Трижды меченный

Фронтовик-балтиец контр-адмирал Ф.Е. Пахальчук позднее рассказал мне, как во время войны на его соединение ТЩ напали немецкие и финские катера-охотники. Он вызвал на подмогу авиацию. Авиаполк, недавно переброшенный с Черного моря на Балтику, потерял ориентиры и отбомбился по своим. Потом командир авиадивизии перед строем моряков попросил прощения. Оставшихся в живых наградили.
На фотографии- Заслуженная награда лучшей боевой смене (слева направо: вахтенный инженер-механик КД-2 Н.Трушков, вахтенный офицер ПК А.Калиниченко, СПК А.Рыжук)

http://vspm.od.ua/trizhdyi-mechenny-prodol/ 



Но 82 погибших моряка не давали спокойно спать боевому адмиралу. При разборе учений командирская ошибка была выявлена. Положение усугубило еще и то, что, сработав РЛК “Альбатрос”, мы засветились перед ДЭПЛ пр.641 — командир “дизелюхи” получил шанс на реванш и воспользовался им отменно. Единственным плюсом было то, что Нептун своими штормами вновь вернул наш якорь на штатное место, и мы смогли без помех использовать его на рейде у острова Сокотра. На планово-предупредительный ремонт нам предложили идти в Красное море на архипелаг Дахлак. Однако командир БЧ-5 Анатолий Марченко, взвесив все “за” и “против”, решил провести его своими силами у плавбазы «Волга», и на то имелись веские причины. Дело в том, что ПЛПЛ этого проекта являлись первенцами советского подводного атомного флота и не предназначались для использования в тропических широтах. Даже наша АБ (типа 28СМ) не имела системы водяного охлаждения. При повышении температуры “закипал” электролит, а на Дахлаке температурные условия были еще более суровы — ощущалось дыхание Сахары. Восстановив техническую готовность, экипаж был готов к новым вводным. Шутили: “С Тихого пришли, Индийский освоен — пора в Атлантику на Кубу”. Рыболовецкий траулер с Берберы доставил свежую пресную воду, морской буксир под “джинсовым” флагом привез с Сингапура импортные дрожжи (наши не выдерживали температуры и влажности, и мы остались без свежего хлеба). Два СКР пр.1135 продолжали патрулирование у восточного побережья Африки, пресекая попытки “контры” переправить наших заложников-«геологов» в какую-нибудь из натовских стран.

Вскоре поступил приказ оставить операционную зону 8-й ОПЭСК и следовать в б. Камрань. Обратный переход прошел без эксцессов. Правда, у командира БЧ-1 Байкова окончательно вышел из строя гирогоризонт перископа “Орион”, и мы вынуждены были для определения места по звездам всплывать в позиционное положение, измеряя высоты светил морскими секстанами. Через проливную зону нас провел советский танкер. После Сингапурского пролива до Камрани шли в надводном положении. Вокруг, куда ни глянь, море кишело дельфинами и морскими змеями. Казалось, что морской мир переживал великое переселение. Впечатления о морских обитателях надолго врезались в память, как и впечатления о полчищах плавающих крабов, прыжках манты, кауриях, кораллах, морских шлемах, что мы видели на рейде Сокотры. И вот К-42 в третий раз встречается с уютной вьетнамской бухтой. За наше отсутствие стали заметными строительные успехи Рональда Анохина: полностью построен “забор дружбы”, заасфальтированы спортплощадки, напоминая теперь парадный строевой плац. Даже трибуна для приема парадов построена. Кто знает — не отвлекайся экипажи на строительство таких “потемкинских деревень”, может, в море они показывали бы лучшие результаты. Очень сильно переживал наши неудачи замполит Плахотников: улетучивалась его мечта за один поход стать кавалером боевого ордена. Не смейтесь, уважаемые читатели. Мой друг Сергей Колесниченко, совершив 19 БС на новейших в то время РПКСН пр.667Б 21-й ДиПЛ, способных ракетным комплексом Д-9 “достать” любой объект США, от “благодарной Родины” получил медаль “За боевые заслуги”. А вот один из лодочных “комиссаров” 21-й стратегической дивизии, совершив всего три похода, получил поочередно три награды: медаль “За боевые заслуги”, орден “За службу Родине” 3-й ст. и орден Красной Звезды. Сняв «урожай» он благополучно вернулся для дальнейшей службы в Европейскую часть Союза, в Лиепаю, где стал начПО дивизии ПЛ БФ.


