О СТРОИТЕЛЬСТВЕ АПЛ 705 ПРОЕКТА. КАК ЭТО БЫЛО.

Экипаж энтузиастов. Контр-адмирал А.С.Богатырев.(продолжение)

1974 год был очередным этапом строительства всей серии АПЛ пр.705. Дело заключалось в том, что после разреза К-64 строительство наших лодок было приостановлено, и у Минсудпрома было даже мнение все заложенные корпуса пустить "под копер". Но главком отстоял проект на правительственном уровне, и поэтому постановлением ЦК КПСС и Совета министров СССР от 1974 г. было принято решение о продолжении строительства серии.
 http://flot.com/blog/historyofNVMU/




Весной 1974 г. началось активное "закрытие построечных удостоверений", и экипаж К-123 воодушевленно включился в работу со сроком сдачи ПЛ в 1976 г. Это, пожалуй, был самый лучший период создания и освоения новейшей ПЛ, мы знали всех судостроителей, а они нас, в лицо, и все испытывали творческий порыв. Офицерами экипажа было предложено множество усовершенствований технических средств, в том числе по удобному размещению отдельных устройств, приборов и систем. Проектом практически не было предусмотрено размещение технической, эксплуатационной и корабельной документации, которой оказалось "тонны" в каждой боевой части, забыли разместить десятки приборов и единиц инвентаря, положенных согласно ведомости снабжения корабля и получаемых от довольствующих органов флота. С помощью конструкторов, но особенно рабочих и инженеров 42-го цеха, все эти проблемы решились, и у нас появились сейфы для документации и дополнительные полочки и шкафчики на подволоках и переборках, и т.д. Мостик корабля был небольшой, продуваемый всеми ветрами и рассчитанный на двух человек, но мы сумели переоборудовать его на четырех человек, закрыв побортно прозрачными съемными щитами и сделав съемные кудельные сиденья еще для двух человек рядом с флагштоком прямо на ограждении рубки. Получилось красиво и уютно, и можно было даже пить кофе, что мы и делали впоследствии.
Незаметно пролетел 1975 г., и с нового года, когда лодка еще стояла в цехе, по решению командира по полной схеме была выставлена дежурно-вахтенная служба (ДВС) с привлечением личного состава ТЭПЛ. Этому важнейшему шагу в жизни корабля предшествовала огромная и кропотливая работа по созданию документации ДВС и её организации с учетом практического опыта К-64 и других проектов ПЛ всеми командирами подразделений. Но главными в этой работе были, конечно, старший помощник командира и командир БЧ-5 капитаны 2 ранга В.Д.Гайдук и В.М.Савенков. Им было по 40 лет, они могли бы занимать и более высокие должности или больше указывать перстом, но они лично занимались самой черновой работой и, глядя на них, было стыдно любому члену экипажа выполнять что-либо плохо.



В.Д.Гайдук.

Забегая вперед, замечу, что все боевые и повседневные корабельные расписания с боевыми инструкциями, корабельные боевые учения, а их десятки по всем видам боевой подготовки, были разработаны и внедрены на корабле при непосредственном участии старпома и командира БЧ-5 и под их руководством. Более того, вся книга типовых корабельных расписаний, куда вносятся все расписания, с приложением сборника боевых инструкций личного состава корабля, обычно разрабатываемые ГШ ВМФ, были созданы нашими офицерами и вернулись к нам на лодку в виде типографского издания с небольшой корректурой, когда мы уже совершили две боевые службы.
К апрелю 1976 г. стапельные работы закончились, и К-123 была готова к выводу из цеха и спуску на воду, ДВС также была отработана в полном объеме. Спуск на воду состоялся ранним утром 6 апреля под руководством начальника цеха Севера Васильевича Фокина, замечательного человека и прекрасного руководителя. Это был действительно "праздник со слезами на глазах": "засидевшийся" на берегу экипаж, "застоявшийся" 42-й цех, несмотря на все его героическое прошлое при строительстве первых атомоходов... и вот, наконец, результат. Трудно описать все волнения и тревоги людей, вложивших свой труд и талант в этот корабль и стоящих в едином строю на слипе.
Накануне вечером, готовясь к предстоящему мероприятию, мы "инструктировали" командира по разбитию бутылки шампанского о борт корабля, помятуя неразбитую бутылку К-19.
— Ну и черт с ней, если не разобьется от представителя завода, — заметил кто-то из офицеров, — а вот если у вас, товарищ командир?!..
— Мы, конечно, постараемся наладить счастливую жизнь лодки, но все-таки... — дружно зашумели офицеры, полушутя-полусерьезно.
— Нет, товарищи офицеры! Я разобью бутылку и заставлю это сделать заводчан! С первого раза! — очень серьезно ответил Абдулихат Умарович. И мы поняли, что так оно и будет!
После разреза красной ленты корабль медленно выводился из цеха по рельсам, и все дружно подкладывали на них монетки на счастье, оседавшие в карманах присутствующих. Наконец, ПЛ остановилась у скоса слипа, все бутылки с шампанским разлетелись вдребезги, и К-123 бортом быстро, устремилась в воду и закачалась на волнах! Незабываемая картина!



