Советская пропаганда нас учила, что улыбаться незнакомым людям - нехорошо.
В репортажах с Запада улыбки высмеивались и осуждались: "дежурная улыбка", "фальшивая улыбка". Дескать, все это притворство, а на самом деле человек человеку волк. И вот они все-таки сумели вырастить "новую историческую общность - советского человека". Человека, который улыбается только в темноте, в кинотеатре, когда смотрит фильм Л.Гайдая. И эта историческая общность никуда не делась. Постсоветское поколение точно такое же, и все последующие будут такими же. Врожденнная подозрительность, необъяснимая злоба к окружающим, готовность в любой момент дать отпор первому встречному. Никогда не знаешь, когда ты наткнешься на шип, выпущенный совершенно незнакомым человеком. По этому признаку homo soveticus легко распознавался (и распознается) за границей, и эта черта бросается в глаза каждому, кто сейчас приезжает на родину после долгого отсутствия.
Андрей Мальгин
В репортажах с Запада улыбки высмеивались и осуждались: "дежурная улыбка", "фальшивая улыбка". Дескать, все это притворство, а на самом деле человек человеку волк. И вот они все-таки сумели вырастить "новую историческую общность - советского человека". Человека, который улыбается только в темноте, в кинотеатре, когда смотрит фильм Л.Гайдая. И эта историческая общность никуда не делась. Постсоветское поколение точно такое же, и все последующие будут такими же. Врожденнная подозрительность, необъяснимая злоба к окружающим, готовность в любой момент дать отпор первому встречному. Никогда не знаешь, когда ты наткнешься на шип, выпущенный совершенно незнакомым человеком. По этому признаку homo soveticus легко распознавался (и распознается) за границей, и эта черта бросается в глаза каждому, кто сейчас приезжает на родину после долгого отсутствия.
Андрей Мальгин
Немає коментарів:
Дописати коментар