нас, привыкших переходя улицу, смотреть налево и только потом направо. Здесь наши привычки привели бы прямиком если не в морг, то в травматологию наверняка.
К полудню приехали в Лондон. Первой достопримечательностью Британской столицы для нас стало Советское посольство. Скромное, ладное 2-этажное здание утопало в зелени парка. Всей гурьбой мы повалили в гостеприимно распахнутую дверь и тут же попали в руки дипломатических дам. Милые женщины знали все. Знали, что у каждого из нас в кармане шевелится по 11,5 фунтов, знали, что ничего путного мы по незнанию обстановки не купим, либо потратим по пустякам. На своем примере расскажу, как происходила начальная стадия приобретения. Требовалось посмотреть на присутствующих женщин и указать пальцем на ту из них, которая ростом, и фигурой походила на мою Еликаниду Алексеевну. Затем началась операция по изыманию у меня этих несчастных фунтов. Потрясающая способность дипломаток вести диалог закончилась тем, что у меня осталось в личном пользовании 1 (один) фунт и пять шиллингов валюты (пять шиллингов я пропил на «Тайне»). Затем была записана моя фамилия и женщины приступили к грабежу следующего. С окончанием конфискации мы опять уселись в автобус и отправились на освоение остального Лондона.
Начали мы с Трафальгарской площади и знаменитой колонны Нельсона. Той, что воздвигнута в честь победы при Трафальгаре. Величественный памятник великой победе. Во всяком случае, англичане так считают. Мы еще поговорим об этом, а пока продолжим лондонские исследования.
Р.Д.Эрлих на Трафальгарской площади Лондона у колонны Нельсона.
На очереди был осмотр здания парламента. Для объяснений был приглашен парламентский гид, который плохо понимал по-русски и еще хуже говорил. Пришлось общими усилиями и с помощью жестов делать хотя бы смысловой перевод. Что-то подобное уже было в восемнадцатом веке на Гавайских островах, когда туземцы за то же самое съели Кука. Запомнилось, что когда мы дошли до аллеи великих англичан - видных деятелей государства, я спросил гида, почему Оливер Кромвель - зачинатель буржуазной революции в Англии и к тому же лорд-генерал стоит в конце шеренги, на что тот ответил: «Он убил короля». Может быть, действительно - не следует убивать королей... Чтобы не стоять потом в конце шеренги.
Памятник лорд-генералу Оливеру Кромвелю.
Продолжение следует
«ТАВКР "Адмирал Горшков" г.Мурманск (Роста). начало 1990 г.»
Изучая переписку В.И.Ленина, я натолкнулся на письмо, которое меня озадачило. Это письмо В.И.Ленина И.В.Сталину от ноября 1922 года «О сокращении программы ремонта и строительства Военно-Морских судов» (Ленин. ПСС. том 45 - изд. пятое. 1970 года):
«... я думаю, что флот в теперешних размерах хотя и является флотишкой, по справедливому замечанию т. Склянского, все же для нас непомерная роскошь. Крейсер «Нахимов» надо достроить, ибо мы его продадим с выгодой, а в остальном я убежден, что наши морские спецы все же увлекаются непомерно. Флот нам не нужен, а увеличение расходов на школы нужно до зарезу».
Письмо написано спустя один месяц после взятия Ленинским комсомолом шефства над Военно-Морским флотом Республики.
Я лично, все это прокомментировать не в состоянии.
Да. Так вот, мы голову не задирали и фуражек не роняли. Подводников, как известно, интересует все то, что висит ниже ватерлинии, ибо именно туда надлежит угодить торпеде, пущенной умелой рукой.
Утро встретило нас замечательной, солнечной, хотя и прохладной погодой. На причале уже стучали молотки - сколачивались киоски для розничной колониальной торговли. По крейсерской трансляции на пределе мощности пела молодая певица Роза Багланова. Песенка была свеженькой, из тех, что теперь называют хитами: «Как у нас в садочке, как у нас в садочке розы расцвели...» Пела с восточным акцентом, очень мило.
Роза Тажибаевна Багланова.
Весь первый день прошел в меркантильных хлопотах. Корабельный баталер выдавал офицерам по 11,5 фунтов стерлингов, при этом сообщая, что соответствующая сумма в рублях будет удержана со следующей получки. По 11 рублей за фунт. Разъяснялось, что фунт содержит 20 шиллингов, а каждый шиллинг 12 пенсов. Ну и системочка. Бедные английские домохозяйки. Сейчас-то, вроде, попроще.