Часть заводской команды, куда входил экипаж, стояла на борту, часть — на берегу, кругом судостроители, конструкторы, руководители ВПК, города, командование ВМБ — все дружно зааплодировали и стали поздравлять друг друга.
Начался митинг, который прошел с большим воодушевлением и на высоком, не побоюсь этого слова, идейном уровне. На 9 апреля был назначен торжественный совместный вечер в ресторане "Белые ночи" по случаю спуска корабля на воду.
Отвечая в то время за корабельные наряды, я долго думал, кого поставить в этот день дежурным по кораблю, и поставил в конечном итоге самого себя. Когда доложил о своем решении командиру, он даже со стула вскочил:
— Ты, второй мой заместитель, моложе себя не можешь найти?
— Могу, конечно, но дежурство ответственное, не молоко же всем вам пить! А у меня кое-какой опыт, если что, в нештатной ситуации, думаю, справлюсь силами ДВС. Вам же спокойнее будет, товарищ командир!
Командир задумался и сказал:
— Спасибо тебе, Александр Сергеевич, наверное, ты прав. Решение утверждаю.
Праздник удался на славу. На стенах зала были размещены все стенгазеты, боевые листки с юмористическими рисунками, фотографиями, стихами про жизнь экипажа; в промежутках между тостами пели песни, читали стихи, играли на музыкальных инструментах; у нас вместе с женами была отличная художественная самодеятельность, несмотря на отсутствие замполита, которого не было по штату. Открыт был вечер "Указом Петра I" (лично написанным старшим помощником командира):



Государев Указ № 13
лета 1976 апреля день 9. Никольский рукав Студеного моря.
Содержание: О спуске в пучину потаенного судна.

На верфи у Николо-Карельской обители в лето 1967 декабря 29 дня ради выполнения годового плана заложено потаенное судно. Оное прехитрого устройства судно надобно флоту Российскому для устранения татей морских, наипаче супостата заморского.

§2

Дабы учинить оное судно, повелено было согнать добрых работных людей со вся Великая и Малая и Белая Руси премного. Понеже, не считая червонцев, нанять:
— иноземных специалистов — Калужских, Подольских, Пермских, Сормовских, Харьковских, со степей азиатских и прочих, какая в том потреба будет;
— назначить русских мастеровых— 100 добрых плотников, 10 кузнецов, одного столяра, живописца, лекаря;
— руководить оными надлежит хозяину верфи Егорову, старшине эллинга Норду Фокину, подрядчикам Ивашке Соболеву, Володимиру Козакову, Сергию Нетуку, механику Аркашке Широкораду; для досмотру за оными назначить ольдермана Игоря Зеленцова с дьяками и подьячими;
— кликнуть в матросы молодых ребят: штурманей —2, пушкаря — 1, слухачей — 3, счетовода — 1, мотылей — 15, лекаря — 1.
Командовать оными надлежит Абдулихатке Аббасову, зело способному в навигацких науках.
Настоятелю Николо-Карельской обители отцу Михаилу в миру Петухову построить матросам избы, дабы не хуже своей были. Буде хуже, пусть настоятель не обижается, повелю живота лишить.



Фокин Север Васильевич (1936-1993). Заместитель генерального директора ПО "Севмаш", лауреат Государственной премии СССР.

§3

Строительство длилось 9 зим.
В зиму первую учинена была огромная бочка.
В зиму вторую начинили бочку дельными вещицами, однако в зимы третью и четвертую бочка рассохлась, ибо сделана была из сырого леса и ржавых скоб при нехватке гвоздей. Олъдерман Игорь Зеленцов с дьяками и подьячими клейма не поставили и государственную пользу блюли.
Повелеваю ольдермана Игоря Зеленцова наградить двойной воскресной чаркой в течение года, однако буде заминка в море приключится по недогляду ольдермана, дьяка и подьячих, поступить с оными нещадно:
— ольдермана лишить воскресной чарки до скончания живота;
— дьяков отдать в писаря;
— подьячих расстричь в солдаты.
Канцелярских Витьку Ромина, Юрку Елинкова, Руслана Боженко и прочих всех членов, при Адмиралтействе обретающихся из Санкт-Петербурха перевести в Николо-Карельскую обитель, дабы денно и нощно блюли строительство. Ивашке Калинину учинить на верфи ''чертежные амбары", дабы корабль был добрых пропорций. Хозяина верфи Егорова сослать в Таврическую губернию. Взять верфь Григорию Просянкину.



