Жизнь в перископ. Видения реликтового подводника. Контр-адмирал А.Т.Штыров. Часть 43.
02.09.2012 10:25:08
НУ И РАЗБОЙНИКИ!
В летний день 1975 года малый специальный корабль «Анероид», болтавшийся в океане под наивным гидрографическим флагом, возвратился из похода.
По «легенде» корабль занимался изучением гидрологии моря и поиском планктонных зон. На деле утыканный антеннами и всякими такими штуками кораблик по своему предназначению мог ввести в заблуждение разве только что безнадежных идиотов. В международном справочнике флотов мира «Джеймс файтинг шипс» он числился в разделе кораблей-шпионов.
см.источник и продолжение на сайте http://flot.com/blog/historyofNVMU/
Глядя на швартующийся к причалу кораблик и на обветренные сияющие рожи облепивших мостик мореходов, Неулыба чугунной тумбой торчал на стенке.
Неулыба отнюдь не сиял: он знал - поход был заурядным и не принес ничего нового. И сверкать зубами, по его мнению, этим колумбам не следовало. Впрочем, он понимал, что колумбы скалили зубы не ему, а толпящимся за кованой решеткой женам и девам.
Но эти подождут. По установленному порядку он, Неулыба, должен заслушать командира и «головастиков» о результатах похода.
В кают-компании развесили схемы и карты, Неулыба уселся в вертящееся кресло, смахнув мимоходом со стола пару проворных тараканов.
- Ну, что привезли? Кроме тараканов, конечно. Докладывайте.
Доклад командира, белобрысого и румянощекого старлея, был весьма скромен. На морском языке - «на три балла».
- Ну ладно, - подытожил Неулыба. - Вопрос ясен: вы плавали, они плавали. Вежливо раскланивались друг с другом. Но мне помнится, вы доносили об операции аппендицита у матроса. Кстати, в это время штормило. Как прошла операция?
Командир сглотнул слюну и «принял стойку». Он молчал. В кают-компании притихли, слышалось только жужжание «подхалимов» (вентиляторов) и шорох проворных тараканов.
- Что молчите? У вас что, язык отнялся? Молчание. Офицеры корабля переглядывались и прятали глаза. Неулыба оглядел колумбов:
- Ишь, какие скромники! А где корабельный врач? - Неулыба выдернул взглядом из-за спин лейтенанта с мятыми погонами, на которых красовалась эмблема змеи и чаши.
Нарукавный знак 1973 года.
- Ну, лейтенант, доложите, как вы оперировали на качке? Трудно было? Насколько я помню, с моря доносили - операция прошла успешно. Чего скромничаете, доктор? Это же здорово - первый раз в море и...
А лейтенант молчал. Лейтенантский кадык ходил вверх-вниз, на лбу выступили капельки пота.
- Да что вы все воды в рот набрали? А ну-ка, прооперированного матроса ко мне!
Прибыл матрос, споткнулся о комингс двери, пошевелил ушами и совсем уж не к месту растянул в улыбке рот. «Первогодок», - определил Неулыба.
- Ну, сынок. Это тебе делали операцию? Матросик согласно кивнул, на лице проступило удивление: откуда знает?
- Как самочувствие? Шов болит?
- Не-а! - ответствовал матрос, еще шире растянув рот. Неулыба подошел к матросу, задрал подол робы, провел пальцем по рубцу шва. Свежий, красный!
- Не болит?
- Не-а!
- Ну ладно, сынок. Иди, - Неулыба повернулся к командиру. - Что за фокусы, командир? Почему молчанка?
Командир еще раз сглотнул слюну и по-прежнему молчал.
В жару и в холод, в экстремальных условиях несли службу на разведывательных кораблях.
- Ну, раз так! Разрешите, товарищ капитан первого ранга! Как коммунист - коммунисту! Доложу, как было! - вскочил и зачастил замполит, лейтенант с круглой тамбовской физиономией. Из его доклада явствовало:
Изнуренного многодневной качкой врача-лейтенанта, впервые вкусившего «романтику моря», хватило только на диагноз. Мысленно представив, как он будет делать операцию, лейтенант впал в ступорное состояние. Забыл! Все начисто забыл!.. А матрос стонет. Временами орет.
