В 1989 году в Восточной Европе, включая европейскую часть СССР, за чертой бедности жили 14 миллионов человек. Очень немного. А в 1996 году — уже более 200 миллионов человек. И нет сомнений, что очень скоро, уже в 2013 году, мы увидим очень интересные события, многократно превосходящие по накалу события в арабском мире.

Нужен возврат к советской модели экономики

                                                        

 С середины 30-х годов ХХ века (еще точнее — после процессов "врагов народа", фактически уничтоживших определенную финансовую независимость "коминтерновских" структур) в СССР была построена и на полную мощность заработала уникальная "двухконтурная" экономическая модель. Именно она стала основой социалистического "экономического чуда", а также Победы в Великой Отечественной войне, прорыва в космос и к энергии атомного ядра.

Это была плановая модель экономики

. Возьмем 50-е годы XX века, когда эта российская плановая экономика показывала исключительно высокие темпы роста. Факт остается фактом — десятилетие пятидесятых годов было "золотым периодом" российского экономического роста. В это десятилетие только Япония и Россия сокращали разрыв с США. В 1960 году подушевой ВВП составлял в России уже 50 % от американского. В этом же году продолжительность жизни в России была такая же, как и в США — 70 лет.

Денежная масса в СССР была разделена на наличную и безналичную части. В результате трансформации финансовой системы советская экономика была независимой от потребительского сектора и стала развиваться вне всякой связи с ним. Если в западной экономике все накопления и соответственно инвестиции создаются из прибыли от реализации потребительских товаров и перераспределённой по вертикали, и масштаб экономики расширяется по мере расширения потребительского сектора, то в советской экономике эта модель была запрещена.

В этом была главная особенность российской экономики, способной производить индустрию, не эквивалентную объему денежной массы от суммы проданных товаров, и даже на несколько порядков превосходящую её. Для теорий Адама Смита, Карла Маркса, современных западных экономистов и стран Запада — это был шок. Шок — это по-нашему, по-русски.

Тут надо понимать следующее. Вся экономика СССР была структурно неравновесной. То есть, она уже не могла быть описана при помощи тождества количественной теории денег: M*V = P*Q (Масса денег * скорость оборота = цены * масса проданного товара). Функционировать такая система может только одним способом: денежная масса должна быть разделена на две части. Одна часть функционирует на основе наличных денег. Другая часть фукционирует на основе безналичных денег. Обе части жестко отделены друг от друга. В этой жёсткой и неравновесной советской экономической системе товарно-денежный обмен между населением и торговлей был выделен в особую сферу, обслуживаемую наличными деньгами. Вся же остальная экономика функционировала на основе безналичных денег и государственной собственности.

В общем, советская модель плановой экономики до "косыгинских" реформ, безусловно, была весьма конкурентоспособной, и в экономике, и в социальной сфере, и даже "в области балета", весьма притягательной.

Экономика в России вообще не может финансироваться, как на Западе, из внутреннего потребительского сектора или иностранных инвестиций. Деньги в России могут только вывозиться из страны. Чтобы экономика страны развивалась, нужна плановая модель экономики со специфической финансовой системой. Российская финансовая система должна состоять из двух подсистем. Первая — это обычная западная, рыночная подсистема с положительной обратной связью. Это классическая финансовая подсистема "монетаризма", соответствующая западной финансовой модели с внутренним финансированием. Такая подсисте- ма в российской финансовой системе сегодня есть. Вся особенность — во второй подсистеме. Она обслуживает потребности производства. На что сейчас "нет денег". Здесь "крутятся" безналичные, виртуальные деньги (условные единицы). Это подсистема с отрицательной обратной связью. Она требует специфического бухгалтерского учета с планом счетов, отличным от первой финансовой подсистемы. Благодаря отрицательной обратной связи — это есть регулируемая и устойчивая подсистема с нужным качеством (финансовыми параметрами). Такая подсистема может действовать только отдельно от первой. Иначе нарушится ее управляемость. Это на практике узнал Николай Иванович Рыжков, когда в СССР появились кооперативы. Говорил же ему Егор Кузьмич Лигачев, что не нужно никаких реформ и не надо смешивать две финансовые подсистемы СССР. Но Николай Иванович Рыжков рискнул под огромным давлением Михаила Сергеевича Горбачева, Медведева, Яковлева и Шеварднадзе. В результате Рыжков утратил контроль за наличным денежным оборотом, получил инфаркт, ушел, но главное — способствовал развалу СССР. С этого момента у России уже не было денег на производство и об-новление основных фондов, вследствие перевода финансовой системы в нештатный режим функционирования из-за объединения контуров "нала" и "безнала".