Заслуженная награда лучшей боевой смене (слева направо: вахтенный инженер-механик КД-2 Н.Трушков, вахтенный офицер ПК А.Калиниченко, СПК А.Рыжук)
Разные критерии оценки были у Родины: для “слуг народа” — одни, а для народа — совсем другие…

Большая атомная торпедная подводная лодка К-42 «Ростовский комсомолец», возвращалась с девятимесячной боевой службы. Позади был Индийский океан и четыре моря Тихого океана (Южно-Китайское, Филиппинское, Восточно-Китайское и Японское). На знакомом пирсе бухты Павловского выстроилась 26-я дивизия. Команда «Смирно!» и по лодочной сходне на пирс легко сбежал наш командир – капитан 1 ранга Евгений Иванович Травин. Доклад принял комдив контр-адмирал Алексей Арсеньевич Белоусов. Потом, как завелось еще в войну, экипажу был преподнесен жаренный поросенок в награду за тяжелый поход. Потом были и другие награды: наш механик Анатолий Марченко получил заслуженную «Звезду шерифа» (такое название подводники дали ордену «За службу Родине»), командир дивизиона движения и два управленца – медали «За боевые заслуги», форменки трех матросов электро-механической боевой части украсили медали Ушакова. Правда обидно было за командира второго дивизиона Николая Трушкова, командира третьего дивизиона Дмитрия Лифинского и химика-санинструктора мичмана Татаринова. Благодаря Лифинскому и Татаринову лодка, издыхавшая от жары из-за отказа носовой и кормовой холодильных машин в тропиках, сумела восстановиться и даже вовремя выйти на перехват авианосца «Carl Vinson». Николай Трушков и его подчиненные отличились дважды – первый раз при восстановлении затопленных морской водой преобразователей, которые регулировали обороты главных циркуляционных насосов первого контура; второй раз – на командирском совете, когда решался вопрос о всплытии лодки в надводное положение для вентиляции горячих отсеков с неизбежной потерей скрытности и срывом боевой задачи по перехвату. Несколько позже тайна наград раскрылась – прошло лишь то, что впопыхах на клочке бумаги записал наш механик московскому проверяющему, а представления на награды, поданные по команде, затерялись где-то в инстанциях. Нашими же наградами были долгожданные объятия наших любимых, по которым мы так истосковались…

