Шахтерский бунт, бессмысленный и вечный
"В связи с повышением цен, а, следовательно, понижением уровня нашей жизни, мы не можем и не хотим умирать от голода". Этой фразой открывался список требований бастующих шахтеров
Да, чуть не забыл: дело было почти 22 года назад. В Донецке.
В начале июня 1993 года правительство подняло цены на продукты (тогда этим все еще занималось правительство). "Колбаса полукопченая" в девяносто третьем была, как утверждают в старшем поколении, уже не та, что "при совке". Но шахтеры все равно закупали ее для своих "тормозков" - наборов для обеда на работе.
Когда кило такой колбасы сделалось по 20 тысяч купоно-карбованцев, то есть примерно 15 % шахтерской зарплаты, горняки возмутились. Исходя из порядка цифр, их нетрудно понять.
Правда, например, учителя и врачи зарабатывали в среднем меньше шахтеров, а колбаса-то ведь подорожала и для них. Но что ж: шахтеры - люди гордые и независимые, вот и возмутились самыми первыми.
Правда, опять же, не все. 7 июня, ровно в тот же день, когда Кабмин объявил о повышении цен, забастовала только шахта имени Засядько. Да-да, та самая.
Но на 11 июня к протестам присоединились уже 202 шахты Донбасса. Это много: вообще в регионе тогда насчитывалось менее 250 шахт. Кроме того, к стачкам стали подключаться металлурги: в целом выступления поддержали почти 400 металлургических заводов.
Незадолго до этого многолетний директор шахты Засядько, Герой соцтруда Ефим Звягильский стал мэром города Донецка. И тут вот надо же - такая неприятность. Но, впрочем, неприятность ли?
Довольно быстро стачком выдвинул политические требования: референдум о доверии Верховной Раде и президенту Леониду Кравчуку. Экономические требования забастовщики соглашались рассматривать только после разговора о политике.
Справедливости ради надо сказать, что правительственная комиссия во главе с вице-премьером Виктором Пинзеныком не очень-то стремилась искать с бастующими общий язык. Увы, в Киеве просто недооценили организованность процесса. Забастовщики выдвинули к городским и областным властям требование запретить местным банковским отделениям перечислять деньги в государственный бюджет. Власти с готовностью развели руками: такова воля народа!
Но делать ничего не стали. Однако же и не препятствовали организации митингов. Даже наоборот. Шахтуправления выделяли автобусы для поездок горняков на митинги. Координация осуществлялась из директорских, ну или хотя бы замдиректорских, кабинетов (мобилок-то в широком употреблении еще не было). Митингующих, по многим свидетельствам, централизовано снабжали пищей, а главное - водой.
И - вуаля! - уже 12 июня Ефим Звягильский назначается первым вице-премьером. А менее чем через неделю новая правительственная комиссия, во главе с многоуважаемым Ефимом Леонидовичем, проводит новые переговоры с забастовщиками, на которых обещает:
Итог известен. Ефим Звягильский и "старые донецкие" не сумели переиграть "днепропетровского" Леонида Кучму, который хлопнул дверью, уходя с поста премьера, лишь для того, чтобы триумфально вернуться президентом через год после описанных событий. И бывший преемник Кучмы, и. о. премьера Звягильский, вынужден был бежать в Израиль. От следствия, которое, впрочем, ничем не закончилось.
Но, с другой стороны, Донбасс "доказал свою силу". То есть. не то чтобы Донбасс как таковой - а люди, которые стали владеть им фактически на феодальных правах. Уже в 1998 году, на День независимости, милиция жестко разгонит шахтерские протесты в Луганске. Митингующих "зачистят" под облсоветом и обладминистрацией. Главами этих органов на тот момент будут еще не известные широкой украинской общественности Александр Ефремов и Виктор Тихонов.
Еще через пару лет столичная пресса вдруг начнет писать о миллиардере Ринате Ахметове - бизнес-звезде из "новых донецких". А еще через пару лет президент Кучма, скрепя сердце, продвинет в свои преемники губернатора Донецкой области Виктора Януковича - человека с сомнительным, и в то же время несомненным, прошлым.
У Кучмы не будет выбора: Ахметов и Янукович контролируют под 20 % голосов избирателей страны. И ядро их электората - те самые шахтеры, так гордо бастовавшие десятью годами ранее на площадях.
Потом будут революция, застой, реванш, снова революция, война. И, наконец, опять - шахтеры. В центре Киева.
