В
апреле 1970 г. наша лодка С-212, где я был командиром БЧ-3, участвовала
в Северной Атлантике в маневрах «Океан». Пока мы в море были, пришли
директивы Главного штаба ВМФ и штаба Северного флота, что нашу лодку, и
еще одну, С-57, приготовить в кратчайший срок к переходу внутренними
путями в Севастополь. В составе экипажа ни одного офицера не менять,
после ремонта в Севастополе лодки будут передаваться в состав флота
Народной Республики Болгария. Срок выхода из Видяево - конец мая. Когда
вернулись с маневров в базу, сразу включились в подготовку к переходу.
Необходимо было в кратчайшие сроки рассчитаться со всеми довольствующими
органами Северного флота, выводили лодки навсегда из его состава.
Крутиться пришлось в поте лица, но к установленному сроку уложились.
Провожали нас на пирсе командование эскадры, бригады лодок, друзья, жены
с детьми. Их мы не определили куда девать, ведь в Севастополе появимся
не ранее чем через месяц. У кого были родственники в европейской части
Советского Союза, те отправили семьи к ним.
Впереди месяц путешествия через всю страну по ее водным артериям, по
каналам, построенным еще до войны. Народ покупал билеты на такие
путешествия на пассажирских речных судах по Волге, городам на ее
берегах, а тут нам бесплатный круиз предстоял. Настроение на подъеме!
В Беломорске поставили лодку в док, настелили между её корпусом и
бортами дока деревянный настил, приятно пахнущий свежевыструганной
древесиной, поставили деревянные столы, скамейки, (кстати, дерево мы
купили сами в Беломорске за бутылку спирта), сверху укрыли док
брезентом. На настиле мы и спали и принимали пищу, проводили занятия,
смотрели кинофильмы, в июне всё же жарко было внутри корпуса. Прицепили
нас к буксиру, он вперед тянет, а сзади маленький буксирчик корму дока
заносит на поворотах, чтоб на берег или на мель не посадило. Между
буксирами радиосвязь. Из офицеров, установили дежурство по доку и лодке
одновременно, за распорядок отвечать, соблюдение мер безопасности среди
личного состава. А еще вахтенные офицеры назначались, они отвечали за
заведение концов при смене буксиров, при заходе и выходе из шлюзов
каналов, следили за безопасностью буксировки дока, в которой замерла
лодка наша.
Интересно было мне впервые проходить по шлюзовым камерам
Беломоро-Балтийского, Волго-Донского каналов, построены они были на
долгие года, притом величественностью своей поражали, красотой
архитектурной, лепными и скульптурными изображениями. Впечатлений от
этого перехода масса.
Прошли без осложнений Ростов –на Дону, вышли в Азовское море. На рейде
города Жданова, ныне Мариуполя, встретили нас офицеры из 153-й бригады
подводных лодок, в состав которой мы должны войти с прибытием в
Севастополь. Там же вышли из дока, и далее, до Севастополя, шли своим
ходом.
В Севастополе встретили нас хорошей проверкой состояния лодки, сразу
дали понять, что у них на Черноморском флоте требования более жесткие по
всем вопросам службы, чем на Северном флоте, и если хотите здесь
служить, то привыкайте. «Вам здесь не там!», так примерно это выглядело.
Через неделю вслед за нами пришла С-57 аналогичного проекта, ей также предстоял ремонт и передача в состав ВМФ Болгарии.
Лодки приняли в состав 153-й бригады подводных лодок, а потом поставили
на Севастопольский морской завод. Нам и заводу была поставлена задача
сделать средний ремонт лодок в экспортном варианте для последующей
передачи их в состав ВМФ Народной Республики Болгарии. Впереди не менее
чем два года ремонта. Экспортный вариант предусматривает почти
воссоздание лодки до такого состояния, в котором она выходила из завода,
после постройки. А нашей было уже 9 лет, предстоял процесс
омолаживания, получения на складах израсходованного за время
эксплуатации запасного имущества и принадлежностей. Интересный ремонт
наступил.
В ремонте познал саму его организацию, установил нормальные отношения со
строителями завода, мастерами и рабочими различных цехов, офицерами
минно-торпедного отдела флота, который помогал готовить мне боевую
часть к передаче болгарам.
На заводе негласно ходили своеобразные расценки за отдельные работы.
