КАК ТОПИЛИ "ЭНТЕРПРАЙЗ" (архив,2000г)
Двадцать два года назад, в разгар китайско-вьетнамской войны, дизельная подводная лодка ТОФ четыре раза подряд атаковала атомный авианосец ВМС США
На этих "дубовых" скорлупках железные плавают люди...
Досье "Н". Капитан 1 ранга запаса Федор Гнатусин. Родился 17 октября 1945 года в г. Артеме Приморского края. В 1968 году окончил минно-торпедный факультет ТОВВМУ. Двадцать лет прослужил на дизельных подводных лодках. 11 мая 1977 года назначен командиром ПЛ Б-88. В январе-апреле 1979 года по приказу советского правительства нес дозор на морских границах СРВ во время китайско-вьетнамской войны... Получил орден и направление в Военно-морскую академию. С 1986 по 1996 год проходил службу в должности начальника отдела боевой подготовки флота. С 1996 года - на пенсии. Работает там же и почти в той же должности, но за гораздо меньшие деньги...
Федор Иванович - командир моей первой дизелюхи. Уникального, кстати, парохода, давно порезанного на "иголки" серии крейсерского 611 проекта. Наша Б-88 в 1977 году, когда на нее пришел Федор Иванович (а через полгода и ваш покорный слуга - "зеленый" выпускник штурманского факультета ТОВВМУ) была уже 20-летней старушкой с ограничениями из-за износа корпуса по глубине погружения и автономности. Универсальнейший проект использовался для любой работы в любой точке Мирового океана. В частности, наша старушка за десять лет до описываемых ниже событий трудилась гидрографическим судном: с группой прикомандированных пиджаков на борту почти год изучала гидрологию австралийских и антарктических морей, базируясь на научных станциях островов Маврикий и Кергелен.
Досье "Н". Крейсерская дизельная подводная лодка 611 проекта ("Зулу" - по классификации НАТО). Водоизмещение - 1800/2100 т, длина - 90 м, осадка - 5,5 м, скорость хода максимальная - 15/16,7 узла, экономическая подводная - 2,7 узла, три дизеля 37Д по 2 тысячи л/c, автономность - 45 суток, экипаж - 87 человек (12 офицеров, 10 мичманов). Вооружение - 6 носовых и 2 кормовых торпедных аппарата, боезапас - 24 торпеды и 4-6 мин для баночной постановки.
Мы рождены, чтоб со славой погибнуть...
"Папа" (32-летнего Федора Ивановича на лодке за глаза называли только так) очень любил морячить, готовя из нас настоящее "пушечное мясо".
- Мы смертники, - вещал он на офицерских занятиях по тактике в махонькой кают-компании. - Мы тихоходы, мы можем подкрасться, дождаться, затаившись, выйти на перехват. Залп четырьмя носовыми торпедными аппаратами, две торпеды - с ядерными боеголовками... Это - при оптимальном раскладе - парочка фрегатов или флагман ОБК (отряда боевых кораблей). И все. Ни убежать, ни перезарядиться нам уже не дадут. Точка залпа засекается мгновенно. Возмездие неотвратимо: через 5-7 минут мы медленно и красиво испаряемся вместе с сотней тонн термоядерной морской воды в виде огромного синего гриба-дождевика. Или нас, как консервную банку, сплющивает ударной волной нашего же залпа. Поэтому годы учебы и месяцы боевой подготовки экипажа дизельной ПЛ служат только одному: качественно нанести один мощный удар. Тогда и помирать не страшно...
(Помирать - страшно. Я это хорошо помню. Потому что вместе с "папой" мы дважды тонули и один раз (правда, у пирса) тушили пожар в аккумуляторной яме. Кстати, во время того пожара на борту были две торпеды с ядерными боеголовками)...
Если завтра война, если завтра в поход...
В начале 1979 года мы расслаблялись - стояли в очередном заводском ремонте, когда началась эта малопонятная война двух азиатских социалистических государств. Но уже через неделю нас выпнули из завода в море. Скоростная сдача задач, погрузка боевых мин и торпед, еще неделю - загрузка и утрамбовка в и так-то тесных отсеках тонн регенерации, ЗИПов, продовольствия, аппаратуры прикомандированных разведчиков... Мы шли на войну. Во Владивостоке, Находке, Одессе грузились караваны военной помощи маленькому азиатскому государству. Завтра в Южно-Китайском море их могли встретить джонки и мотоботы-камикадзе, артиллерийские и торпедные катера, СКРы и эсминцы "братьев навек", с которыми вступят в бой советские катера, СКРы и эсминцы тех же самых проектов. А мы, подводники, будем встречать огнем и мечом китайские ВМС на путях их вероятного подхода к берегам Вьетнама. Мы не одни. Только с Улисса к берегам Вьетнама уходили пять корпусов. Плюс Конюшки, Авангард, Ракушка, Совгавань, Магадан и Бичева. Нас много и мы все в тельняшках!
Январь, море, холодища, автономка. Днем - в подводном, в лодке еще терпимо, ночью - всплытие, зарядка АБ (аккумуляторных батарей), "воздух - напросос дизелем в пятый" - минус хуже, чем на мостике... Но через недельку явственно потеплело. Вылезший из "чертовой кожи" меховой "канадки" щупленький "папа" весь день - командирскую вахту в подводном положении - спит, привалившись к переборке гальюна на разножке в центральном в трогательных марлевых шортиках. "Тишина в отсеке! - шепотом рычит вахтенный офицер минер Леха. - "Папа" устал!"
