Лодка утонула, страна сгорела

На этой неделе исполнилось десять лет с момента гибели подлодки «Курск», одной из первых августовских трагедий эпохи путинского правления. Она в немалой степени продемонстрировала президенту степень деградации государственной машины. Военачальники лгали не только народу (что Путин считал и считает совершенно нормальным и естественным), они считали возможным врать даже Верховному главнокомандующему. Когда президент задал им вопрос, следует ли принимать иностранную помощь, они совещались несколько часов. Но не о том, нужна ли эта помощь. Флотоводцы гадали, какой ответ больше устроит Владимира Путина.
А потом они несколько месяцев рассказывали журналистам сказки о том, что в гибели лодки виновата мифическая «натовская» субмарина — то ли британская, то ли американская. А президент Путин боялся даже наказать толком этих многозвездных мерзавцев. Ведь, отправив их под суд, полагал Путин, он поставит под сомнение устои той системы власти, которую он собирался строить. В рамках этой системы любой начальник не может быть не прав. А, признавая его ошибки и преступления, власть подрывает собственные устои. Гибель «Курска», безусловно, стала одним из событий, которые подвигли президента на решительную политическую реформу. Он убедил себя, что причина потери управляемости в том, что слишком много воли взяли себе местные начальники в лихие 90-е. Средство противодействия этому было для Путина очевидно — надо подобрать надежных эффективных менеджеров (по преимуществу из ордена меченосцев бывших сотрудников КГБ) и назначить их на ключевые государственные посты. При этом следовало положить конец порочной практике, когда наивные и неискушенные россияне, которыми манипулировали циничные пиарщики, избирали воров и прохиндеев себе в губернаторы. То ли дело будут добры молодцы, которых лично подберет президент!
Минуло десять лет. Мечта Путина, превратившегося в национального лидера, исполнилась. Парламент, что Дума, что Совет Федерации, давно не место для дискуссий, никаких тебе палок в колеса, проголосуют за что угодно. Губернаторов уже не по первому разу назначили и переназначили. Вот только толку — ноль. Случилась беда, начались пожары, и тут же выяснилось: эффективность вертикали власти равна нулю. Местные начальники врут не хуже адмиралов. Губернатор Нижегородской области бодро докладывал, что на подведомственной территории полный порядок и никакая помощь не нужна вовсе. А что фактически сгорели несколько населенных пунктов — так это просто пустяки, когда на кону переназначение г-на Шанцева на второй срок. Как ни ловки политтехнологи, а ведь, если бы сохранились выборы, не рискнули бы губернаторы так нагло врать своему начальнику. А теперь лафа: правильно доложил — и в дамках. Десять лет назад, убедившись во вранье военачальников, Путин бросил на армию самого близкого и надежного человека — Сергея Иванова. В результате выяснилось, что даже друг способен врать, как сивый мерин, если это будет в интересах ведомства. И в путинской шутке, что как помер Ганди, так и поговорить не с кем — только доля шутки.
За десять лет выяснилось вполне определенное качество путинской вертикали — она автоматически аннигилирует сколько-нибудь порядочных людей. И дело здесь не в том, что национальный лидер своей волей ввел такой искусственный отбор: берем к себе только негодяев. Просто вертикаль власти, на которую никак не может повлиять народ, фактически отдает всю эту власть в руки чиновничества. И даже нацлидер, человек, у которого есть вроде бы все полномочия, в один прекрасный момент ощущает себя слугой — не народа, конечно, а бюрократии. Тех самых исполнителей, которых тьмы на каждом этаже воздвигнутой им властной пирамиды. Он понимает — они корыстны настолько, что коллективно лишены даже чувства самосохранения. Они будут воровать до того самого момента, пока доведенные до отчаянья люди не придут в их особняки с дубьем. Но он не может их поменять — скорее, они его поменяют. Закономерным финалом создания путинской системы власти стало решение поставить веб-камеры в местах, где должны строить жилье для погорельцев. Путин уже не верит никому. Совсем никому. Итоги десяти лет впечатляют. Что случилось с лодкой ? Она утонула. А со страной? Она сгорела.  

 Ежедневный журнал