Под килем
Капитан первого ранга, командир подводной лодки «К-54» Петр Вырмаскин хоть и родился в семье простых тружеников в селе Чувашское Эштебенькино, но все детство и юность мечтал посвятить себя флоту. Попал же на атомную субмарину первого поколения!
Лиха беда начало
– Начинал служить младшим штурманом. Это самая романтическая профессия в подводном флоте. Штурман прокладывает маршруты, все карты у него в руках, – делится воспоминаниями Петр Александрович. – Но в начале службы пришлось нелегко. В училище с нами нянчились, а тут другой режим: порядок и огромная ответственность за лодку и жизнь экипажа.
Самыми трудными были учения. Нашу субмарину сопровождали авиация и корабли. Всплывать приходилось каждые четыре часа, экипаж работал в авральном режиме. В автономном плавании было проще: всплывали раз в сутки, трудились в три смены, так что можно было выспаться. Тревогу поднимали только в случае обнаружения корабля противника. Мы должны были уклоняться от встречи, не дать себя обнаружить.
В разгар «холодной войны», в середине семидесятых, главным врагом СССР была Америка. Мы курсировали в Атлантике на расстоянии двух тысяч километров от США: такова в то время была дальность полета баллистической ракеты. (На борту нашей субмарины их было 3. На лодках следующих поколений – 16, 24.) Сегодня дальность полета ракет – десять тысяч километров. В каждой заряд на сотни Хиросим. Когда Советский Союз подписал с Америкой договор об ограничении стратегического вооружения (ОСВ-2), ракетные шахты вырезали и оставили только торпеды. Например, на нашей лодке торпед было 20.
– Слышала, существует особая традиция посвящения в подводники. Расскажите о ней. А еще о быте и о том, чем, помимо вахт, можно было себя занять.
– Новичков заставляли пить ледяную морскую воду (на глубине 100 метров она кристально чистая). Также привязывали пятикилограммовую кувалду к потолку, раскачивали ее и заставляли целовать. Если ошибешься, останешься без зубов. Я исхитрился и поцеловал не поранившись.
Психологический настрой на лодке зависел от замполита. Попадется плохой – замучает политзанятиями, веселый – не заметишь, как пройдет поход: устроит различные соревнования, организует концерт, предложит какую-нибудь игру, подвигнет выпустить боевой листок.
В выходные мы принимали душ. Это сейчас на подлодках есть бани, сауны, комнаты отдыха, видео, DVD, даже курить можно. Тогда этого не было. Правда, кино показывали, но одни и те же фильмы. Проводили занятия по специальности, учения – скучать не приходилось.
– Не могу не спросить о дедовщине.
– Тогда дедовщину называли годковщина. Насилия в армии не было. «Годок» мог заставить молодого принести еды или убрать за себя помещение. Когда меня назначили командиром, я всем новобранцам сказал: «Будут обижать – обращайтесь». За все время службы никто ни разу не пожаловался. Тогда были комсомол, компартия, общие собрания. Если набедокурили, отвечали по всей строгости.
Но безобидные шутки позволялись. Когда опускались под воду, посылали молодых на клотик пить чай (клотик – верхняя часть антенны, находящаяся на поверхности лодки). Или вот. В лодках имеются переборочные двери, которые необходимо закрывать аккуратно, чтобы не нарушить герметичность. Новобранцы обычно нетерпеливы и сильно ими хлопали. Чтобы приучить их к порядку, старослужащие заставляли запирать несколько раз, пока до первогодок не доходило, что над ними подшучивают.
Наша служба и опасна, и трудна
– Петр Александрович, наверняка во время рейдов возникали нештатные ситуации…
– Как-то на скорости пятнадцать узлов (28 км/ч) заклинили кормовые рули на погружение. Под килем пять тысяч метров, лодка резко накренилась градусов на тридцать и пошла вниз. Я был молод, не понимал, что происходит, поэтому не испугался. Свято верил, что командир найдет выход из ситуации. Но мой коллега с пятнадцатилетним стажем отреагировал по-другому. Он обнял прибор, показывающий горизонт (при больших дифферентах тот не работает), побелел, у него тряслись колени. В глазах был неподдельный страх. Тогда я сообразил, что ситуация критическая. Командир отдал приказ продуть носовые цистерны и включить реверс: винты, работающие вперед, заработали назад, и лодку удалось выровнять.
Был случай, столкнулись с неопознанным подводным объектом. Шли на глубине, на что-то наскочили. По закону при столкновении лодки обязаны всплыть и показать флаг. Мы поднялись на поверхность и обнаружили на рубке метровую вмятину. Но рядом с нами не появилось никакой субмарины. Причем приборы в этом районе не зафиксировали препятствий. Мы подробно описали случай в вахтенном журнале.
В конце семидесятых было зарегистрировано немало подобных необъяснимых явлений. Коллеги рассказывали случай: стояли они как-то раз в Мотовском заливе (Баренцево море). Возле лодки находились командир и сигнальщик. Неожиданно к ним подлетел небольшой огненный шар, выпустил луч. Он прошел вдоль корпуса и исчез в воздухе. Его даже не успели зафиксировать наземные воздушные службы. Где прошел луч, осталась белая полоса. Так что уже в то время все плавающее и летающее неопознанное воспринимали всерьез. Командование поручило мне во время рейдов описывать в специальном журнале подобные случаи.
