Утилизировать память нельзя

Их было построено 29 - атомных подлодок 675-го проекта. У каждой на борту по восемь крылатых ракет и два десятка торпед - лучше дважды подумать, прежде чем задираться. В общем, эти "сестренки" сыграли заметную роль в годы холодной войны, являясь серьезным сдерживающим фактором для любого, кто вздумал бы конфликтовать с нашей страной. Однако, как и у людей, у каждой подлодки есть своя судьба. И той, что называлась К-131, судьба досталась особенно трудная. Вошедшая в состав Северного флота 30 сентября 1966 года, она без малого три десятилетия служила стране, успешно выполнила полтора десятка боевых служб, в том числе в Средиземном море в период военных действий между Израилем и Египтом на Синайском полуострове. Но на долю ее экипажей выпадали и суровые испытания. В октябре 1968 года К-131 столкнулась с иностранной субмариной (произошло это почти в том же районе, где спустя 32 года погибнет "Курск"). Взрыв в уравнительных цистернах паров краски, случившийся в 1981 году, унес жизни трех моряков. Но и та трагедия оказалась не самой тяжелой. Наступило 18 июня 1984 года.. . Пламя в отсеках К тому дню атомная подлодка под командованием капитана 1-го ранга Евгения Селиванова уже два месяца находилась в походе. Он складывался удачно: задачи нескольких учений, в которых принял участие экипаж, были успешно выполнены. Подводники отработали слежение за американскими авианосцами в Средиземном море, а у берегов Великобритании обнаружили и осуществили длительное сопровождение американской атомной ракетной субмарины. До возвращения в родную базу оставалось трое суток, моряки уже предвкушали встречи с семьями и заслуженный отдых... В то утро на центральном посту несли вахту три офицера, в том числе командир дивизиона движения капитан 3-го ранга Сергей Федоров. В 9 часов 30 минут офицеры, находящиеся в центральном посту ощутили воздушный удар по барабанным перепонкам и почувствовали запах гари. Пожар в восьмом?! Вахтенный инженер-механик Сергей Федоров запросил пост управления главной энергетической установки выяснить ситуацию в отсеке. Находившийся там командир электротехнического дивизиона капитан 3-го ранга Александр Черняев открыл дверь... И в помещение ворвалась струя пламени. Словно оттуда поливал огнемет! Офицер успел лишь произнести хрипящим голосом: "Горит все"... Из четырех человек, находившихся там, в мгновение ока погибли капитан 3-го ранга Александр Черняев и оператор пульта управления капитан-лейтенант Игорь Леонов. Пламя пощадило лейтенанта Мышкина и мичмана Ватамана. Пожар бушевал в двух отсеках - седьмом и восьмом. Вахтенный офицер отдал команду на всплытие, а Сергей Федоров - включить лодочный химический огнегаситель. На корабле была объявлена аварийная тревога. Командование принял на себя прибывший в центральный пост Евгений Селиванов. Через несколько минут сработала защита реактора правого борта. Но второй продолжал действовать, обеспечивая лодку электроэнергией, а значит, и возможностью для хода и всплытия. Экипаж выполнил комплекс мер по борьбе за живучесть корабля. Лодка всплыла в надводное положение, пожар был потушен. В седьмом отсеке обнаружили шесть обгоревших тел, в восьмом - шесть... Живые факелы Мне довелось общаться с двумя членами того экипажа: с Сергеем Федоровым и Михаилом Чернегой, одним из немногих спасшихся в восьмом отсеке, тогда матросом. Вот как развивались события в то роковое утро. Чернегу разбудил звук продуваемых цистерн главного балласта, что свидетельствовало о всплытии лодки. Открыв глаза, он увидел в проходе горящий факел. То бежал к переходному люку в седьмой отсек матрос Г. Абрамян, пытавшийся потушить на себе пламя водой из умывальника. В одно мгновение, как свечки, вспыхнули мичманы Валентин Трубицын и Д. Поцюс, матрос В. Половой. Трубицын, даже охваченный пламенем, вступил в борьбу с огнем, стремясь потушить не себя, а оборудование у распределительного щита. Сбить пламя с мичмана попытался матрос В. Митрофанов, однако тут же вспыхнул сам. Он бросился в девятый отсек, но переборочный люк был задраен - таков суровый закон