БОЛЬШИНСТВО ПОГИБШИХ МЕДИКОВ-ПОДВОДНИКОВ ОСТАЛИСЬ В МОРЕ. МОРЕ НЕ ХРАНИТ ИХ СЛЕДОВ – ОНИ В НАШЕЙ ПАМЯТИ

 В море частенько выдаётся свободное время. Отоспавшись после предпоходового «нервотрёпа», жизнь моряков входит в привычную колею – вахта, отдых, учения, приборки, проворачивание механизмов, мелкие ремонты, совещания, кино, шахматы и т.д. – вроде и дел много, а время всё равно остаётся. И вот тут проявляются «народные таланты». Хорошо, если кто лобзиком фанерку пилит, но бывают фантазии и «искусства», куда более опасные, тем более, что всё это становится делом привычным и внимания даже командиров, даже «годков» не привлекающим. Когда на одной из подводных лодок случилось отравление экипажа парами ртути, после этого кинулись по всем лодкам эту самую ртуть искать. Не знаю, как на остальных объектах, но на одной из лодок нашли мешочек ртути из полиэтилена (двойной мешочек), припрятанный за испарителем, где всегда жарко. Оказалось, матрос выпиливал всякие заколочки на галстуки и прочие «произведения искусства» и «наводил» с помощью ртути на них «блеск». Представляете, что бы было, если бы этот мешочек порвался и ртуть вылилась бы на горячую поверхность!
Появились всевозможные «инструкции», «наставления», но тогда-то отношение к ядовитому веществу было пренебрежительное – пусть себе валяется, не мешает ведь никому. Кроме ртути на одной из атомных подводных лодок «К-313» «умелец» любил готовить из эбонита макеты подводных лодок, зажимы для галстуков, авторучки и т.д. В корме VII отсека стояли стационарно закреплённые тиски. Особо гордился мичман самодельным электрическим точилом, которое он закреплял не более не менее, как на ящике РДУ (регенеративная двухярусная установка) или ставил прямо на пайолы. Рядом аккуратно в шкафчиках были уложены напильники, надфили, другие инструменты. Рядом стояли флаконы с эпоксидной смолой и отвердителем. Самоделки нравились всем. Даже командир подводной лодки дал заказ: «Как так, у всех есть, а у меня нет!». Автономка подходила к концу и мичман спешил выполнить заказ. Всю эту работу видел весь экипаж – от командира (которых в том роковом походе было целых два) до самого молодого матроса, обученного, конечно, в учебном отряде, чем может закончиться пожар в отсеке. Но всё шло гладко. Вдруг внезапно точило сорвалось с крышки РДУ и абразивный круг от контакта с ребристыми пайолами рассыпал искры во все стороны. Мичман дёрнул штепсель, при этом стеклянные флаконы с эпоксидной смолой, ацетоном, отвердителем упали на промасленное сиденье, а с него на пайолы. Искры мгновенно воспламенили сиденье кресла, одежду на мичмане, лужу на пайолах. Дальше трагедия шла по нарастающей. Как всегда на высоте оказался врач подводной лодки старший лейтенант медицинской службы Геннадий Карпов. Он быстро развернул перевязочную во II отсеке, где и оказал первую помощь всем нуждающимся. Ещё раньше он обучил методике оксигенобаротерапии мичмана-торпедиста, который и проводил её членам экипажа в I отсеке по командам врача. Навстречу аварийной подводной лодке, личный состав которой вынужден был бороться с пожаром, вышло спасательное судно «Памир», эскадренный миноносец «Отчаянный» и спасатель Министерства рыбного хозяйства «Вилнис». На БПК «Удалой» вышла группа медицинского усиления спасательного отряда, которая перевела к себе наиболее тяжело пострадавших. Во время аварии погибли 13 моряков-подводников. По возвращении лодки. Естественно, проводилось расследование аварии. Было установлено, что содержание кислорода в воздухе лодки периодически достигало 25 % при норме не более 22 %. Поэтому «виновным в случившемся» был «назначен» корабельный врач, который якобы не вёл контроля за газовым составом воздуха в отсеках. Тем самым виновным оказался врач, а не химическая служба. Только резкая реакция главного токсиколога ВМФ полковника медицинской службы Эдуарда Дмитриевича Руказенкова, указавшего командиру соединения, что надо знать руководящие документы и кто за что отвечает на подводной лодке, избавила начальника медицинской службы подводной лодки старшего лейтенанта медицинской службы Карпова Геннадия Михайловича от больших неприятностей. (Вообще, следует отметить и запомнить, что полковник медицинской службы Э.