Не вейся ты, чайка, над нами и голосом тонким не плачь...
Наконец Цусима. Корейский пролив. С послевоенных лет преодолевается советскими подводниками ночью и в надводном положении. Супостат, естественно, не дремлет, ждет, садится на хвост, отслеживая строго секретные районы наших предполагаемых боевых действий. А мы прячемся в толще Мирового океана, ныряем в сложные "гидрологии", уползаем на экономходе, когда лодка еле слушается руля, от их сонаров... Нас, идущих почти полным ходом, без огней, в позиционном (чтобы меньше отсвечивать для радиолокаторов) все же ущучил настырный южнокорейский СКР, уже на выходе из узкости - "папа" очень ловко и долго "косил" под рыбачью джонку. Мы срочно провалилились на 100-метровую отметку. И тут они в нас вцепились. Федор Иванович "мотал" корейцев трое суток. Мы выработали весь энергоресурс, мы отключили от электропитания все, что можно, мы три дня жрали сухари, сок и "курицу в собственном соку", но азиаты оказались суперморяками.
Федор Иванович все эти сутки носился по лодке, как шустрый зверек белка в легендарном колесе: вычислял на торпедном автомате стрельбы пути уклонения, чего-то вычитывал в своих совсекретных командирских справочниках, даже ложился на грунт... Но корейцы, чуть потеряв слабенький шум наших винтов, включали сонары и мигом засекали лодку. А потом наступило счастье. У корейцев случился (как сообщил радостный особист) великий праздник, и они пошли пьянствовать в базу, передав нас подоспевшим америкосам - олухам царя небесного, потерявшим лодку, несмотря на все свои чудо-ЭВМы и компьютеры, ровно за два часа. И мы оторвались, и всплыли, и пробили зарядку, и определили место по радиомаякам и "Лорану", и обменялись со штабом ТОФ сеансами связи, и услышали по "Маяку" об ожесточенных боях на территории Вьетнама. А утром нас, штурманов, еще и "папа" порадовал, сообщив, что в пролив прет американская АУГ (авианосная ударная группа) во главе с атомным "Энтерпрайзом", и нам велено идти на нее в учебную торпедную атаку...
Когда страна прикажет быть героем, будем...
Но поскольку разведданные запоздали, сказал Федор Иванович, - мы же три дня не всплывали, то, чувствует мое сердце, лодка уже внутри авианосного соединения. Давайте теперь гадать, где он, этот "Энтерпрайз". И мы часа два вместо сна и заслуженного отдыха рисовали на карте пролива АУГ, варианты его построения и прохождения пролива. И ведь угадал Федор Иванович! Не зря был чемпионом бессрочного командирского чемпионата бригады по нардам и шахматам, не зря дважды в неделю мурыжил торпедный расчет на тренажере, не зря ходил в моря (и побеждал!) на призовые стрельбы Главкома.
Мы настолько точно заняли точку в проливе, что в течение трех часов на расстоянии 20-40 кабельтовых от нас проползла вся группировка во главе с парочкой атомных крейсеров и с атомным "Энтерпрайзом" в центре. Они забили шумами своих винтов весь горизонт. Они нас не слышали, несмотря на хваленые сонары, опускаемые и буксируемые ГАСы, самолеты и вертолеты ПЛО. Федор Иванович Гнатусин и мы - торпедный расчет дряхлой дизелюхи Б-88 - четырежды выходили в торпедную атаку "пузырем" (вместо торпеды из аппарата выстреливается пузырь сжатого воздуха) на авианосец вероятного тогда противника: с носовых курсовых, дважды в проплывавший борт, а напоследок - еще и в грохочущую здоровенную американскую жопу.
Сделав дело, мы поползли на юг, к островам Нампо, в район боевого дежурства. А капитан 3 ранга Федор Гнатусин, не таясь от экипажа, приказал боцману просверлить на парадной тужурке дырку для обещаной Красной Звездочки.
В апреле 1979 года мы вернулись из автономки - с затекшими перископами, оглохшей акустикой, нулевым сопротивлением изоляции, крякнувшей гидравликой носовых горизонтальных рулей, изуродованным южными штормами легким корпусом и невязкой счисления в 17 миль...
"Папина" атака "Энтерпрайза" стала хрестоматийной. Ее преподают в академии Генштаба. Капраза Гнатусина 10 лет держали на боевой подготовке всего флота не за стать (ой, я валяюсь!) и выправку. Федор Гнатусин и сегодня стратегический мозг флота. Ну, в крайнем случае, мозжечок...
Василий Буслаев
http://www.murm.severm.net/e107_plugins/content/content.php?content.94
Кожна людина має право на висловлювання власної думки, ніхто не має права засудити її за ті, чи інші думки, навіть якщо вона каже щось не вірно.
середа, листопада 07, 2012
Что бы ни происходило на флоте сегодня, от чего у живых людей сердца обливаются кровью, он все равно славен. Легендарными асами торпедных и ракетных атак. Неизвестными миру героями. Настоящими Моряками (именно так, с большой буквы!). Они седеют и уходят в запас и в отставку. Но имена и дела их не ржавеют, потому как - золотые..
Підписатися на:
Дописати коментарі (Atom)
Немає коментарів:
Дописати коментар