Самое страшное ЧП произошло в 1981 году. В учебном походе загорелся силовой щит, связанный с системой управления реактором. Сработала аварийная защита, и лодку обесточило. Надо было быстро устранить пожар и запустить реактор, в противном случае мы оставались без хода. Пришлось всплыть. Ситуацию усложнял семибалльный шторм (лодку болтало). Командир, вахтенный офицер и сигнальщик находились на мостике. Чтобы их не смыло за борт, пристегнулись к поручню монтажными поясами.
Из горящего восьмого отсека людей перевели в девятый. Пожар тушили фреоном два часа, на устранение последствий ушло еще часов десять. Но у нас был опытный механик, так что реактор ввели в действие и своим ходом вернулись на базу. Она находилась в поселке Гремиха. (Для всей страны данный населенный пункт назывался Мурманск-140.)
В 1986 году в Атлантике погибли наши товарищи с другой подлодки (более ста человек). На субмарине вспыхнул пожар, экипажу не удалось его потушить. Помню, президентом тогда был Горбачев. В прессе написали, что подлодка потерпела аварию. И все. Субмарина опустилась на очень большую глубину. Говорят, даже через сотни лет в том районе будет радиоактивное загрязнение.
– Кстати, о радиации. Это правда, что подводники получают опасную для жизни дозу облучения? И сказались ли на здоровье постоянные погружения и всплытия?
– Контроль за уровнем радиации ведется в каждом отсеке и не превышает допустимого. Для улучшения пищеварения и вывода радионуклидов нам ежедневно давали 50 граммов сухого красного вина. В опасных местах вахты несли не более 20 минут. Если кто-то получал лишнюю дозу радиации, его отправляли на берег лечиться. Лично я не был в непосредственной близости от реактора, но риск всегда есть. Может, слышали историю о лейтенанте Корчилове, который во время поломки реактора вызвался заварить трещину (при ЧП идут добровольцы). Он получил смертельную дозу облучения. Но если бы не совершил подвиг, погиб бы весь экипаж.
Внутри подводной лодки постоянно поддерживается нормальное атмосферное давление. Ведь на глубине 200 метров за бортом субмарины 20 атмосфер, человеческий организм это не выдержит.
– Случалось запускать баллистические ракеты?
– Только учебные, без атомных зарядов. Сначала ракета летит в космос, оттуда – куда направили. Нашей целью был учебный полигон Халмер-ю, который находился в Восточной Сибири. Посреди него ставили кол, вокруг которого чертили круги. Нам необходимо было попасть точно в цель. После запуска ракеты на полигон отправлялись специалисты и проверяли точность приземления.
– Если объективно, в каких странах тогда было лучшее оружие и подводный флот?
– Лучшие атомные подводные лодки были в США, Англии и Франции. А баллистические ракеты – у нас. Не уступали американцам и по количеству единиц подводного флота. Однако в Америке были самые тихие подлодки. Для субмарины шум – враг. Наши акустики могли не услышать американцев на расстоянии десяти миль, а они нас слышали. В настоящее время этот недостаток устранен, так что мы наравне.
В то время, кстати, американцы заходили в наши территориальные воды как к себе домой. По правилам, когда надводный корабль обнаруживает вражескую подлодку, взрывает три гранаты, отдавая приказ всплыть. Но американцы не реагировали и спокойно уходили в море. Мы не имели права преследовать их, так как никто сверху не осмеливался давать такой команды. Сегодня ситуация, к счастью, меняется, думаю, в случае нарушения наших территориальных вод мы не побоимся открыть огонь.
Догоним ли?
– Судя по всему, ваша карьера сложилась удачно.
– Я не хотел идти по командной линии, мечтал о карьере штурмана. Но предложили закончить шестые высшие офицерские классы в Ленинграде, и я согласился. Потом меня назначили старшим помощником командира. Должность хлопотная: необходимо отвечать за все, что происходит на лодке. Но мне было не привыкать. На флоте говорят: «Плохой экипаж – плохой старпом. Хороший экипаж – хороший командир».
Командиром «К-54» я стал в апреле 1988 года. После развала СССР перестали финансировать боевую подготовку, людей не хватало. Сначала списали субмарины первого поколения, затем второго: не хватало средств на их содержание. Постепенно подводный флот приходил в плачевное состояние. Хороших специалистов перебрасывали на новые формирования. Кстати, на печально известных «Комсомольце» и «Курске» служили мои бывшие подчиненные. В 1992 году мне исполнилось 39, решил уйти в запас. Вернулся на родину, построил дом, развел сад-огород. Но семейные обстоятельства изменились, пришлось переехать в Тольятти.
О том, что сегодня происходит на флоте, знаю только из СМИ. Обидно, что за пятнадцать лет спустили на воду всего одну подлодку четвертого поколения. Раньше выпускали по нескольку субмарин в год: в стране работали четыре завода.
– Как вам живется на пенсии?
– Отдыхать не приходится, работаю. На размер пенсии не жалуюсь: по сравнению с другими вполне приличная. Но в той же Америке, уходя на заслуженный отдых, командир подлодки живет безбедно. Об этом я могу только мечтать.
…Капитан первого ранга Вырмаскин отдал подводному флоту 18 лет.
Немає коментарів:
Дописати коментар