“Из этой истории Киев вытащит все политические дивиденды” – Ганапольский о пленных ГРУшниках
Российских
военнослужащих – «трактористов и шахтёров», как назвал их остроумный
Путин, украинская армия брала в плен и до этого. Но «шахтёры и
трактористы», вооружённые оружием, купленным по случаю в местном
сельмаге, в свою очередь, брали в плен украинских военнослужащих. А
потом, без лишнего шума, происходил обмен. Но сейчас что-то изменилось –
то ли украинским властям эти обмены показались бессмысленными на фоне
отказа выдать лётчицу Савченко; то ли минский мирный процесс обнажил
актуальность решительных, но уже политических шагов вместо стрельбы.
Факт остаётся фактом – пленение Ерофеева и Александрова с документами и
последовавшими их признаниями – это начало новой увлекательной борьбы,
из которой Киев вытащит все политические дивиденды. Конечно, Москва уже
порадовала своим гибридным (а что в России сейчас не гибридно?)
отношениям к своим пленённым гражданам. Вначале само Министерство
обороны признало, что они сотрудники спецназа ГРУ, правда бывшие – даже
появились наспех сляпанные их документы, правда немедленно высмеянные
интернетом. ЛНР их тут же назвала «милицонерами» – лучше бы уж
трактористами назвали.
Но совершенно не имеет значение, что сейчас будет
про этих «шахтёров» напевать российский зомбоящик – про их тяжёлое
детство, или про то, что они передовики производства. Важно, что Москва
развернёт пропаганду внутри страны, чтобы оправдать провал, а Киев всё
повернёт именно наружу, чтобы показать реальные, как он считает,
доказательства присутствия настоящих российских войск на территории
Украины.
Конечно, дальше будет занимательный
спектакль: видимо, вначале их будут в Москве рьяно защищать, но потом от
этих «изменников Родины» откажется не только государство, но и их
родные. Да-да, помните, как отказывались члены семей от того, что их
сыновья погибли на Украине – это было ещё в самом начале этой войны.
Помните, таинственный холм на кладбище с именем солдата, про которого
его родные говорят под телекамеру, что он жив и скоро приедет, только
общаться ни с кем не будет – у него моральная травма.
Слушайте, только не подумайте, что я кого-то осуждаю.
С волками жить – по-волчьи выть!
Если за правду о гибели сына у тебя обещают отобрать компенсацию, то ты будешь молчать.
Если главная доктрина страны в том, что
российские войска – это шахтёры и трактористы, то попробуй пойти
наперекор. Тем более, что родная страна играет в дурку, выдавая кадровых
военных за милиционеров.
Конечно, тут ситуация сложнее: к
несчастью для Кремля, эти несчастные Ерофеев и Александров живы. Но всё
можно заболтать в зомбоящике, расскзав, что во время хирургической
операции у них всё же вырезали почки и выкололи им глаза – как известно,
они просили перед операцией врачей это с ними не делать. И вроде
упросили, а то действительно, вся Украина стоит в очереди на органы из
россиянина. А выколоть ему глаза – это главное развлечение злобного
укра.
Короче говоря, ребята попали не только в
плен, но и «попали» вообще, как принято говорить. При захвате, они
убили украинского военнослужащего, поэтому с ними, видимо, говорили
сурово и без сантиментов. И они, так получается, рассказали всё, за что я
бы их не осуждал. Тут нет предательства: видимо настоящее,
предательство – это вести войну с соседом
Эта история должна была случиться. Лгать
легко и просто там, в Кремле. А в киевских застенках под угрозой
смертной казни за терроризм лгать значительно сложнее.
Язык до Киева довёл. Причём, буквально.
Матвей ГАНАПОЛЬСКИЙ