Следующий день прошел под знаком политического просвещения. Утро было украшено песней Баглановой: «...кажьдый день в окно я смотрью, как ты бродишь (или ходишь) по сэлууу...» Потом была такая политинформация - на Британских островах свили себе гнездо враги из «бывших», которые объединились в «Народно-трудовой союз» (НТС) и вовсю пропагандируют антисоветчину, сгребая в свои сети неустойчивых и слабых. А поскольку, по мнению политинформаторов, именно мы, офицеры кораблей, и являемся таковыми, нам предписывалось при первом же контакте в полемику с этой сволочью не вступать и прямо с ходу по-русски посылать его на... Ну не мне вас учить на что именно. Не на чердак же. Однако на следующий день нам не удалось применить на практике приобретенные накануне знания.
Как мы в шахматы играли
Утро началось знакомым «...красную розочьку, красную розочьку а тебье дааарьюуу...», которое уже начинало надоедать. С полудня началась какая-то беготня, которая мало-помалу начала обретать смысл. По кораблям искали офицеров, умеющих играть в шахматы. Официальное приглашение на турнир последовало с плавбазы «Тайн» соединения эсминцев. На призыв победить британский флот на шахматах я откликнулся с энтузиазмом, тем более что малость, на уровне 3 разряда, сек в этом деле. Всего нас подгребло к трапу «Тайна» шесть человек. Смеркалось. Пожилой шахматист, подозрительно поглядывая на каждого из вверенной ему команды, сделал перекличку. Ровно в 18.00 за нами спустился английский офицер, и мы поднялись на борт, отдавая честь британскому военно-морскому флагу. На юте меня встретил наш переводчик Джон Кокс, прикрепленный к нашей группе еще вчера. Парень общительный, ненавязчивый, лысый, с остатками изумительно рыжих волос. Не знаю, уж имел ли он какое-нибудь отношение к «КГБ по-английски», но говорил, что является студентом Оксфордского университета, а сейчас их отправили сюда для практики в русском языке, поскольку он, мол, на иностранном факультете. Врет, наверное, змий.
Англичанин объявил дальнейший распорядок: идем в кают-компанию, пообедаем, а там видно будет. Какой обед?! Шесть вечера. Ужинать пора. Но чего не сделаешь ради шахматной идеи? Переживем.
В кают-компании расселись беспорядочно. Я удерживал Кокса на левом траверзе, справа сел кто-то из наших. Осмотрелся. Никаких лозунгов, транспарантов, никаких полочек с томиками, ну хотя бы Уинстона Л.С.Черчилля, ничего этого нет. Как живут? Зато в изобилии шкафчики с посудой, питейными принадлежностями и всякими мелкими сосудами со специями. А слева от входа - бар. Настоящий бар с платной выпивкой, соками, тоником, содовой. Кстати, там я получил урок на тему: что с чем надо пить - виски с содовой (газировка по-нашему), джин с тоником, ром с апельсиновым соком, коньяк - в чистом виде. Когда все закончили греметь стульями, старший из офицеров «Тайна» поднял бокал вина за морское братство, независимо от того - англичанин ты или русский (в вольном переводе Кокса). Такое начало вызвало аплодисменты всех присутствующих. Выпили стоя. Не стану описывать весь церемониал, скажу лишь, что железное английское правило: «Надо вставать из-за стола с чувством некоторого голода» было исполнено радикально.
Два бокала казенного вина, выпитого за обедом - один кислого, другой еще более кислого тем не менее дали толчок последующему веселью. Для этого, как оказалось, служит смежная со столовой, «каюта отдыха». В целом, не зависимо от количества помещений, это называется «кают-компания». И служит не только для приема пищи, а главным образом, для сплочения отдельно взятых офицеров в офицерский коллектив. Святое место! Ни в одну британскую голову не придет проводить в помещениях кают-компании какие-либо матросские занятия, собрания, инструктажи и т. п. Я бы даже сказал, что кают-компания - это образ жизни морского офицера.
Комната отдыха обставлена низкой мягкой мебелью, небольшими столиками, в неглубокой нише закреплено старенькое пианино, на переборке мишень для дартса. Один из наших шахматистов, сильно обеспокоенный тем, что вот уже восьмой час, а он еще ни пешки не переставил, и когда же мы начнем, получил ответ старшего офицера, который сводился к следующему (опять-таки в переводе моего толмача): весь мир знает, как трудно пригласить на простую товарищескую пьянку советского офицера, поэтому они под видом шахматного турнира, да и то с трудом, заполучили нас в гости. Пожалуйста, кто хочет, бери шахматы, кому нравится петь - вон пианино, кому... и т.д. а сейчас приглашаю всех в бар. От такой откровенности мы поначалу опешили, а когда опомнились, наградили оратора аплодисментами и самым искренним хохотом. Некоторое время спустя, когда мы таки уже дошли до кондиции, я вспомнил, что на выпускном курсе Черноморского ВВМУ был активным членом кружка английского разговорного языка (уж очень миленькой была англичанка) и, помимо всего прочего, мы выучили в английском переводе песенку Паганеля из замечательного фильма «Дети капитана Гранта». Вот ее-то моя нетрезвая душа возжаждала пропеть в расчете на поддержку хотя бы русской половины компании. Аккордеона, в котором я малость смыслил, не оказалось, и пришлось мне одним пальцем высекать аккомпанемент из фортепиано:
Ване зе ливд э кэптэн брэйв...