Так, если что-то забыл в начале ремонта включить в ремонтную ведомость,
то строитель лодки категорически отказывался делать, давать задание
цехам, рабочим. Все, что вошло в ведомость, уже подсчитано и переведено
на деньги, которые будут оплачены за ремонт, все остальное – твоя
забота, ты пропустил, ты и выкручивайся, такая позиция была. Поэтому и
приходилось выкручиваться.
Но для этого надо было изучать психологию рабочего класса. А она
заключалась в следующем. Рабочий класс всегда хотел выпить, а денег у
него на это, как правило, не было, на пиво в лучшем случае оставалось,
да и то не у всех. Невольно пришёл на память анекдот один. На одном
заводе, после работы, выйдя за проходную, дружная бригада рабочих всегда
шла к ближайшей пивной бочке пить пиво, тогда кружка стоила 22 копейки.
Но только один из бригады всегда застенчиво отказывался, ссылаясь на
то, что денег нет. Просто ему жена выдает на работу по рублю, чтоб на
автобус хватило, на обед, и на пачку сигарет без фильтра за 7 копеек. О
каком тут пиве за 22 копейки мечтать? Но в бригаде было хорошо развито
чувство коллективизма, не бросать же товарища в беде, приглашали с
собой, скидывались сообща на одну дополнительную кружку пива для
несчастного. Выпил он пиво, и так стало ему жалко себя, что чуть не
разревелся. Ну почему его друзья могут себе позволить выпить пива, а он,
зарабатывая столько же, как и они, не может мечтать об этом? И спросил
он тогда бригадира, как это ему удается, откуда у него есть деньги,
чтоб каждый день пивом баловаться?
И поведал ему бригадир, что дело в элементарной заначке,
которую он делает с получки каждый месяц. Просто он объяснил жене, что
по его вине на войне был уничтожен танк во время битвы на Курской дуге, и
теперь за этот танк он платит каждый месяц по 10 рублей, этого ему
хватает на пиво.
Пришел удрученный рабочий домой, и поведал жене родной, что во время
войны по его вине был сбит бомбардировщик, на котором он был
стрелком-радистом. Уж так случилось, что плохо он смазал свой пулемет, и
немец, гад, опередил, сбил их. А сейчас прокуратура военная раскопала
все про тот бой, и присудили нам с тобой, жена моя и мать моих трех
детей, платить за сбитый бомбардировщик и нанесенный ущерб родному
государству по 30 рублей ежемесячно. Услышала бедная женщина, какая
черная туча над ее семьей нависла, поняла, что только спасибо партии
надо говорить, что мужа не забрали, не посадили за нанесённый ущерб
государству, как у других, что целый он и невредимый, а за этот
бомбардировщик уж как-нибудь расплатимся. Главное, что все живы, и чтоб
не было войны больше!
Платит семья месяц, другой, третий. Но никак у женщины, хозяйки, концы с
концами не сходятся, вычеркнули из семейного бюджета 30 рублей, а
потому никак до получки не дожить. И тогда решилась она пойти к
секретарю парткома завода, он то ее поймет, поможет.
Пришла, принял ее секретарь, выслушал. А просьба то была пустяковая.
Раскаивалась бедная женщина за военную вину мужа, готова платить за
бомбардировщик, да вот только нельзя ли это делать не по 30 рублей в
месяц, а по 15? Пусть больше по времени будем платить, но за свою жизнь,
а там и дети помогут, рассчитаемся.
Выслушал ее секретарь и обещал в этом трудном деле разобраться. Вызвал
он рабочего, и говорит, как же ему не стыдно за какой-то бомбардировщик
по 30 рублей платить, когда он, секретарь, платит за подводную лодку,
погибшую во время войны по его вине всего 15 рублей в месяц!? Надо
товарищу рабочему пересмотреть тарифы, по справедливости платить, а то у
нас так скоро каждый, что захочет, то и будет делать. А кто же семьи
наши будет кормить? А рабочий ему и отвечает, что понял он свою вину,
погорячился, раскаивается, готов по 15 рублей платить. Только просьба
есть одна у него, чтоб выписал ему секретарь справку для жены, что по 15
рублей платить теперь надо каждый месяц, да справку ту печатью своей
партийной заверил. Секретарь расписался, печатью подпись свою скрепил.
Похлопал работягу по плечу, чтоб впредь более скромные цены за грехи
молодости нашей военной назначал, на том и расстались полюбовно.
Пришел мужик домой, расстроенный такой, и говорит жене: «Ну, что,
пожаловалась? Правду хотела найти? Тут тебе справку секретарь передал,
теперь на 15 рублей больше будем платить каждый месяц!».
