На фото - высшие советские чиновники с семьями грузятся в самолет дабы "героически защищать столицу СССР до последней капли крови".
Привет, друзья и недруги. Как-то давно не было у нас уроков "исторического ликбеза". Сегодня поговорим о малоизвестной странице Второй мировой войны. О "Московской панике" 15-17 октября 1941 года. Итак, пристегивемся к креслу нашей машины времени и поехали... 15 октября 1941 года Сталин подписал секретное постановление Государтвенного комитета обороны № 801 «Об эвакуации столицы СССР г. Москвы», предусматривавшего отъезд из Москвы советского правительства во главе с собой, любмым.
Как всегда, тайное бысто стало явным, потому что сами же партийные вожди делились секретом "по секрету" с тещами, свекрами, кумовьями и друзьями, а те в свою очередь - со своими. По городу распространились панические слухи, что коммунисты сдают Москву немцам, а сами бегут. Говорили, что первым сбежал Сталин. За границу. С мешком денег. На самом деле первым сбежали все члены ЦК партии во главе с главным пропагандистом и правой рукой Сталина товарищем Ждановым. Старший майор госбезопасности Шадрин доложил заместителю наркома внутренних дел Всеволоду Меркулову о результатах обхода здания ЦК ВКП(б) на Старой площади: "Ни одного работника оставлено не было. В кабинетах царил полный хаос. Многие столы взломаны, разбросана всевозможная переписка, в том числе секретная. Совершенно секретный материал, вынесенный в котельную для сжигания, оставлен кучами". Секретарь Союза писателей СССР Александр Фадеев докладывал, что автор слов песни "Священная война" Лебедев-Кумач привез на железнодорожный вокзал две машины вещей, не мог их погрузить в течение двух суток и "психически помешался". Участник обороны Москвы Михаил Коряков, командированный 16 октября в Москву за противотанковыми минами свидетельствовал: "Как крысы с тонущего корабля, бежали из Москвы директора заводов, крупные советские чиновники, работники центрального аппарата, захватывая поезда и автомобили. Народ, не имеющий ни автомобилей, ни привилегий на проезд по железной дороге, перехватывал беглецов, избивал, устраивал им "станции Березайка - вылезай-ка". На заставах, установленных рабочими, потрошили чемоданы, находили пачки денег в банковской упаковке. Десятиклассник 407-й московский школы Лев Ларский, который утром 16 октября оказался возле Заставы Ильича, вспоминал: "Я сразу определял, какое начальство драпает: самое высокое в заграничных лимузинах с "кремлевскими" сигнальными рожками; пониже в "эмках", более мелкое в старых "газиках", самое мелкое - в автобусах, машинах "скорой помощи", "Мясо", "Хлеб", "Московские котлеты", в "черных воронах", грузовиках, пожарных машинах. А рядовые партийцы бежали пешком по тротуарам, обочинам и трамвайным путям, таща чемоданы, узлы, авоськи и увлекая личным примером беспартийных". В Москве начались грабежи, мародерство и убийства. Грабили магазины и целые железнодорожные составы. Милиция попряталась, потому что неизвестные лица стали резать коммунистов и чекистов. Уже не потому, что те бежали, а потому, что они - коммунисты и чекисты. Апогея паника достигла 16 октября. Ларский вспоминал: "В три часа на мосту произошел затор. Вместо того, чтобы спихнуть с моста застрявшие грузовики и ликвидировать пробку, все бросались захватывать в них места. Те, кто сидел на грузовиках, отчаянно били нападавших чемоданами по головам. Атакующие лезли друг на друга, врывались в кузова и выбрасывали оттуда оборонявшихся, как мешки с картошкой. Но только захватчики успевали усесться, только машины пытались тронуться, как на них бросалась следующая волна. Ей-богу, попав впоследствии на фронт, я такого массового героизма не наблюдал…" Неимоверными усилисями и беспощадной жестокостью с паникой удалось справиться. Сталин к тем своим "соратникам", которые устроили "драп-марш", отнесся на удивление мягко. Да это и понятно, ведь паника-то началась непосредственно с него самого. Товарищ Сталин вообще был изрядным трусом.p>
Немає коментарів:
Дописати коментар