Махнув на всё рукой, не молодой же я офицер, и ушёл в отпуск. В начале декабря меня вызывает комбриг и отдаёт приказание быть готовым через трое суток идти в море старшим на борту на подводной лодке «К-116», которой командует капитан 3 ранга ОРСАГОШ Е.В., на заводские испытания после среднего ремонта. Вообще-то по всем документам на подобные иероприятия старшим должен идти или комбриг, или замкомбрига, или начальник штаба бригады, но у всех, видимо были веские причины не идти – декабрь не июль. Есть молодой командир – пусть поплавает. А я и не возражал Без проблем за две недели мы с Емилем Васильевичем выполнили все мероприятия по программе испытаний и вернулисть к стенке завода. Эдесь я узнал что цепочка «ИЛЬИН – БОНДАРЕНКО» в каком-то кабинете не срослась – каждый из нас остался на своей должности. Бывает. В конце декабря в бригаде проводилась партийная конференция делегатом которой был и я. В перерыве я подошёл к комбригу и снова задал ему вопрос по поводу моего звания. В ответ он подозвал к себе кадровика и с грузинским акцентом сказал ему: «подготовте на него представление». Если сам о себе не побеспокоишься, то…
22 февраля1989года, подводная лодка «К-184» я опять старшим на борту, прибыла к месту базирования в 26 дивизию. Встречал командир дивизии капитан 1 ранга ХВАТОВ Г.А. Выслушав доклад командира, он поздравил его с прибытием в родную базу. Обращаясь ко мне сказал: «зайди в отдел кадров дивизии». Зашёк к своему другу, начальнику отдела кадров 26 дивизии капитану 3 ранга ПРОСКУРЯКОВУ Николаю Петровичу. Мы с ним начинали службу лейтенантами на «К-57», он был в должности начальника химической службы. Поздоровались, он протягивает мне телефонну трубку и говорит:- звони Нине, моя жена, пусть накрывает стол. Я тебя поздравляю с присвоением тебе очередного воинского звания «капитан 2 ранга».
Конечно же стол был накрыт и мы это дело отметили как положено. Из-за нежелания представить офицера к очередному воискому званию каждым из вышеназванных начальников задержка звания выросла, как минимум, на два месяца.
В марте мне предложили должность командира новой подводной лодки, лодки второго поколения проекта 671 РТМ – пройти «по большому кругу», т.е. на Камчатке сформировать экипаж, пройти обучение в учебном центре в г. Обнинск, получить корабль в Комсомольске-на-Амуре, пройти госиспытания в Большом камне и перейти на Камчатку. Я дал согласие Одной из причин было то, что у моего сына было врождённое косоглазие и лечение в Приморье результатов не дало. Нужно было ехать в Москву. От города Обнинска от Москвы 101 километр, обучение в УЦ 14 месяцев. Времени хватит на всё. В апреле состоялся приказ о моём назначении. Заканчивая рассказ о своей службе на ракетной подводной лодке «К-23», я хочу поблагодарить весь личный состав этого корабля с которым свела меня судьба за ту помощь, которая была мне оказана в становлении командиром. С чувством уважения я всегда вспоминаю командира БЧ-5 капитана 1 ранга БЕЛОВОЛОВА Вячеслава Александровича, командиров БЧ-2 капитана
2 ранга ГОЛОВЕШКИНА Льва Николоевича, сменившего его капитан-лейтенанта КАБИРОВА, капитан-лейтенанта РЕШЕТОВА Владимира Николаевича, мичмана ПРИСТАЙ Александра Ивановича и многих, многих других. К сожалению память стала подводить – не помню многих фамилий, лицо поиню, а фамилию … Прошу меня извинить. На фотографии я вместе софицерами и мичманами подводной лодки «К-23».
Меня не отпускали к новому месту и мурыжили до сентября 1979 года. На Камчатку прилетел ночью 10 сентября, на такси добрался до посёлка Рыбачий, остановился у своей сестры Татьяны. Она была замужем за моим однокашником по училищу и однофамильцем БОНДАРЕНКО Николаем Михайловичем. Он начинал службу на Камчатке, потом прошёл большой круг и служил на СФ. В 1976 году его корабль северным морским путём перешёл на Камчатку в состав 10 дивизии.