Ведь, как выражался классик, история бывает дважды. Впервые - как трагедия. Во второй раз - как фарс.
В начале июня 1993 года правительство подняло цены на продукты (тогда этим все еще занималось правительство). "Колбаса полукопченая" в девяносто третьем была, как утверждают в старшем поколении, уже не та, что "при совке". Но шахтеры все равно закупали ее для своих "тормозков" - наборов для обеда на работе.
Когда кило такой колбасы сделалось по 20 тысяч купоно-карбованцев, то есть примерно 15 % шахтерской зарплаты, горняки возмутились. Исходя из порядка цифр, их нетрудно понять.
Правда, например, учителя и врачи зарабатывали в среднем меньше шахтеров, а колбаса-то ведь подорожала и для них. Но что ж: шахтеры - люди гордые и независимые, вот и возмутились самыми первыми.
Правда, опять же, не все. 7 июня, ровно в тот же день, когда Кабмин объявил о повышении цен, забастовала только шахта имени Засядько. Да-да, та самая.
Но на 11 июня к протестам присоединились уже 202 шахты Донбасса. Это много: вообще в регионе тогда насчитывалось менее 250 шахт. Кроме того, к стачкам стали подключаться металлурги: в целом выступления поддержали почти 400 металлургических заводов.
Незадолго до этого многолетний директор шахты Засядько, Герой соцтруда Ефим Звягильский стал мэром города Донецка. И тут вот надо же - такая неприятность. Но, впрочем, неприятность ли?
Довольно быстро стачком выдвинул политические требования: референдум о доверии Верховной Раде и президенту Леониду Кравчуку. Экономические требования забастовщики соглашались рассматривать только после разговора о политике.
Справедливости ради надо сказать, что правительственная комиссия во главе с вице-премьером Виктором Пинзеныком не очень-то стремилась искать с бастующими общий язык. Увы, в Киеве просто недооценили организованность процесса. Забастовщики выдвинули к городским и областным властям требование запретить местным банковским отделениям перечислять деньги в государственный бюджет. Власти с готовностью развели руками: такова воля народа!
Но делать ничего не стали. Однако же и не препятствовали организации митингов. Даже наоборот. Шахтуправления выделяли автобусы для поездок горняков на митинги. Координация осуществлялась из директорских, ну или хотя бы замдиректорских, кабинетов (мобилок-то в широком употреблении еще не было). Митингующих, по многим свидетельствам, централизовано снабжали пищей, а главное - водой.
И - вуаля! - уже 12 июня Ефим Звягильский назначается первым вице-премьером. А менее чем через неделю новая правительственная комиссия, во главе с многоуважаемым Ефимом Леонидовичем, проводит новые переговоры с забастовщиками, на которых обещает:
- шахтерам - увеличить зарплату в три-четыре раза ("согласно тарифной сетки"),
- директорам шахт - не требовать штрафов за невыработку плана и повысить дотации.
Итог известен. Ефим Звягильский и "старые донецкие" не сумели переиграть "днепропетровского" Леонида Кучму, который хлопнул дверью, уходя с поста премьера, лишь для того, чтобы триумфально вернуться президентом через год после описанных событий. И бывший преемник Кучмы, и. о. премьера Звягильский, вынужден был бежать в Израиль. От следствия, которое, впрочем, ничем не закончилось.
Но, с другой стороны, Донбасс "доказал свою силу". То есть. не то чтобы Донбасс как таковой - а люди, которые стали владеть им фактически на феодальных правах. Уже в 1998 году, на День независимости, милиция жестко разгонит шахтерские протесты в Луганске. Митингующих "зачистят" под облсоветом и обладминистрацией. Главами этих органов на тот момент будут еще не известные широкой украинской общественности Александр Ефремов и Виктор Тихонов.
Еще через пару лет столичная пресса вдруг начнет писать о миллиардере Ринате Ахметове - бизнес-звезде из "новых донецких". А еще через пару лет президент Кучма, скрепя сердце, продвинет в свои преемники губернатора Донецкой области Виктора Януковича - человека с сомнительным, и в то же время несомненным, прошлым.
У Кучмы не будет выбора: Ахметов и Янукович контролируют под 20 % голосов избирателей страны. И ядро их электората - те самые шахтеры, так гордо бастовавшие десятью годами ранее на площадях.
Потом будут революция, застой, реванш, снова революция, война. И, наконец, опять - шахтеры. В центре Киева.
Ведь, как выражался классик, история бывает дважды. Впервые - как трагедия. Во второй раз - как фарс.