Сдав подводную лодку 120-му резервному экипажу, подводники устремились в отпуска. У меня с отпуском были связаны и непростые служебные обстоятельства. Дело в том, что старшина команды снабжения мичман Коркман, отец троих детей, тяжело переносил дальний поход в тропических морях. Свою усталость он частенько гасил известным издревле способом – чрезмерным употреблением «огненной воды», благо в его заведовании ее было вдосталь. Это сказывалось на всех, т.к. девиз «война войной, а обед по расписанию» на флоте еще никто не отменял. В «автономке» меня выручал старший торпедист мичман Чимров, подменяя «выпавшего в осадок» старшину команды снабжения. Но все же ситуация требовала кардинального решения. Вот я и присматривался в отпуске к береговым кулинарам. Видно Бог все-таки есть на белом свете, если в один из отпускных дней мой отец вернулся домой не один. Гостя звали Петр Музыка, работавший шеф-поваром в уманском ресторане «Дружба». Прослышав от отца о приезде сына-подводника, Петр решился озвучить мне свою мечту – стать подводником. Как говорится – «Спрос и предложение совпали». Соответствующие документы были направлены в уманский военный комиссариат и вскоре новоиспеченный мичман П.Музыка уже появился в далеком тихоокеанском военном городке. Вернувшись в конце зимы уже нового, 1984 года из отпусков, мы не узнали свою красавицу. Она стояла на заводе в бухте Чажма на СРЗ-30 с сожженным главным циркуляционным насосом первого контура и закрашенными линиями валов, укоризненно глядя на нас с немым вопросом: «На кого же вы меня бросили?» В нашем экипаже произошли перестановки: командир ушел в штаб заместителем командира 26-й дивизии, благо академическое образование позволяло; наш старпом Александр Рыжук стал командиром «Ростовского комсомольца» и, как оказалось впоследствии, последним. Меня же, сдавшего в автономке штабу 17-й ОПЭСК зачеты на самостоятельное управление подводной лодкой 627А пр., приказом Главкома ВМФ назначили старшим помощником командира, т.к. заветная для всех офицеров-подводников лодочка уже «прописалась» на моем кителе. Также на лодку пришел новый замполит… Обычно старпом с замполитом живут как кошка с собакой. На это есть свои причины, утвердившиеся в советской системе. Замполит считает себя представителем Коммунистической партии (оком Генерального секретаря) и во главу угла ставит конспекты по марксизму-ленинизму, боевые листки и постоянные партактивы и собрания. Старпом же (по Корабельному Уставу – первый заместитель командира корабля) отвечает за все виды подготовки, пополнение запасов, содержание корабля и конечно же 24 часов в сутках не хватает, чтобы состыковать интересы и того и другого. Зная это, новый зам Николай Драпалюк первым пришел в мою каюту и произнес: «Олександр, ти українець і я українець, що нам з тобою ділити?» Надо сказать, что такой неожиданный подход дал свои результаты и путь к взаимопониманию был найден. Три украинца – старпом, замполит и командир БЧ-5 составили слаженное трио, которое позволило в кратчайшие сроки восстановить боевую готовность экипажа. Дело оставалось за заводом. Вскоре наши усилия подверглись суровой и беспристрастной проверке. На Северный и Тихоокеанский флоты Главком ВМФ прислал проверяющих, чтобы установить фактическое состояние дел т.к. главкомовские учения выявили существенные прорехи в управлении силами. На ТОФе под проверку попали штабы 4-й флотилии подводных лодок и Приморской флотилии разнородных сил, а из соединений – 26-я дивизия подводных лодок и 174-я бригада надводных кораблей. Боевой состав 26-й дивизии на тот момент насчитывал 9 подводных лодок, из которых К-66 659Т пр. находилась в отстое. К-178 658 пр. (капитан 2 ранга Меркулов) и К-14 (капитан 1 ранга В.И.Саранчин) – в среднем ремонте. 6 лодок числилось в составе сил постоянной готовности, в т.ч. К-314 (капитан 2 ранга Н.М.Бондарь) – после восстановления технической готовности проходила заводские ходовые испытания, и наша – с готовностью 120 часов из-за ремонта ГЦН. С целью сохранения установленных нормативов БГ для соединений в оперативное подчинение дивизии на период учений была передана и К-264 671РТМ пр. (капитан 1 ранга Царев), которая впоследствии «прописалась» в нашей дивизии на постоянной основе. Вскоре посредники заняли свои места, были вскрыты пакеты и начался обратный отсчет времени. Нашей лодке была открыта «зеленая улица». Экипаж днем обеспечивал работы по сворачиванию заводского ремонта, а ночами грузил регенерацию и изолирующие средства защиты, которые доставлял торпедолов из Павловска; продукты и разовое белье, поданое автотранспортом из флотских складов Владивостока. Через двое суток ввели на мощность реактор правого борта. Вот тут нас и поджидала опасность. Оказалось, что через сожженый ГЦН левого «холодного» борта фильтруется радиоактивная вода первого контура. В посещаемой выгородке второго этажа реакторного отсека уровень радиации составлял 500 миллирентген в час, а таких часов было 120! Но если надо воевать, то воевать будем! Китайско-вьетнамский вооруженный конфликт в марте 1979-го уже проверял Павловск на прочность. Наша лодка снялась со швартовов, вышла из бухты Чажма и стала в заливе Стрелок на 4 бочки у СБР (судна размагничивания). Пока мерялись физполя, экипаж предъявился по первой курсовой задаче Л-1. Управившись с СБР, мы проследовали в бухту Павловского и ошвартовались у пирса под погрузку обычного торпедного боезапаса. Когда последняя торпеда скрылась в чреве первого отсека, лодка вышла на отработку задачи Л-2… Штатный командир по-прежнему находился в госпитале и в его отсутствие на мостике поочередно исполняли командирские обязанности «наездники»: начальник штаба 26-й дипл В.Рязанцев (недавно оставивший командирский мостик К-151), заместители командира дивизии В.Кожевников (ушедший в штаб с командирского мостика К-59) и Е.Травин (наш бывший командир). Если учесть еще то обстоятельство, что в течение семи месяцев на ПЛ не было штатного помощника командира, то флотский читатель поймет, какая нагрузка пришлась на старпома, вашего покорного слуги. Пройдены боновые заграждения. По правому борту в багряном багульнике проплыли берега острова Путятин. У острова Аскольд отдифферентовались и затем, следуя в полигон боевой подготовки, приступили к предъявлению посредникам морских элементов второй курсовой задачи. И опять «железо» испытывало людей на прочность. Сорвана со штатного места буй-вьюшка АСБ (аварийно-сигнального буя). Ее крепление должно проверяться трижды: перед выходом в море личным составом дивизиона живучести; после отхода от пирса – кормовой швартовной партией и помощником командира – перед убытием последнего с настройки после ее приготовления к погружению. Помощник отсутствовал уже семь месяцев, Командира кормовой швартовной партии (командира БЧ-4, РТС) задействовали в передаче серии РДО по учению и буй-вьюшка, как то «дитя», осталась «у семи нянек без глаза». Нужно было затратить немало времени и усилий, чтобы водворить ее на место. А секундомер проверяющего неумолимо отсчитывал наши 120 часов.