И тогда замполит и помощник командира, тоже лейтенанты, но уже обкатанные морем, вспомнив, что не боги горшки обжигают и что они - коммунисты, решились.
В кают-компании приготовили под операционную обеденный стол. Закрепили на нем матроса по-штормовому. Отыскали справочник полевой хирургии, чуть ли не времен Пирогова. И начали операцию: замполит читает, помощник действует. По пунктам:
- Оголи живот... - Оголен.
- Побрей волосистую часть... - Побрита.
- Смажь йодом, от души.
- Дай новокаинчику... - Новокаинчик дан.
- Плесни ему в глотку... - В глотку вылито и от души.
- Сделай разрез, вот так... - Разрезано.
- Отверни брюшнину... - Отвернута.
Военно-полевая хирургия. Еланский Н.Н. Записки военно-полевого хирурга, Вишневский А.А. Портал профессиональной медицины
- Раздвинь кишки... - Кишки раздвинуты.
- Отыщи отросток... - Аппендикс отыскан, вот он!
- Отрежь... - Отрезано.
- Наложи шовик!.. - Заштопано.
- Уложи кишки на место! Проверь инструмент!.. - Проверено по справочнику, уложены. Инструмент проверен.
- Зашей живот!.. - Зашито.
-Дай хлебнуть, что покрепче... - Дано спиртяжки. Стакан выхлебан.
От этого доклада у Неулыбы «зашевелились» волосы, выступил холодный пот.
- И вы... это сделали? Да вы хоть когда-нибудь лягушку резали? - спросил Неулыба.
- Никак нет!..
- А вы, замполит, хоть раньше ассистировали?
- Никак нет! Крови боюсь.
- Ну разбойники! Ну вы и даете! - шумно выдохнул Неулыба. А сам отвернулся к схемам и спрятал улыбку. - Но... повинную голову меч не сечет!
Задвигались и заулыбались лейтенанты: пронесло!
- Ладно. Доклад принят, - пробурчал Неулыба. И добавил: - А ну, марш к женам!
И мореходы горохом сыпанули на причал.
ПОИСК В ТИХОМ ОКЕАНЕ
Американский атомный авианосец «Энтерпрайз» совершал межтеатровый переход из района Калифорнии в западную часть Тихого океана, а точнее - в Южно-Китайское море. Шла наиболее ожесточенная фаза американо-вьетнамской войны, и авианосная группа «Энтерпрайз» следовала на усиление ударной группировки 7-го флота США.
Ничего неожиданного в этом не было. Необычным было другое: прекратив базовую радиосвязь, авианосец не отмечался и в радиосетях межбазовых переходов. Это могло означать только одно - авианосная группа начала скрытный переход, с соблюдением полного радиомолчания. Из факта следовал вывод: главное командование США в зоне Тихого океана решило «утереть нос» разведке нашего родного ВМФ.
Установленные высокими штабами каноны требовали обеспечить систематическое слежение за авианосцами США, где бы они ни находились. А авианосец «пропал». Как бесплотный дух. Было неясно: каким маршрутом последует авианосная группа - северным, по «дуге большого круга», приближаясь к Алеутской цепи, либо обычным Сан-Диего-Гавайи-Гуам-Филиппины, либо ранее не используемым маршрутом вблизи экватора.
Прошло двое суток. ВРИО начальника разведки Неулыба, имевший статус «мальчика для порки», а с ним начальник планирования Рэмчик уже в сотый раз разглядывали предательски девственную карту обстановки и молчали: не было донесений ни от развернутых в океане подводных лодок, ни от проходящих торговых судов, не было информации и из центров космической разведки. А это означало - авианосная группа следует в полном радиоэлектронном молчании.
Не было вообще ничего. Кроме пустой карты. И предстояла неприятная тягомотина - утренний доклад комфлоту.