Д. Руказенков многократно оказывал своим коллегам – морским врачам организационную и высокопрофессиональную помощь, отстаивал и защищал их интересы). Описывая трагическое событие на «К-131» уместно привести «объяснительную записку» старшего лейтенанта Г.М. Карпова о его действиях в аварийной обстановке: «… 18.06.1984 г. в 9 ч.30 мин. По трансляции корабля прозвучала аварийная тревога - пожар в 8 отсеке. По этой команде я приступил к развёртыванию ПМП (пост медицинской помощи) во 2 отсеке, начал готовиться к приёму отравленных и обожжённых из 8 отсека, исходя из характера аварии. В кают-компании 2 отсека была развёрнута перевязочная и установлены кислородные аппараты КИ-3М, «горноспасатель» и ингалятор ДП-102А, о чём доложил в ЦП. По ходу аварийно-спасательных работ был подготовлен 1 отсек к проведению оксигенобаротерапии». 10 ч. 10 мин. Доставлен первый поражённый – старшина 1 статьи Буянов, у которого был диагностирован по методу «ладоней» термический ожог I-III степени общей площадью 18-20 %. Пострадавшему Буянову была немедленно оказана неотложная помощь в следующем объёме: обезболивание (промедол, димедрол, аминазин), сердечные средства (кофеин, кордиамин), укутывание ожоговой поверхности марлевыми повязками, постельный режим, дыхание кислородом. К моменту оказания неотложной помощи Буянову, около 11 ч. 20 мин., из ЦП поступил доклад о том, что аварийной партией обнаружены и извлечены из 8 отсека капитан-лейтенант Зеленский, матросы Боколеев и Сидоров. Оценку тяжести пострадавших осуществлял непосредственно на верхней палубе корабля. В это же время была проведена сортировка поражённых в результате чего было установлено: - капитан-лейтенант Зеленский – термические ожоги конечностей с площадью ожогов 8-10 % I-II степени, отравление СО; - матрос Боколеев – состояние средней тяжести, отравление СО; - матрос Сидоров – практически здоров, нуждается в наблюдении. После этого пострадавшие были доставлены во II отсек, где им оказали неотложную помощь в следующем объёме: - Зеленскому – обезболивание (промедол, димедрол, аминазин), сердечные средства (кофеин, кордиамин), укутывание ожоговой поверхности марлевыми повязками, дыхание кислородом; - Боколееву – обезболивание (промедол, димедрол, аминазин), дыхательные анальгетики, камфора, непрерывная ингаляция кислородом (аппарат КИ-3М). Одновременно с оказанием неотложной помощи была начата оксигенобаротерапия следующим пострадавшим: Зеленскому, Боколееву, Сидорову. В 13 ч. 00 мин. ОБТ была закончена. Состояние потерпевших улучшилось. Затем врач осмотрел личный состав ГКП и аварийных партий. Было принято решение провести профилактику аффективных состояний и возможных психических расстройств. Всему вышеперечисленному личному составу был введён препарат седуксен в одноразовой дозе. Состояние здоровья личного состава аварийных партий удовлетворительное, признаков отравления СО не выявлено. 20 ч. 10 мин. После консультации со специалистом группы медицинского усиления была определена дальнейшая тактика лечения пострадавших и определена возможность эвакуации их по назначению. Далее проводились следующие лечебные мероприятия: Зеленский, Буянов – укутывание одеялами, обильное питьё, витаминизация, пенициллин по 1 млн ЕД однократно, повторно сердечные средства, обезболивающие, мазевые повязки с синтомициновой эмульсией. Дополнительно Зеленскому поставлена капельница с полиглюкином – 200 мл. Далее введение раствора было затруднено по техническим причинам. Буянову в течение 4 часов было прокапано 2 л растворов с аминазином, Боколееву – симптоматическая терапия, периодическое дыхание кислородом. 19.06.1984 г. пострадавшие около 14 часов были переданы на БПК «Удалой». Перед транспортировкой Зеленскому и Боколееву проведено обезболивание промедолом. Далее мной осуществлялся контроль над состоянием личного состава, его размещением и питанием, исходя из сложившейся ситуации на каждый данный момент после аварии». 26.06.1984 г. Подпись. Действия начальника медицинской службы корабля старшего лейтенанта медицинской службы Геннадия Михайловича Карпова во время аварии были оценены начальником медицинской службы Военно-Морского Флота как высокопрофессиональные. http://vit-dovgusha.ru/voenno-morskie-doktora-podvodniki-chast-i-glava-v