воспитательная работа с личным составом экипажей подводных лодок была направлена только на одно: во что бы то ни стало, « кровь из носу «, а задание Родины ( именно так мы воспринимали боевую службу) должно быть выполнено. И не думали мы тогда, что значительная часть трудностей, которые нам приходилось преодолевать, тех « подвигов « , которые мы вынуждены были совершать, могло бы не быть, если бы высокие военно-морские начальники и государственные деятели осуществляли более разумное руководство и не принимали малокомпетентных, а порой головотяпских и просто идиотских решений. Настраиваясь на необходимость выполнить « задание Родины« несмотря ни на что, сознавая всю важность и ответственность дела сохранения мира на Земле, мы уходили в автономку на 2-3 месяца, расставаясь со своими близкими, зная, что все это время мы не будем знать, что там в наших семьях за эти 2-3 месяца может случиться ( один из законов боевой службы — ничего не сообщать подводнику, находящемуся в море, что бы на берегу с его родными и близкими не случилось). Мы особенно-то не задумывались о том, что, в сущности, мы были самыми настоящими заложниками, своеобразными « камикадзе«. Возвращаясь однажды из автономного похода, всплыли в точке всплытия и командир получил телеграмму: К-178 прибыть в указанный район. Через несколько часов надводного хода прибыли в одну из бухт Камчатки. Здесь экипажу была поставлена задача подготовиться к повторному автономному походу. Все надводные корабли обеспечивали нашу подводную лодку необходимыми продуктами и другими материальными средствами для повторного автономного похода. Настроение личного состава было на грани срыва, команды мы воспринимали как в тумане. Целую неделю мы занимались погрузкой и подготовкой к новому автономному походу. Например, нам необходимо было загрузить на подводную лодку более пяти тысяч банок регенерации, разместить по отсекам и их закрепить. На это ушло двое суток. В банках находятся пластины с веществом, которые выделяют кислород в подводном положении при установке этих пластин в РДУ. Через неделю получили команду:- идти в базу. За это время нервы наши были на исходе. Но впереди была радость встреч с родными и близкими и все пришло в норму. Все мы верили в « партию и правительство«, в то, что мы обязательно вернемся из автономного похода. Подавляющее большинство личного состава экипажей ракетоносцев даже не осознавало, что, посылая нас в поход, высокое начальство, по существу, ставило на нас крест. Только командиры ракетоносцев и некоторые офицеры, более других умеющие думать и самостоятельно мыслить, понимали, что в случае возникновения ракетно-ядерного конфликта мы обречены. Ведь при пуске ракет ( особенно из надводного положения) координаты района, откуда произошел пуск, мгновенно засекаются противником, и уже через 20-30 минут, максимально через час, авиация, поднятая с ближайших аэродромов, оказывается над РПКСН. Следовательно, через этот промежуток времени РАКСН оказывается под « градом « противолодочного оружия. В случае применения глубинных бомб РПКСН неминуемо был бы уничтожен.
Немає коментарів:
Дописати коментар