Утром прибыл в штаб 45 дивизии, нашёл кабинет комдива. В то время дивизией командовал контр-адмирал ЗАМОРЕВ Вячеслав Иванович. Выслушав мой доклад, спросил почему так поздно прибыл и получив ответ, порекомендовал мне зайти в отделение кадров дивизии, написать рапорт о приёме дел и приступить к испонению обязанностей. К моему прибытию офицерский состав уже был назначен. Начадл знакомиться с офицерами.. Часть из них была прикомандирована на другие корабли, где изучали специальность. Командиры подразделений были в звании «капитан-лейтенант», старпом капитан 2 ранга СКЛЯРЕНКО Юрий Григорьевич, замполит капитан-лейтенант ГЛУШКОВ Валерий Михайлович, помощник капитан-лейтенант ТРОШИН Виктор Алексеевич, штурман капитан-лейтенант ЖУРКОВ Павел Петрович, его подчинённые ст.лейтенант ФИЛИМОНОВ Виктор Юрьевич, лейтенант БОНДАРЕВ Геннадий Ренальдович. Командир БЧ-3 ст.лейтенант ХОДЫРЕВ Владимир Евгеньевич, его подчинённый ст.лейтенант КОСТЮК Владимир Леонидович. Командир БЧ-4 капитан-лейтенант ФЁДОРОВ Евгений Иванович, его подчинённый лейтенант КР0П0Т0В Александр Георгиевич,Командир БЧ-5 капитан 3 ранга ЗАИНУЛЛИН Флорид Сагитович, его подчинённые: командир первого дивизиона ст.лейтенант ЩЕРБАКОВ Сергей Михайлович и его подчинённые лейтенант МИРОНЧУК Александр Александрович, ст.лейтенант КИНАШ Пётр Збигнеусович, лейтенант В030ВИК0В Александр Яковлевич, лейтенант БЕССЧЁТНЫЙ Николай Юрьевич, лейтенант ГРИГОРЬЕВ Леонид Алексеевич, лейтенант КУЗНЕЦОВ Андрей Васильевич, ст.лейтенант ЛУКАШЕНКО Евгений Юльевич, лейтенант АРГАНИСТОВ Святослав Сергеевич. Командир второго дивизиона капитан-лейтенант УСТИНОВ Станислав Иванович и его подчинённый ст.лейтенант ЧАЙЧУК Юрий Васильевич. Командир третьего дивизиона капитан-лейтенант БАРОВ Виктор Сергеевич, его подчинённый лейтенант ЧЕРСТВОВ Владимир Николаевич. Начальник РТС ст.лейтенант ЧМЫРЬ Сергей Иванович и его подчинённые ст.лейтенант ОВСЮЧЕНКО Виктор Петрович, ст.лейтенант ЛЮЛИН Борис Борисович, лейтенант РЕШЕТЬКО Виктор Иванович, ст.лейтенант КАРГОПОЛЬПЕВ Вадим Витальевич, ст.лейтенант КИСИЛЬ Иван Степанович, ст.лейтенант ПЛЕТНЁВ Александр Александрович, ст.лейтенант БАНДУРКО Владимир Иванович. Начальник медицинской службы ст.лейтенант м/с МИЗИН Олег Александрович. Начальник химической службы ст.лейтенант ФАБРИКИН Николай Алексеевич.
Сплошная молодёжь, да с такими орлами горы можно своротить, что и было в последствии, сделано. С замполитом выполнили ёщё одну объязаловку – избрали женсовет. Отъезд на учёбу откладывался. Меня отпустили в Приморье за семьёй. Наученный горьким опытом со сдачей квартиры, мы с женой собрали необходимые вещи для отправки с собой в одну комнату, а во второй комнат я разрешил поселиться начальнику химслужбы с «К-23», с условием, что я вернусь туда через год с небольшим. Это моё решение лейтенант принял с большим воодушевлением. Перед нашим убытием мы устроили небольшую вечеринку с друзьями. Дружили три семьи, кроме Проскуряковых была семья флагманского ракетчика 26 дивизии капитана 2 ранга ВОРОВИНА Александра Сергеевича. Тут была одна особенность – у нас была горячая вода и по субботам все собирались, а с нашим убытием это прекращалось. В октябре я с семьёй вернулся на Камчатку. Когда мы на пароме из Петропавловска следовали в Рыбачий, вид моей жены был очень грустный. Погода была мерзкой, шёл снег с дождём и кругом вода. Потом всё стало на свои места.