борьбы за живучесть подлодки: не дать беде распространиться на весь корабль... А вот седьмой отсек был открыт; туда из восьмого перебежали горевшие Поцюс и Половой, и от них вспыхнули оборудование и находившиеся там люди... Михаил Чернега бросился на нижнюю палубу, где находились запасные индивидуальные дыхательные аппараты. Надев на себя маску ИДА, он увидел горящего человека. Это был главный старшина Буянов. Михаил потушил на нем пламя, вылив на него ведро воды, помог надеть маску дыхательного аппарата. В ходе расследования причин пожара были допрошены все члены экипажа. Главный старшина С. Буянов рассказал, что в момент возникновения пожара все механизмы в трюме восьмого работали исправно. Услышав топот ног на верхней палубе, он поднялся и увидел людей, у которых горели волосы на голове и одежда. С. Буянов попытался сбить пламя с мичмана В. Трубицына, но сам загорелся от него и бросился в трюм, где пламя на нем потушил Чернега. Находившийся в седьмом отсеке Боколеев, оказавшийся рядом с вбежавшим из восьмого мичманом Поцюсом, вспыхнул от искр, разлетавшихся от него. У Боколеева создалось впечатление, будто горел спирт или бензин, пропитавший одежду. Потушить огонь удалось только водой. Все моряки в ходе следствия отмечали: характер пожара был необычным. При соприкосновении с пламенем люди вспыхивали мгновенно, горело даже оборудование. Сергей Федоров рассказал, что воздействие огня на предметы в его каюте было более чем странным: оплавился металл, сгорела шинель, а одеяло и листы бумаги остались нетронутыми. Отчего возник пожар? Ни один из оставшихся в живых моряков не был свидетелем момента возникновения пожара. Капитан-лейтенант А. Зеленский как командир группы, контролировавшей во время похода концентрацию кислорода в атмосфере лодки, сообщил следователю: перед пожаром содержание кислорода составляло 22 процента, что соответствует норме. Правда, Сергей Федоров, уже после ликвидации пожара нашел один ИДА с дыркой в баллоне с кислородом. Может, взрыв кислородного баллона и стал причиной резко возросшей концентрации кислорода, а затем, и пожара? Но тогда бы был слышен хлопок... А какой вывод сделала комиссия, расследовавшая причины пожара? Ее непосредственным виновником был назван погибший мичман Трубицын: он который якобы работал на нештатном точиле и загорелся от абразивной искры. Но в 9.29, то есть за минуту до происшествия, по восьмому отсеку проходил сотрудник особого отдела капитан-лейтенант Слепнев. Он видел, что Трубицын и Поцюс сидели на вахтенных местах, никто из них не работал с точилом. Эксперты ЦНИИ ВМФ не смогли выяснить условия и причины возникновения и развития пожара, определить, какой химический компонент играл роль окислителя. Специальные же физико-химические исследования для выявления природы свечения и вспышек, которые наблюдали моряки, не проводились. Так отчего возник пожар? Свою версию выдвинул командир лодки Евгений Селиванов: в воздушной среде мог образоваться озон, способствовавший возникновению и развитию пожара. При исследованиях факт появления озона не подтвердился. Но специалисты не изучили возможность появления озонидов в условиях большой энергонасыщенности и замкнутого пространства подводной лодки... Вопросы без ответов Уместно заметить: аварии на советских атомных подлодках происходили в основном после значительного по времени плавания в подводном положении. Статистика говорила об этом, но ее, возможно, проигнорировали. К сожалению, никто не изучил всерьез и показания членов экипажа К-131. Не были проведены научные исследования причин аварии, которые могли бы предотвратить аналогичные катастрофы, в том числе и на подводной лодке "Комсомолец". В справке, подписанной следователем по особо важным делам военной прокуратуры Северного флота майором А. Михайловым, говорится, что члены экипажа были свидетелями многих необъяснимых явлений, наблюдавшихся во время длительного автономного плавания. Например, подводник Шадрин за время службы при нахождении в автономном плавании трижды наблюдал в восьмом отсеке другой подлодки (того же проекта!) яркое свечение