Однако вернёмся на завод, где идёт ремонт нашей лодки. Итак, денег у
работяги нет, а выпить не только хочется, а кому-то и надо. А тут в цехе
минер с лодки появляется, ему какую-то деталь надо сделать, он забыл ее
в ремонтную ведомость включить.
- Конечно, сделаем мы тебе эту штуковину, но сложная она очень, дорого обойдется.
- А сколько стоит?
- Бутылка спирта.
Если ты лопух, то делать нечего, надо соглашаться на установленную
рабочим классом цену. А если немного ты поумнее, то не торопись, оцени
обстановку, подумай немного, раскинь своими мозгами, наконец. Не
доходит? Давай вместе думать! Какой сегодня день недели? Понедельник.
Отлично! Чем вчера работяга занимался в воскресенье? Правильно, водку
пил. А когда человек пил с вечера, то, что ему надо утром? Правильно,
опохмелиться. А поэтому он в понедельник возьмет у тебя хоть черта
делать за полстакана водки, а не спирта. Спирт попридержи, он валюта
более ценная, еще пригодится на более крупные дела. А еще цены падают в
пятницу, во второй половине дня, когда сам бог велел рабочему классу
отметить конец рабочей недели. А в другие дни ясно, что не менее чем
бутылку запросят.
Я неоднократно проверял это на практике, цены как на бирже
скачут в течение недели, надо только ловить момент. Когда я был
командиром лодки, у меня сгорел один блок, небольшой такой, «всего» 27
тысяч рублей стоил по тем временам, это 5 «Жигулей» можно было купить.
Пришел ко мне офицер, докладывает, что у рабочих с Сормовской сдаточной
базы «Персей», которые в Севастополе работают, можно такой блок купить
за две бутылки спирта. Я согласился, но предложил сделку перенести на
следующий день, пятница намечалась, должны якобы спирт получить завтра
до обеда. А спирт у нас есть, но надо подождать, блок от нас не уйдет,
главное теперь рабочий класс на крючке у нас. Он теперь уже все
спланировал, как завтра на нашем спирте перед субботой душу отведет. А
на следующий день после обеда ему говорят, что не получили, к сожалению,
мы спирт, кладовщица заболела, теперь только на следующей неделе
встретимся. Правда, командир занял у командира соседней лодки бутылку
спирта, все, что было взял, можем еще три банки консервов рыбных дать,
да пачку галет. Как тут рабочему отказаться в пятницу, если уже пора
садиться? Уже все нормальные люди давно по третьей пропустили, а у него
еще ни в одном глазу. Плохо, конечно, но пусть хоть синица в руке, чем
журавль в небе. Согласен он на одну бутылку. Сделка состоялась, блок на
лодке. А консервы не в счет, их в томатном соусе почти никто на лодке и
не ест.
Так в заботах, в поисках оптимальных решений внезапно возникающих задач,
проблем шёл ремонт. В бригаде вспомнили о нас вплотную тогда, когда
пришла директива, уточняющая сроки передачи лодки болгарам, и о создании
инструкторской группы, которой предстоит обучать болгар на новой для
них лодке. Тут сразу появилось столько желающих попасть в эту группу, а
перед этим их и близко рядом с лодкой в период ремонта не было. Группа
состояла из командира лодки, механика, связиста, и одновременно он же
начальник радиотехнической службы, вся локация и гидроакустика на нем, и
минера. Пять старшин команд, мичманов были по просьбе болгар включены в
инструктора. Это боцман, мой старшина команды торпедистов, электрик,
трюмный и моторист. Еще мой командир отделения торпедных электриков
вошел в группу, тот, кто обслуживает приборы торпедной стрельбы. У
болгар до этого были две подводные лодки 613 проекта, но они устарели и
подлежали замене. То, что отличало эти лодки от нашей, которую мы
готовили, и интересовало болгар. По этим отличиям и предстояло работать
инструкторской группе, обучать болгарских подводников. Мне повезло, я в
эту группу прошел сразу, конкурентов не было. Других набирали на
конкурсной основе. Оформлением документов выездных занимались за
несколько месяцев до выхода из завода, писали автобиографии с
перечислением родственников до седьмого колена, как по своей линии, так и
жены. Паспорта заграничные получали в отделе кадров флота, как будто
правительственные грамоты о присвоении нам званий Героев Советского
Союза вручали. И торжественность, и уверенность в нас, что мы с честью
выполним задание Правительства СССР, оправдаем то высокое доверие,
возложенное на нас нашей родной партией и лично Генеральным секретарем
ЦК КПСС. Он уже 8 лет, как был Генеральным, такая приставка, как
«лично», уже звучала естественно, как будто, так и надо. Не мог он быть
просто Генеральным, он обязательно был «лично Генеральным». Так было со
Сталиным, культ именно личности которого развенчал Хрущев. А потом лично
товарищ Хрущев стал дорогим и любимым, культ его был развенчан.