Своим непониманием природы экономики СССР и её развалом Рыжков-Горбачёв оказали неоценимую услугу либералам, которые стали кричать о неэффективности плановой экономики. В свою очередь, либералы не знали, что Россия идёт имперским путём. Они не знали и не знают, что модель экономики есть производная от пути России. Поэтому западная модель экономики ведёт Россию к катастрофе. Западная модель экономики даже теоретически, не говоря о практике, не сможет потянуть ЖКХ и обновление основных фондов. К 2025 году она приведёт Россию к краху. Поэтому никакого мобилизационного проекта и русского развития не будет при любом президенте России без советской модели экономики. Только советская модель экономики теоретически может вывести Россию из тупика при наличии политической воли, как у Сталина в 1929 году.

Сейчас из России начинают сломя голову бежать все подряд. Любой, кто имеет для этого хоть малейшую возможность, старается "разбежаться в разные стороны". Люди готовы работать на Западе хоть полотером, хоть посудомойкой. Главное — сбежать из России. Такое положение вещей есть смертный приговор для правящего в России режима, который сделал жизнь граждан своей страны невыносимой, не восстановив план и расчет в экономике.

Рыночная экономика не адекватна социалистической экономике. Поэтому реформа Косыгина и Брежнева в 1965 году привела к застою в СССР. Реформа Рыжкова и Горбачева привела к развалу СССР. А реформа Гайдара и Ельцина приведет к развалу России. Ни в коем случае нельзя было переходить к рыночной модели экономики в СССР и России. Это убило СССР и убьет Россию.

Не следует, однако, думать, что такое положение вещей имеет место только в России. Так — везде на постсоветском пространстве. 

Вот, например, Литва. В 1991 году население Литовской ССР составляло четыре миллиона человек. Теперь — на полмиллиона меньше. Для небольшой республики — колоссальный отток. Только в прошлом году страну покинуло сто тысяч человек. Вся промышленность в Литве рухнула. В стране только официально — 50% безработных. Сегодня Литва считается одним из беднейших государств Евросоюза. Хуже обстоят дела только в Латвии. И это — в Прибалтике, которая при социализме в 1953-1989 годах была процветающей частью Советского Союза, и куда стремились переселиться на постоянное место жительства многие россияне, где план и расчет в экономике творили чудеса эффективности. Треть литовского бюджета — это антикризисная помощь Евросоюза, без нее — конец.

Когда-то Литва была процветающей советской республикой. Литовские товары славились на весь Советский Союз. А какие были заработки в Литве. А что теперь? Житель Вильнюса по имени Януш с горечью говорит: "Предприятия советские позакрывались, производим только творог да сувениры для туристов. Какие мы все-таки дураки да идиоты были, требуя независимости и развала Советского Союза. Я вот раньше был националистом. Тоже требовал независимости Литвы да рыночной экономики. А когда "хлебнул" свободы и оголодал, то захотелось обратно в сытый Советский Союз. И так многие у нас стали думать" ("АиФ", 2011 №14). Молодые литовцы в один голос говорят: мечтаем уехать — чем скорее, тем лучше. Бегство из страны нарастает.

А вот Молдова. В 1991 году в Молдове проживало четыре с половиной миллиона граждан, сейчас — по данным на 1 января 2012 года — три с половиной миллиона. Из крохотной республики за двадцать лет разбежался один миллион человек. Причина все та же — экономика рухнула и работать стало негде, пришла безработица в 50%. И так — везде на постсоветском пространстве. Сейчас в СНГ все бегут. Жители Средней Азии бегут в Россию, где "пашут", как рабы, за гроши. Но для них и это хоть какой-то хлеб. На родине и такого нет. Разбегаются Украина, Кавказ, Казахстан, Прибалтика ... Разбегаются все.

Между прочим, у нас мало кто знает, но, оказывается, разбегается и Восточная Европа. И все по той же причине. Безработица людей замучила. Вся промышленность в Восточной Европе рухнула. Экономике конец. Да что Восточная Европа? Близится конец экономикам Греции, Португалии и Испании.

Директор Института русских исследований Андрей Фурсов сообщает: "В 1989 году в Восточной Европе, включая европейскую часть СССР, за чертой бедности жили 14 миллионов человек. Очень немного. А в 1996 году — уже более 200 миллионов человек. И нет сомнений, что очень скоро, уже в 2013 году, мы увидим очень интересные события, многократно превосходящие по накалу события в арабском мире. Люди будут требовать социализма, плановой и расчетной экономики. Рыночную экономику люди будут проклинать.

"Захвати Уолл-Стрит!" — только начало.

Автор статьи-
Александр Шалдин