Сдав вторую курсовую задачу, лодка была допущена к приемке ядерного боезапаса. Вернувшись в базу, приступили к его погрузке. Минеры во главе со старшим лейтенантом Сухих проверили на пирсе ядерные боеголовки с помощью пульта ТПК-114. Стрела автокрана бережно подняла грозную торпеду и уложила на лоток ТПУ (торпедо-погрузочного устройства). Вот и последняя из торпед с ЯБП скрывается в торпедопогрузочном люке. На секундомере посредника оставалось еще 20 минут из 120-часового лимита, когда с первого отсека поступил доклад минера: «Торпеды с ЯБП загружены в торпедные аппараты! Установлено кодоблокирующее устройство!» Наши товарищи по первому поколению: К-115 (капитан 2 ранга В.И.Игнатенков), гвардейская К-133 (капитан 2 ранга В.Г.Дружинин) и по второму поколению: К-454 (капитан 1 ранга В.А.Качанов), К-469 671В пр. (капитан 1 ранга В.А.Василишин) – успешно провели торпедные стрельбы в море. В отличие от камчатской 45 ДиПЛ, наша дивизия передала в хорошем техническом состоянии первенцы ТОФ подлодки 659Т проекта К-45 (капитан 1 ранга В.Д.Хаперский), К-151 (капитан 2 ранга А.В.Конев), К-259 (капитан 2 ранга Ю.В.Сувалов) в состав 28 ДиПЛ, которые сразу включились в график несения боевых служб по флотскому плану в операционных зонах 17 и 8 ОПЭСК. Поэтому у проверяющих были все основания поставить 26-й дивизии и ее командиру – контр-адмиралу А.А.Белоусову оценку «хорошо». Отличился и командующий 4-й флотилией В.М.Храмцов, успешно использовавший ЭВМ при выработке решения на боевое применение подводных сил. Несколько подкачали надводники – один из ремонтирующихся надводных кораблей не смог выйти из завода, за что флоту оценка была снижена до «трояка». У северян на этих учениях дело обстояло несколько хуже, что и позволило тихоокеанцам вырваться вперед.