- А что тут такого, товарищи начальники? Надо убедительно доложить комфлоту - так и так, американцы начали скрытую операцию, наши возможности... - журчал доверительный голос Андрюши Поценка, начальника береговых частей. Неулыба чувствовал в интонациях бархатного голоса Андрюши прикрытую дозу злорадства, но молчал. А время текло.
В урочный докладной час Неулыба и Рэмчик предстали перед раздражительным и желчным начальником штаба флота. Вопреки ожиданиям - выдерет, как пить дать! - начштаба хмуро оглядел «мальчиков» и без слов, повелительным жестом указал на кабинет командующего.
Начался второй этап доклада по бесцветной обстановке. Вооруженный рекомендациями Андрюши, Неулыба набрал воздуха и предательской скороговоркой начал о кознях вероятного противника и сложностях решения задачи.
Командующий флотом адмирал С., сам выросший на штабной мякине до степеней известных, с презрением оглядел изображавших все формы рвения и преданности «мальчиков» и с барственной истомой произнес:
- Если бы у меня было время, я бы вас наказ-зал! - и жестом вышвырнул докладчиков из кабинета.
Смирнов Николай Иванович. с 1969 года командующий Краснознамённым Тихоокеанским флотом
К вечеру «проснулась» Москва: «Обращаем ваше внимание! Принять все меры!..»
Добросовестнейший Рэмчик, виновато глядя на карту, вздохнул и выдавил:
- Надо выдержать нажим вождей еще сутки. Авианосец должен проявиться у Гавайев. Не может не проявиться. Следовать северной дугой вдоль Алеут... я бы лично не стал. Там наши торговые пути и скопления рыбаков. И если уж он решил скрытничать... Нет, там он не пойдет.
- А если уйдет в южную часть океана? Авианосец-то атомный. И охранение тоже. Дозаправок не требуют. Там, как в пустыне, ни судов, ни рыбаков... - вопрошающе возразил Неулыба.
Рэмчик пожал плечами: вообще-то, конечно, может.
- Давай-ка еще раз подумаем. А ну, давай сюда «мозговиков-киссинджеров».
Продолжение следует.
В летний день 1975 года малый специальный корабль «Анероид», болтавшийся в океане под наивным гидрографическим флагом, возвратился из похода.
По «легенде» корабль занимался изучением гидрологии моря и поиском планктонных зон. На деле утыканный антеннами и всякими такими штуками кораблик по своему предназначению мог ввести в заблуждение разве только что безнадежных идиотов. В международном справочнике флотов мира «Джеймс файтинг шипс» он числился в разделе кораблей-шпионов.
см.источник и продолжение на сайте http://flot.com/blog/historyofNVMU/
Глядя на швартующийся к причалу кораблик и на обветренные сияющие рожи облепивших мостик мореходов, Неулыба чугунной тумбой торчал на стенке.
Неулыба отнюдь не сиял: он знал - поход был заурядным и не принес ничего нового. И сверкать зубами, по его мнению, этим колумбам не следовало. Впрочем, он понимал, что колумбы скалили зубы не ему, а толпящимся за кованой решеткой женам и девам.
Но эти подождут. По установленному порядку он, Неулыба, должен заслушать командира и «головастиков» о результатах похода.
В кают-компании развесили схемы и карты, Неулыба уселся в вертящееся кресло, смахнув мимоходом со стола пару проворных тараканов.
- Ну, что привезли? Кроме тараканов, конечно. Докладывайте.
Доклад командира, белобрысого и румянощекого старлея, был весьма скромен. На морском языке - «на три балла».
- Ну ладно, - подытожил Неулыба. - Вопрос ясен: вы плавали, они плавали. Вежливо раскланивались друг с другом. Но мне помнится, вы доносили об операции аппендицита у матроса. Кстати, в это время штормило. Как прошла операция?
Командир сглотнул слюну и «принял стойку». Он молчал. В кают-компании притихли, слышалось только жужжание «подхалимов» (вентиляторов) и шорох проворных тараканов.