Евгений Павлович Егоров - директор Севмашпредприятия с 1952 по 1972 год.

За 13 зим и лет команда постарела, погрузнела, развела детей, обзавелась живностью и стала как постоянный состав. Повелеваю для принятия морского вида — живность перевести, команде ежедневно упражняться в поднятии парусов, бросании концов, вязании узлов, перетягивании канатов, а отдельных для изучения побережья посылать в Нарьян-Мар, пополнить команду молодыми.

Благодаря усердию и бдению хозяина верфи Григория Просянкина, старшины эллинга Норда Фокина, подрядчиков Ивашки Соболева, Володимира Козакова, Сергия Нетука и работных людей верфи корабль состоялся лета 1976 апреля 6 дня и получился весьма красив, зело размером добрым состроенный. Понимающие люди единогласно признали его как превосходный корабль. Корабелам за оный великое спасибо от Отечества!

§5

Повелеваю по случаю спуска в пучину потаенного судна собрать ассамблею, коию открыть торжественным салютом из 13 фузей завода Абрау-Дюрсо с клеймом качества!

Петр I



Просянкин Григорий Лазаревич - директор Севмаша с 1972 по 1986 год.

Со спуском на воду активно продолжались швартовые испытания ПЛ. Работы было много у каждого офицера, потому что, как специалисты, мы в основном были в единственном числе, и материальной части на каждого приходилось в 3-4 раза больше, чем на других проектах ПЛ. Поэтому работали, уже в условиях завода, как на флоте — день и ночь, не считаясь с личным временем. Все положенные корабельные боевые учения отрабатывали только после окончания рабочего дня или до его начала, когда на лодке не было судостроителей.
С опаской мы смотрели на легкий корпус ПЛ, не трескается ли, хотя и знали теоретически, что не должен трескаться, т.к. на К-123 титановый сплав другой, чем на опытовой К-64 ленинградской постройки. Но все было нормально, и я уже с благодарностью вспоминал ЛАО, про их нелегкий путь строительства и освоения титанового корпуса К-64.
В это время первый состав экипажа, в основном командиры подразделений, после перемещений 1973 г., вновь "состарился" и у всех вышел срок присвоения очередного воинского звания (срок превышал положенный примерно в два раза). Командир составил "грамотную бумагу" и летом улетел в Москву для доклада главкому и хождения по кадровым инстанциям в министерстве обороны. Главком, заслушав доклад по испытаниям корабля, утвердил кадровые предложения командира и "пробил" ему "зеленую улицу" в главном управлении кадров министерства обороны. Более всего Абдулихат Умарович сомневался в присвоении воинского звания капитана 1 ранга старшему помощнику командира и командиру БЧ-5, хотя они "перехаживали" в своих званиях девять лет, то есть более двух сроков. Но, как он сам потом рассказал, самым сложным оказался случай капитан-лейтенанта Г.М.Михайлова, потому что у него только-только подошло время присвоения очередного звания. И когда командир начал "хождение по мукам" по армейским кадровикам, у всех возникал один и тот же вопрос. Слишком мало (месяц или два) переходил в своем звании Михайлов. Я представляю, сколько понадобилось усилий и красноречия нашему уважаемому командиру, чтобы сломать их логику (практически не ломаемую), несмотря на его прекрасные дипломатические способности.
А методом убеждения, как вышестоящих начальников, так и своих подчиненных, Абдупихат Умарович владел в совершенстве. Всегда подтянутый, в безукоризненной форме, спортивный, командир работал с каждым членом экипажа индивидуально, вспылив, быстро отходил и мог извиниться перед любым человеком, если был неправ. К сожалению, не каждому командиру это дано. И недаром, вышедшие с лодки Аббасова восемь командиров (из них два—командира ТЭПЛ), воспоминая о своем первом командире, подчеркивали, что умению работать с людьми, как с начальниками, так и с подчиненными, они научились в первую очередь у Абдулихата Умаровича.