После окончания учений весь экипаж испытывал чувство удовлетворения от неплохо сделанной работы, хотя в каждом из нас накапливались невидимые БЭРы (биологический эквивалент рентгена). Ошвартовавшись у пирса, я увидел какого-то щеголя в лаковых штиблетах с погонами каперанга. По сравнению с этим франтом я выглядел не так эффектно в реглане и водолазном свитере. Он прошелся по моему внешнему виду, а за мной, как водится, «не заржавело». Оказывается судьба свела меня с командиром 21-й дивизии рпк СН В.П.Бондаревым, за которым в соединении закрепилась уважительная кличка «Папа». Спустя два года изменчивая фортуна забросила меня в это соединение и его флотскую науку и человеческие качества я вспоминаю с благодарностью. Это был настоящий «морячина». Тем временем из госпиталя вернулся штатный командир капитан 2 ранга Александр Рыжук. С собой он привел выпускника 6-х ВСООЛК ВМФ, для котрого семь месяцев держали вакантную должность помощника командира. Впоследствии этот офицер, от которого удачно избавилась 45-я камчатская дивизия, принесет «Ростовскому комсомольцу» много неприятностей. И тайна столь длительной вакансии также всплывет: близким родственником офицера Х. был член Центрального Комитета КПСС, занимавший высокий пост в Ленинградской области. Я же, наконец, получил возможность съездить в Ленинград и пополнить свой багаж знаний в элитной 120-й группе 6 ВСООЛК ВМФ, которая готовила «командиров подводных лодок первого ранга». В этой группе я был самым молодым, капитан-лейтенантом, с заветной лодочкой на груди (для сравнения со мной проходили обучение капитан 1 ранга В.И.Саранчин – командир К-14 и капитан 2 ранга Н.М.Бондарь, принявший впоследствии К-454). После учебы я вернулся на «Ростовский комсомолец», который стоял в ремонте в 92-м отдельном дивизионе ремонтирующихся подлодок. Силами личного состава были оборудованы кубрики и камбуз на ПКЗ (плавказарме), что дало возможность экипажу переселиться из прочного корпуса и, как оказалось, весьма вовремя! Весьма вовремя были отработаны и учения по борьбе за живучесть и даже по «Радиационной опасности», которые описал заезжий корреспондент «Красной Звезды».

Весна 1985-го сулила много надежд. В марте мне было присвоено очередное воинское звание «капитан 3 ранга». Между командиром и старпомом новейшей ПЛ К-264 как говорится пробежала «черная кошка» и Царев предложил мне перейти к нему старпомом. Я же не привык «шагать по трупам», отказался от заманчивого предложения и не стал на пути СПК Ивана Русанова. В подводном мире наступили существенные перемены. На СФ дивизия контр-адмирала Анатолия Шевченко в составе пяти противолодочных атомоходов второго поколения вышла в Атлантику «поставив на уши» вероятного противника. На ТОФе тоже не остались в долгу и 4 ПЛ 671РТМ пр. 45-й ДиПЛ с соответствующим обеспечением «пропахали» районы боевого патрулирования ПЛАРБ типа «Огайо» у берегов США. 26 ДиПЛ выслала на десятимесячную боевую службу в Индийский океан К-314 с экипажем Качанова на борту. К-469 в Охотском море осуществляла ближнее противолодочное охранение «стратега» из 21 ДиПЛ.

