Из воспоминаний  Генадия Каршина, старшины команды мотористов апл К-19:

«24 февраля я как раз сменился с вахты и заснул в 9-м, жилом, отсеке. Проснулся от звуков аварийной тревоги, которую сначала принял за учебную. Но потом весь сон как рукой сняло — вахтенный кричал: «Аварийная тревога! Горим!» Я вскочил. В каюте было темно, но между вторым и третьим ярусами полыхало пламя. От огня занялись подушка и матрас, на помощь прибежали старший матрос Ключников и старший матрос Дектярев. Я попытался сбить огонь. Из центрального поста пришла команда: «Покинуть девятый отсек». По боевой тревоге каждый из нас кинулся на свой пост. Я побежал в свой пятый отсек. Пытался запустить дизели системы охлаждения, но не работала ни гидравлика, ни системы ВВД. От угарного газа я потерял сознание.В девятом отсеке, когда начался пожар, находилась большая часть экипажа. Однако, сколько людей осталось в отсеке после задрайки люков, никто не знал. Связь была нарушена. Позже матросы узнали, что все, оставшиеся в восьмом и девятом отсеках, сгорели, а в седьмом задохнулись от дыма. В шестом отсеке находился атомный реактор. Если бы он оказался в огне, не миновать взрыва, гибели лодки и глобальной экологической катастрофы.

Умереть мог трижды.»