Превратился незаметно после него товарищ Брежнев, из просто Генерального
секретаря, в верного ленинца, горячо любимого, дорогого, настоящего
коммуниста Леонида Ильича. Быстро мы забывали предыдущую историю, не
успев развенчать предшественника, его культ личности, как сразу новый
культ создавали.
Начал я с получения заграничного паспорта, а непонятно, как перешел на
культы личностей. Ремонт подошел к концу, проведены все испытания лодки,
ее механизмов, отработан экипаж, предназначенный для перегона лодки в
Варну, сформирована инструкторская группа. Дирекция Севморзавода
устраивает банкет в ресторане «Крым» по случаю окончания ремонта.
Впереди Болгария! В состав инструкторской группы вошли: командир -
капитан 2 ранга Зяблов Евгений Васильевич, командир БЧ-5 капитан 3 ранга
Каймакчи Борис Георгиевич, командир БЧ-4-начальник РТС
капитан-лейтенант Кружков Виталий Вениаминович, старшина команды рулевых
сигнальщиков мичман Пащенко Николай Степанович, старшина команды
торпедистов мичман Кравченко Николай Павлович, старшина команды
машинистов трюмных мичман Мохов Александр Иванович, старшина команды
мотористов мичман Сиренко Николай Александрович, старшина команды
электриков мичман Гретченко Сергей Григорьевич.
Я впервые за границей оказался, в дружественной нам Народной
Республике Болгарии. Дивизион подводных лодок ВМФ Болгарии (до сих пор
помню воинскую часть двайси сто трийси, так у меня в памяти сохранилось)
располагался в городе Варне. Это с него начинаются знаменитые Золотые
пески, серия курортов вдоль побережья, километров на 12, а потом еще
курорт международный Албена, а за ней начиналось строительство
французами курортов на мысе Калиакра. Красивые места, песочные пляжи,
современные строения.
И язык почти близок к русскому, можно понимать. Все офицеры
болгарские свободно говорят на русском, мичмана тоже стараются не
отставать от них.
За неделю состоялась передача подводной лодки, которой
болгары присвоили номер «С-42». Руководил передачей командир 153-й
бригады капитан 1 ранга Иванов Пётр Павлович. Он с командиром
болгарского дивизиона был в прекрасных дружеских отношениях.
Одновременно болгары сдали нам свою старую подводную лодку, которую наши
подводники под командованием капитана 2 ранга Лушникова Алексея
Ивановича должны были перегнать в Севастополь, для последующего списания
на металлолом. Наступил день, когда состоялся торжественный спуск флага
ВМФ СССР на нашей лодке, подъем на ней флага ВМФ НРБ. Одновременно на
их старой лодке были сменены флаги, лодка стала иметь флаг ВМФ СССР.
После этого наши подводники на старой лодке болгарской убыли из Варны в
Севастополь. Осталась только наша группа инструкторов.
До этого мы жили в казарме в дивизионе лодок, а теперь нам
выделили в центре города, на набережной, коттедж двухэтажный. Старшины
продолжали жить в расположении дивизиона. Все затраты на наше содержание
взяла на себя болгарская сторона, она оплачивала наем жилья у хозяев
коттеджа. Ими была болгарская семья, хозяин - пожилой болгарин, дядя
Ваня, но на болгарском языке мы его звали «чичо Ваня», и его жена Мария.
В коттедже все удобства, в комнате по два человека. Мичманы на первом
этаже, офицеры на втором, я вместе с командиром, он надо мной, как бы
шефство взял, над самым молодым, неопытным. Через 100 метров от дома
вход на городской пляж. Чтоб не привлекать к себе внимание, мы в городе
появлялись в гражданской одежде, только, прибыв в часть, переодевались.
На службу и обратно нас возил катер военный, отправление утром от
Морского вокзала, «Морска Гара». Туда же вечером привозил нас катер.
Продолжение следует
Материал взят с источника-http://www.submariners-bg.com/index.php?etc=content&act=view&id=33
Немає коментарів:
Дописати коментар