Тем временем на «Ростовский комсомолец» приехали шефы с «Атоммаша». Встретили достойно. Несмотря на ремонт, лодка была выкрашена, обновлен линолиум в отсеках, а экипаж подготовлен к предстоящей автономке. Дело оставалось только за новым ГЦН, который ожидался от промышленности. Правда досталось все дорогой ценой. Однажды, при стоянке в доке дивизионное начальство сыграло контрольное учение по борьбе за живучесть. Мне было сделано замечание, что ГКП развернут в ЦП, а не на стапель-палубе дока и на выходные было назначено повторное учение. И тут случилось ЧП! Молодой матрос, стоявший на стапель-палубе вахтенным по охране ПЛ выглянул из-под лесов с любопытством взирая на моряков, раскатывающих пожарные рукава по надстройке. В это время один из матросов сбросил с настройки пожарный рукав со стволом на стапель-палубу и угодил прямо в голову любопытному матросику. – Стоп учения. Все в исходное. Вызвать машину. Доложить по команде! – эти команды слетели с моих уст. Доставил матросика с проломленным черепом в гарнизонный госпиталь, а уж тихасские врачи сделали все возможное, чтобы спасти ему жизнь. В течение трех месяцев моя жена Зинаида Александровна ходила в госпиталь, подкармливая пострадавшего матроса домашней едой и фруктами. Это не замедлило сказаться на его здоровье. Моряк быстро пошел на поправку и остался, как говорится, в здравом уме и твердой памяти с металической пластиной в черепе, хотя и был комиссован с флота. Выйдя из дока мы ошвартовались к пирсу №-2 и вскоре к нашему правому борту ошвартовалась ракетная ПЛ К-431 29-й дивизии с которой мы «пересекались» во время боевой службы в Индийском океане. На подлодке сменили активную зону, но из-за небрежности, после сборки появилась течь первого контура. Необходимо было демонтировать крышку ядерного реактора для устранения течи.

10 августа 1985 года был чудесный субботний день. Природа умоляла отложить все дела и наслаждаться запахами таежных кедров, плеском моря, дымком костра… Но если Господь призывал оторваться от рабочих будней, то дьявол нашептывал совсем иное. На ПЛ «К-431» краном ПМ-133 поднимали многотонную крышку ядерного реактора… Вообще-то, руководящие документы для этой цели требуют использовать береговые краны, а крышку перед подъемом подрывать с помощью специального устройства, где должно быть не менее 4-х домкратов-подрывников во избежание перекоса. Желательно, чтобы и сама лодка была зафиксирована по отношению к берегу, в идеале – на стапеле. Но в бухте Чажма всего этого не было! …Легкой волной прошедшего торпедолова качнуло корабли. Шедшая вверх крышка перекосилась. Дальше с крышкой реактора пошли уже и стержни АЗ (аварийной защиты) и стержни АР (автоматической регулировки), а заклиненая КР (компенсирующая решетка) тоже пошла вверх, высвобождая «дремавшего ядерного джина». Реактор начал разгон… Взрыв не заставил себя долго ждать. Из развороченного прочного корпуса ударило пламя. «Ростовский комсомолец» засыпало осколками ТВЭЛов (тепловыделяющих элементов). В воздухе запахло озоном.


Схема аварии
Здесь я вынужден вступить в полемику с командующим 4-й флотилии В.М.Храмцовым, который в своих воспоминаниях утверждает, что до его прибытия из аэропорта Артем на кораблях практически ничего не делалось. Это далеко не так. Сергей Кривомазов дежурил в тот день по ПЛ К-42, благо основная часть экипажа в субботний день находилась на ПКЗ. Сыграна «Аварийная тревога!» В действие автоматически вступило отработанное расписание ВР-6 РОЖ-РК-86 (Руководство по обеспечению живучести ремонтирующихся кораблей). Пошли первые дозы облучения.

Именно этого капитан-лейтенанта Вы, товарищ адмирал и увидели по прибытии на лодку, хотя запамятовали его фамилию. И лодочные пожарные рукава, мокрые от воды, Вы также заметили. А то, что после ликвидации пожара офицер убрал своих подчиненных, чтобы не подвергать напрасному облучению, то это его не вина, а ДОБЛЕСТЬ! С ним Вы и обрубали аварийными топорами с К-42 швартовные концы и питающие кабеля, чтобы обеспечить выброску аварийной подлодки на отмель!