Через несколько дней меня вызывает комдив и сообщает принеприятнейшую новость – я назначен начальником эшелона по перевозке призывников из Казани во Владивосток. В течении трёх суток я должен из своих офицеров сформировать администрацию эшелона, подобрать матросов, получить оружие и убыть в командировку. До Москвы долетели самолётом, до Казани поездом. Встретили хорошо, нас с замполитом разместили в центральной гостинице «Татарстан», остальных в общежитии при республиканском военкомате. Часть моих офицеров убыла за призывниками в Уфу. Моей главной задачей было доставить сформированный эшелон во Владивосток. Военком Татарстана просил нас реже показываться на сборном пункте. Заметив нашу форму, часть призывников может кинуться в бега – никто не хотел служить три года. Начали знакомиться с городом. В то время он произвёл на нас гнетущее впечатление, грязный, серый. Вечером мы с замполитом решили поужинать, но в ресторане всё было занято. Пошли по магазинам – в радиусе 200 метров от гостиницы в магазинах кроме кильки в томатном соусе ничего не было. Утром пораньше спустились в ресторан позавтракать и заказали на вечер столик. Вечером пошли ужинать. Сидим вдвоём, заказали бутылку водки, закуску, горячее. В зал входит капитан, лётчик. К нему подходит официант и говорит, что мест нет. Я приглашаю его за наш столик, официант «одарил» меня таким взглядом, что я чуть не поперхнулся. Через какое-то время в ресторан заходит подполковник – красавец мужчина, ростом под два метра, строен, форма сиди, как на манекене. Ему тоже отлуп. Я приглашаю и его. Итак, за столиком четыре офицера – капитан 2 ранга, подполковник, капитан и капитан-лейтенант – флот, авиация и артиллерия. Подполковник делает заказ. Ему приносят в громадном фужере триста грамм водки. Он спрашивает официанта «почему не графин, а фужер?». На других столах водка в графинах, нам тоже подали в графине. Подполковник берёт официанта одной рукой за лацкан его курточки, притягивает к себе и тихо говорит ему: «водку я выпью и из фужера, но ты благодари флотских и авиацию. Без них я бы тебе показал как нужно обслуживать офицеров Советской армии и флота. Ты понял? Пошёл вон!». Повернулся к нам, извинился за инцидент. В общем, посидели мы хорошо, тем более что жили в одной гостинице. Что меня удивило – ресторан каждый вечер был забит до отказа – в основном гуляла молодёжь. Хорошо жили.
Через пару дней вернулись мои офицеры, эшелон был сформирован, 1200 человек, продукты загружены и мы поехали. В каждом вагоне было по два офицера и два проводника. В одном из вагонов не хватало одного офицера. На мой вопрос где второй получил ответ – «по дороге в Казань отстал в Иркутске» В последнем вагоне ехали только призывники будущие пограничники. Работа по их отбору велась с мая месяца. Один парень ехал со своей овчаркой. Прошёл по составу, представился, объяснил, что в дороге они будут б е с п л а т н о получать трёхразовое питание. Проверили кухню, охрану продуктов. Всё было нормально. Приехали в Свердловск. Жарко, хотя вторая половина октября. Ко мне заходит доктор и говорит, что нам не избежать заболеваний у призывников – они ящиками покупали мороженое. Кто-то из офицеров заметил, как один призывник рванул в здание вокзала. Мы его перехватили на возвращении. Забрал у него две бутылки коньяка, на виду у всех разбил их о подножку вагона. Опыта таких поездок ни у кого не было, набивали шишки по ходу дела. Потребовал от офицеров жёстко присекать любые попытки проноса спиртного в вагон, предупредил проводников об ответственности. На каждой стоянке меня проверял дежурный офицер комендатуры с записью в моём дорожном листе, похожем на постовую ведомость. Ко мне обратился бригадир поезда с разрешением проводникам собрать с каждого призывника по три рубля за мытьё посуды. В противном случае все туалеты и умывальники будут забиты объедками. Я прошёл по эшелону, спросил людей, согласны ли они на это предложение. Никто не возражал. На одной из остановок патруль заметил, как с тыльной стороны эшелона какой-то мужик передал в вагон, заполненный солдатский вещевой мешок. Быстро перекрыли вагон. Захожу и прошу добром показать мешок. Тишина. Начали искать, нашли. Открываю, спрашиваю, сколько отдали денег. 80 рублей. Заберите и пейте на здоровье. В бутылках квас. Доктор проверил и дал добро на реализацию. Нужно было видеть лица обалдевших людей. Не доезжая до Новосибирска, ко мне в купе заходит доктор и говорит, что в одном из вагонов какой-то сержант собирал деньги за питание. Поднимаю всех на ноги, ищем этого сержанта. Выясняется, что сделать это ему приказал старший лейтенант. Завожу его к себе, в купе и начинаем выяснять его поступок. Клянётся, бес попутал. У меня возникла дилемма – что с ним делать? Первое - это вернули деньги. Но он тоже был не лыком шит.. Через какое-то время доктор обнаружил сержанта, собиравшего деньги, больным, причём, по всей видимости, придётся ссаживать с поезда. Рисковать нельзя.