продолжительностью три-четыре секунды. Подобное зафиксировали также Чиков и Степанович. При обследовании места свечения и всего отсека никаких неисправностей выявлено не было, источник свечения и вспышек не установлен, так как оборудование работало в обычном режиме, изоляция находилась в полном порядке. Кстати, что особенно интересно, при вспышках ощущался запах озона.. Да что свечение - в пятом отсеке наблюдалась даже шаровая молния, свидетелем образования которой стал Журавлев. Природа этих явлений до сих пор не изучена, как они влияют на возникновение пламени в отсеках атомных субмарин, неизвестно. Но, напомню, через пять лет вспыхнул пожар в седьмом (а затем и в других) отсеке атомной подлодки "Комсомолец". В той трагедии погибли 42 моряка. И там по отсекам проносилось пламя, которое очевидцы сравнивали с огнеметным, на моряках загоралась одежда, плавился металл... Случайные совпадения? Или все-таки у этих ЧП была схожая причина? Нет ответа. С одной из версий необъяснимых возгораний людей довелось познакомиться в статье "Самосжигатели", опубликованной не так давно в "Аргументах и фактах". В ней кандидат технических наук Анатолий Стехин предлагает свою теорию пирокинеза - холодно-плазменного возгорания человека. В двух словах: свободные радикалы в молекулах воды (из которой в значительной степени состоит тело каждого из нас) аккумулируют в себе энергию. И в исключительных случаях она высвобождается. В замкнутом пространстве АПЛ той же электромагнитной энергии более чем достаточно. Возможно возгорание и от статического электричества. Но это лишь гипотезы... Вспомним их поименно Шесть с половиной лет тянулось уголовное дело, возбужденное по факту трагедии против командира подлодки Евгения Селиванова и мичмана Валентина Трубицына. Оно было прекращено в январе 1991-го за отсутствием состава преступления. О наградах, понятно, тогда никто не думал. А ведь моряки спасли АПЛ, самостоятельно потушили пожар, проявив в трудный час подобающее мужество. Или этого недостаточно?.. В Видяеве, гарнизоне подводников, название которого ныне известно во всем мире, поблизости с мемориалом экипажу "Курска" высится другой обелиск. На нем высечены слова: "Подводникам, погибшим в океане". Рядом 13 надгробий, на которых написаны имена покоящихся здесь моряков, погибших 24 года назад на К-131: старшина 2 статьи Абрамян Г. Ф., матрос Бондаренко И. Д., старший матрос Гружас А. Ю., старший матрос Иванов О. А., капитан - лейтенант Леонов И. В., матрос Митрофанов В. А., матрос Половой В. В., мичман Поцюс Д., матрос Приходько Н. Н., мичман Трубицын В. П., капитан 3 ранга Черняев А. Д., мичман Шкинь Ю. П., мичман Яковлев С. В. Им, погибшим, награды уже не нужны. А их родственникам - женам, матерям, детям? Разве безразлично будет знать, что жизнь, отданную на службе Родине, она, Родина, оценивает высоко? И так ли уж не важно помнить об этом тем, кто сегодня несет свою воинскую вахту? Мне кажется, тут есть над чем задуматься. Тем более, что через год исполнится четверть века разыгравшейся в глубинах океана трагедии. Вместо эпилога В Мурманской области из участников трагедии теперь живут всего несколько человек. Михаил Чернега остался на сверхсрочную в экипаже той же подлодки, стал мичманом, занял должность старшины команды, которую в свое время занимал Трубицын. Ушел с подводного флота в том же 1994 году, когда и К-131 была выведена из боевого состава. Сейчас служит в береговой части Северного флота. Сергей Федоров после трагедии сходил еще на две боевые службы и уволился в запас в звании капитана 2-го ранга. Работает инженером на 35-м СРЗ. Он занимается живописью и написал картину, на которой изобразил лицо друга, Александра Черняева, в обрамлении языков пламени того страшного пожара. Атомная подводная лодка К-131 пять лет находилась в ремонте. Затем еще пять несла службу в составе сил постоянной готовности Северного флота. Сегодня от нее остались одни воспоминания: лодка утилизирована. Но память о моряках-подводниках, и погибших, и живых, утилизировать нельзя. http://www.mvestnik.ru/shwpgn.asp?pid=20080610121