Какой-то хитрой инструкцией на подлодках, находящихся в заводском ремонте, запрещено иметь штатные приборы радиационного и дозиметрического контроля. Эти задачи возлагаются на заводскую службу 22. Заводские же приборы зашкалило! …Собирая останки изувеченных взрывом, нашли плавающую кисть руки, на пальце которой сверкало золотое обручальное кольцо. Исследовали его и установили, что в момент аварии уровень излучения достигал 90 тысяч рентген в час. Цековский родственничек не преминул опошлить действия экипажа по оказанию помощи аварийной ПЛ, ликвидации пожара и последующих дезактивационных работ как на «Ростовском комсомольце», так и на заводской территории. Третья черная метка для К-42 оказалась роковой… Через восемь с половиной месяцев «недоношенным ребенком» рванул Чернобыль!

P.S. Начальник СРБ 4-й флотилии капитан 1-го ранга Александр Маркович Величко, принимавший участие в ликвидации радиационной аварии как в Чажме, так и в Чернобыле, из-за избыточных БЭРов ушел из жизни уже в Одессе.


В отстое после аварии в б. Чажма (справа ПЛ К-42)
Краткая историческая справка по К-42 пр. 627А «Кит», зав. 290.

28 ноября 1962г. – заложена в цеху №-42 ПО «Севмашспецпредприятие» г.Северодвинск.

17 августа 1963 г. – спущена на воду и вошла в состав 339 обрсрк Беломорской ВМБ.

23 августа – 22 октября – заводские швартовные испытания.

22 – 26 октября – заводские ходовые испытания.

27 октября – 30 ноября – государственные испытания.

30 ноября 1963 г. – Подписан акт госприемки и вступлении в строй крейсерской ПЛ.

14 декабря 1963 г. – вошла в состав 3 дипл 1 флпл КСФ, где до декабря 1966 года выполняла различные задачи боевой подготовки, испытания новой техники и подготовки экипажей новостроящихся подлодок. В этот период произвела слежение за силами НАТО, принимавшими участие в маневрах «Феникс-64» (7 сентября – 2 октября1964 г.).

Декабрь 1966 – февраль 1968 гг. – текущий ремонт на СРЗ-10 с заменой парогенератора.

Февраль – август 1968 г. – восстановление линейности и подготовка к боевой службе.

20 августа – 5 сентября 1968 г. – арктический межфлотский переход в составе группы с КСФ на КТОФ. Скрытно подо льдами Арктики перебазирована с Северного флота на Тихоокеанский флот в Петропавловск-Камчатский совместно с ПЛ К-55 пр.658. Командир перехода – командующий флотилии подводных лодок Северного флота кап.1р. А.П. Михайловский, командир КрПЛ кап.1р. В.И. Заморев. Пройдено подо льдом1749 миль за 137 часов 19 минут. Этот поход отличался от аналогичных тем, что подводные лодки несли на борту штатное ядерное оружие. 24 августа произвела (с третьей попытки) всплытие в полынье размерами 400х200 м, а 27 августа – возле дрейфующей станции СП-16 в полынье размерами 500х400 м. При всплытии в разводье 24 августа лодка получила повреждения легкого корпуса – пробоину 2х1,5 м. (Подробнее описано у И.Голотвы).

12 сентября 1968 г. – вошла в состав 45 дивизии 2 флотилии подлодок КТОФ (Камчатка).

Сентябрь 1968 – март 1969 гг. – боевая подготовка и выполнение первой боевой службы продолжительностью 50 суток.

21 марта 1969 г. – На глубине70 м произошло затопление трюма турбинного отсека, ПЛ всплыла в надводное положение с дифферентом 5° на корму. В результате перемещения воды в корму произошло засоление питательной воды II контура и циркуляционного масла ГТЗА через неплотности в конденсатно-питательной системе. (Аналогичная авария в этом соединении случилась на ПЛ К-66 659 пр. в результате которой необоснованно СПК А.П.Софронов был снят с должности).

Ноябрь 1972 – октябрь 1975 гг. – средний ремонт, переоборудование (ГАК МГК-400 «Рубикон», навигационный комплекс «Сигма») и перезарядка реакторов на ДВЗ «Звезда» в п.Большой Камень (Приморье), после которого лодка вернулась на Камчатку в 45 диПЛ.