Дали телеграмму и на остановке его увезли на скорой. Что с ним случилось, но факт есть факт. Но самое главное - нет свидетеля. В этой поездке большую помощь мне оказал бригадир поезда. В подобной командировке он не в первой и команду подобрал себе стоящую. От него я узнал, что о нашем поезде знает весь транссиб. В расписании поезда была минутная остановка в Ангаске, где я учился и вырос. Дал телеграмму родителям. Поед пришёл ночью. Отец с матерью были на перроне. Взяли с собой, хотя это грубое нарушение порядка. Но как не повидать родителей которых давно не видел. Отец, заметив у меня в кобуре пистолет, спросил: «ты что, зеков везёшь?». До Иркутска ехать 40 минут и я решил прокатить их до Слюдянки. Там посадил их на встречный поезд «Пекин – Москва» и они уехали домой. В Иркутске подсел отставший капитан. В Чите дежурный комендант, краснея и пряча глаза, попросил меня оказать ему услугу. У него ребёнок болен сахарным диебетом, нужна гречка, а в Чите её днём с огнём не найдёшь. Отмерили ему килограмм пять гречки, а что было делать? В Хабаровске эшелон встречали представители штаба армии кому мы везли большуючасть призывников в учебную дивизию, расквартированню в Раздольном. Задали ряд вопросов. Рядом крутились два офицера с этой дивизии, те которые собирали деньги. Я промолчал, не стал докладывать об инцинденте. Прибыли в Раздольное. В эшелоне осталось человек триста. В Раздольном ко мне в купе зашли капитан и старший лейтенант, поставили на столик бутылку шампанского и сказали спасибо. В ответ я им сказал, что буду удовдетворён если этот урок пойдёт им впрок. Больше мы не встречались. По прибытию во Владивосток сразу сняли остатки продуктов, опечатали. Привели всех в флотский экипаж, построили в каре. В середину поставили администрацию эшелона и командир экипажа задал вопрос призывникам:
- с вас деньги собирали?».
- да.
- по сколько?
- по три рубля
- зачем?
- на мытьё посуды.
Людей развели по казармам. Командир экипажа сказал мне следующее.
«Тебе командир крупно повезло. В прошлом году я посадил трёх офицеров. За одну поездку они умудряються насобирать себе на машину. Особенно если эшелон идёт с средней азии».
Дня через три на теплоходе мы убыли на Камчатку, но опять я был старшим среди военных. Этим теплоходом отправляли на Камчатку несколько команд уже военнослужащих, прошедших подготовку в учебном отряде и школах специалистов. У них были свои командиры. Но здесь произошёл инцидент с моей командой. Один матросик решил посидеть в баре. Патруль теплохода быстренько его отуда вывел, но он стал сопротивляться. В результате попал в карцер. Утром ко мне приходит мой врач.
- товарищ команл\дир, у нас ЧП.
- что случилось?
- наш матрос откусил нос пассажиру теплохода. Корабельный доктор его, нос, сейчас пришивает.
Пошли разбираться. Оказывается, когда нашего матросика посадили в карцер, там уже был клиент – пьяненький армянин, который оказался ещё и голубым. Когда он попытался овладеть матросом, тот защищаясь и оистаивая свою честь откусил ему кончик носа. Что тут скажешь, молодец! Наказывать не стал. Через двое суток благополучно прибыли в Петропавловск-камчатский.
Немає коментарів:
Дописати коментар