что в оригинале читалось как
Жил отважный капитан...
Ну и так далее. А когда подошла очередь припеву, его подхватила вся подвыпившая интернациональная общественность;
Капитан, капитан, улыбнитесь,
Ведь улыбка это флаг корабля...
- орали наши ребята,
Кэптэн брэйв, кэптэн брэйв, гив э смайл со,
Бат э смаил ис э флэг оф зэ шип...
- горланили англичане.
В общем сверх всяких ожиданий песенка удалась. Вскоре, искренне поблагодарив хозяев, мы разошлись по кораблям. Назавтра была запланирована экскурсия в Лондон и надо было как следует выспаться.
Столица Соединенного Королевства
В начале нового визитодня нам пропели «...и льюбов как роза, и лью-бов как роза нам росцвитаеее...», после чего мы сгребли свои фунты, шиллинги и пенсы в надежде поразить воображение наших жен, оставшихся в Полярном, барахлом из торговой сети Лондона.
Менее сотни километров, отделяющих Портсмут от Лондона с остановкой в каком-то очаровательном детском скверике с ярко раскрашенными домиками и игрушечной железной дорогой мы преодолели примерно часа за два. Прекрасно асфальтированная, но чрезвычайно узкая дорога не позволяла сделать обгон при встречной машине, а кроме того, вдоль всего пути сооружены дома, домики, дворики, магазины - такое впечатление, что пригороды Портсмута и Лондона смешались и образовали стокилометровый населенный пункт. Я, вообще-то, знал, что в Англии левостороннее движение, но и предположить не мог, насколько это необычно для нас, привыкших переходя улицу, смотреть налево и только потом направо. Здесь наши привычки привели бы прямиком если не в морг, то в травматологию наверняка.
К полудню приехали в Лондон. Первой достопримечательностью Британской столицы для нас стало Советское посольство. Скромное, ладное 2-этажное здание утопало в зелени парка. Всей гурьбой мы повалили в гостеприимно распахнутую дверь и тут же попали в руки дипломатических дам. Милые женщины знали все. Знали, что у каждого из нас в кармане шевелится по 11,5 фунтов, знали, что ничего путного мы по незнанию обстановки не купим, либо потратим по пустякам. На своем примере расскажу, как происходила начальная стадия приобретения. Требовалось посмотреть на присутствующих женщин и указать пальцем на ту из них, которая ростом, и фигурой походила на мою Еликаниду Алексеевну. Затем началась операция по изыманию у меня этих несчастных фунтов. Потрясающая способность дипломаток вести диалог закончилась тем, что у меня осталось в личном пользовании 1 (один) фунт и пять шиллингов валюты (пять шиллингов я пропил на «Тайне»). Затем была записана моя фамилия и женщины приступили к грабежу следующего. С окончанием конфискации мы опять уселись в автобус и отправились на освоение остального Лондона.
Начали мы с Трафальгарской площади и знаменитой колонны Нельсона. Той, что воздвигнута в честь победы при Трафальгаре. Величественный памятник великой победе. Во всяком случае, англичане так считают. Мы еще поговорим об этом, а пока продолжим лондонские исследования.
Р.Д.Эрлих на Трафальгарской площади Лондона у колонны Нельсона.
На очереди был осмотр здания парламента. Для объяснений был приглашен парламентский гид, который плохо понимал по-русски и еще хуже говорил. Пришлось общими усилиями и с помощью жестов делать хотя бы смысловой перевод. Что-то подобное уже было в восемнадцатом веке на Гавайских островах, когда туземцы за то же самое съели Кука. Запомнилось, что когда мы дошли до аллеи великих англичан - видных деятелей государства, я спросил гида, почему Оливер Кромвель - зачинатель буржуазной революции в Англии и к тому же лорд-генерал стоит в конце шеренги, на что тот ответил: «Он убил короля». Может быть, действительно - не следует убивать королей... Чтобы не стоять потом в конце шеренги.
Памятник лорд-генералу Оливеру Кромвелю.
Продолжение следует
Немає коментарів:
Дописати коментар