- Что молчите? У вас что, язык отнялся? Молчание. Офицеры корабля переглядывались и прятали глаза. Неулыба оглядел колумбов:
- Ишь, какие скромники! А где корабельный врач? - Неулыба выдернул взглядом из-за спин лейтенанта с мятыми погонами, на которых красовалась эмблема змеи и чаши.
Нарукавный знак 1973 года.
- Ну, лейтенант, доложите, как вы оперировали на качке? Трудно было? Насколько я помню, с моря доносили - операция прошла успешно. Чего скромничаете, доктор? Это же здорово - первый раз в море и...
А лейтенант молчал. Лейтенантский кадык ходил вверх-вниз, на лбу выступили капельки пота.
- Да что вы все воды в рот набрали? А ну-ка, прооперированного матроса ко мне!
Прибыл матрос, споткнулся о комингс двери, пошевелил ушами и совсем уж не к месту растянул в улыбке рот. «Первогодок», - определил Неулыба.
- Ну, сынок. Это тебе делали операцию? Матросик согласно кивнул, на лице проступило удивление: откуда знает?
- Как самочувствие? Шов болит?
- Не-а! - ответствовал матрос, еще шире растянув рот. Неулыба подошел к матросу, задрал подол робы, провел пальцем по рубцу шва. Свежий, красный!
- Не болит?
- Не-а!
- Ну ладно, сынок. Иди, - Неулыба повернулся к командиру. - Что за фокусы, командир? Почему молчанка?
Командир еще раз сглотнул слюну и по-прежнему молчал.
В жару и в холод, в экстремальных условиях несли службу на разведывательных кораблях.
- Ну, раз так! Разрешите, товарищ капитан первого ранга! Как коммунист - коммунисту! Доложу, как было! - вскочил и зачастил замполит, лейтенант с круглой тамбовской физиономией. Из его доклада явствовало:
Изнуренного многодневной качкой врача-лейтенанта, впервые вкусившего «романтику моря», хватило только на диагноз. Мысленно представив, как он будет делать операцию, лейтенант впал в ступорное состояние. Забыл! Все начисто забыл!.. А матрос стонет. Временами орет.
И тогда замполит и помощник командира, тоже лейтенанты, но уже обкатанные морем, вспомнив, что не боги горшки обжигают и что они - коммунисты, решились.
В кают-компании приготовили под операционную обеденный стол. Закрепили на нем матроса по-штормовому. Отыскали справочник полевой хирургии, чуть ли не времен Пирогова. И начали операцию: замполит читает, помощник действует. По пунктам:
- Оголи живот... - Оголен.
- Побрей волосистую часть... - Побрита.
- Смажь йодом, от души.
- Дай новокаинчику... - Новокаинчик дан.
- Плесни ему в глотку... - В глотку вылито и от души.
- Сделай разрез, вот так... - Разрезано.
- Отверни брюшнину... - Отвернута.
Военно-полевая хирургия. Еланский Н.Н. Записки военно-полевого хирурга, Вишневский А.А. Портал профессиональной медицины
- Раздвинь кишки... - Кишки раздвинуты.
- Отыщи отросток... - Аппендикс отыскан, вот он!
- Отрежь... - Отрезано.
- Наложи шовик!.. - Заштопано.
- Уложи кишки на место! Проверь инструмент!.. - Проверено по справочнику, уложены. Инструмент проверен.
- Зашей живот!.. - Зашито.
-Дай хлебнуть, что покрепче... - Дано спиртяжки. Стакан выхлебан.
От этого доклада у Неулыбы «зашевелились» волосы, выступил холодный пот.
- И вы... это сделали? Да вы хоть когда-нибудь лягушку резали? - спросил Неулыба.
- Никак нет!..
- А вы, замполит, хоть раньше ассистировали?
- Никак нет! Крови боюсь.
- Ну разбойники! Ну вы и даете! - шумно выдохнул Неулыба. А сам отвернулся к схемам и спрятал улыбку. - Но... повинную голову меч не сечет!
Задвигались и заулыбались лейтенанты: пронесло!
- Ладно. Доклад принят, - пробурчал Неулыба. И добавил: - А ну, марш к женам!
И мореходы горохом сыпанули на причал.
ПОИСК В ТИХОМ ОКЕАНЕ
Американский атомный авианосец «Энтерпрайз» совершал межтеатровый переход из района Калифорнии в западную часть Тихого океана, а точнее - в Южно-Китайское море. Шла наиболее ожесточенная фаза американо-вьетнамской войны, и авианосная группа «Энтерпрайз» следовала на усиление ударной группировки 7-го флота США.
Ничего неожиданного в этом не было. Необычным было другое: прекратив базовую радиосвязь, авианосец не отмечался и в радиосетях межбазовых переходов. Это могло означать только одно - авианосная группа начала скрытный переход, с соблюдением полного радиомолчания. Из факта следовал вывод: главное командование США в зоне Тихого океана решило «утереть нос» разведке нашего родного ВМФ.
Установленные высокими штабами каноны требовали обеспечить систематическое слежение за авианосцами США, где бы они ни находились. А авианосец «пропал». Как бесплотный дух. Было неясно: каким маршрутом последует авианосная группа - северным, по «дуге большого круга», приближаясь к Алеутской цепи, либо обычным Сан-Диего-Гавайи-Гуам-Филиппины, либо ранее не используемым маршрутом вблизи экватора.
Прошло двое суток. ВРИО начальника разведки Неулыба, имевший статус «мальчика для порки», а с ним начальник планирования Рэмчик уже в сотый раз разглядывали предательски девственную карту обстановки и молчали: не было донесений ни от развернутых в океане подводных лодок, ни от проходящих торговых судов, не было информации и из центров космической разведки. А это означало - авианосная группа следует в полном радиоэлектронном молчании.
Не было вообще ничего. Кроме пустой карты. И предстояла неприятная тягомотина - утренний доклад комфлоту.
- А что тут такого, товарищи начальники? Надо убедительно доложить комфлоту - так и так, американцы начали скрытую операцию, наши возможности... - журчал доверительный голос Андрюши Поценка, начальника береговых частей. Неулыба чувствовал в интонациях бархатного голоса Андрюши прикрытую дозу злорадства, но молчал. А время текло.
В урочный докладной час Неулыба и Рэмчик предстали перед раздражительным и желчным начальником штаба флота. Вопреки ожиданиям - выдерет, как пить дать! - начштаба хмуро оглядел «мальчиков» и без слов, повелительным жестом указал на кабинет командующего.
Начался второй этап доклада по бесцветной обстановке. Вооруженный рекомендациями Андрюши, Неулыба набрал воздуха и предательской скороговоркой начал о кознях вероятного противника и сложностях решения задачи.
Командующий флотом адмирал С., сам выросший на штабной мякине до степеней известных, с презрением оглядел изображавших все формы рвения и преданности «мальчиков» и с барственной истомой произнес:
- Если бы у меня было время, я бы вас наказ-зал! - и жестом вышвырнул докладчиков из кабинета.
Смирнов Николай Иванович. с 1969 года командующий Краснознамённым Тихоокеанским флотом
К вечеру «проснулась» Москва: «Обращаем ваше внимание! Принять все меры!..»
Добросовестнейший Рэмчик, виновато глядя на карту, вздохнул и выдавил:
- Надо выдержать нажим вождей еще сутки. Авианосец должен проявиться у Гавайев. Не может не проявиться. Следовать северной дугой вдоль Алеут... я бы лично не стал. Там наши торговые пути и скопления рыбаков. И если уж он решил скрытничать... Нет, там он не пойдет.
- А если уйдет в южную часть океана? Авианосец-то атомный. И охранение тоже. Дозаправок не требуют. Там, как в пустыне, ни судов, ни рыбаков... - вопрошающе возразил Неулыба.
Рэмчик пожал плечами: вообще-то, конечно, может.
- Давай-ка еще раз подумаем. А ну, давай сюда «мозговиков-киссинджеров».
Продолжение следует.
Немає коментарів:
Дописати коментар