28 июня 1978 г. – При отработке задач боевой подготовки на подходах к Авачинской губе в тумане столкнулась с танкером «Силуэт», получив незначительные повреждения обшивки легкого корпуса и обтекателя ГАК. ПЛА всплыла в 02 часа 50 минут и сразу же открыла вахту РЛС. Обнаружены три цели. На море стоял туман, видимость не превышала полутора кабельтовых, волнение моря – 1 балл. ПЛА следовала курсом 56° со скоростью 9,3 узла и в 03 часа легла на новый курс 25° для расхождения с целью №-2. Но в 03 часа 01 минуту и цель №-2 отвернула вправо на 50°, но ее поворот на ПЛА не был обнаружен, так как «боевая готовность №-1» для плавания в тумане не объявлялась и расчет БИП не был развернут. Командир ПЛА, не зная о повороте цели №-2, приказал в 03 часа 05 минут лечь на курс 350° для увеличения дистанции расхождения. Через минуту штурман определил поворот цели и элементы ее движения. Его доклад на мостик поступил к командиру непосредственно перед визуальным обнаружением цели №-2. Танкер «Силуэт» следовал со скоростью 8,5 узлов курсом 277° и повернув вправо, уменьшил скорость на один узел. Его ходовые огни были визуально обнаружены в 03 часа 10 минут. Одновременно их увидели командир, вахтенный офицер и сигнальщик в дистанции менее 300 метров справа по пеленгу 60°. Немедленно на ПЛА был дан реверс турбиной и положен руль «лево на борт». Но принятые меры запоздали и через две минуты произошло столкновение с танкером. На почти погашенной инерции переднего хода лодка навалилась носовой частью на кормовой подзор танкера «Силуэт».

1980 год – текущий ремонт на ДВЗ «Звезда» с установкой 5-й подсистемы ГАК «Рубикон» (буксируемая антенна) и аппаратуры обнаружения подлодок по кильватерному следу для проведения испытаний и обеспечения новостроящихся подлодок 671 РТМ пр.

Конец 1980 г. – вошла в состав 26 дивизии 4 флотилии подлодок КТОФ (б.Павловского).

8 мая 1981 г. – получила почетное наименование «Ростовский комсомолец».

1981 г. – вторая боевая служба в Охотском море.

1982 г. – слежение за АУС ВМС США в Японском море.

23 марта – 6 декабря 1983 г. – третья длительная боевая служба в зоне 17 и 8 оперативных эскадр в Тихом и Индийском океанах соответственно.

Сентябрь 1984 г. – участие в учениях ВМФ (из ремонта с вводом ГЭУ и выходом в море).

10 августа 1985 г. – из-за взрыва ядерного реактора К-431 получила сильное радиационное загрязнение. Подробности аварии нашли достаточное отражение в воспоминаниях командующего 4ФлПЛ ТОФ вице-адмирала В.М.Храмцова, НШ 92 одрПЛ капитана 1 ранга А.Г.Крашенина, командиров основного и резервного экипажей К-431 капитанов 1 ранга В.Н.Шепеля и Л.В.Федчика и других публикациях.

14 марта 1989 г. – выведена из боевого состава ВМФ.

В разное время командирами К-42 были: первый – Панов И.И.(1963-1967), Заморев В.И.(1967-08.1969), Мокиенко А.Ф.(10.1969-08.1971), Алексаньян Л.М.(08.1971-03.1973), Перепеч В.М.(04.1973-08.1975), Бажев В.А.(08.1975–08.1978), Лукъянцев В. (08.1978-08.1982), Травин Е.И.(08.1982-12.1983), Рыжук А.(12.1983-03.1989) – последний.

Всего с момента постройки АПЛ «К-42» прошла 144481 миль за 17486 ходовых часов.



Список аббревиатур и сокращений

АБ – аккумуляторная батарея

АВ – авианосец (АВУ – ударный, АВМА – многоцелевой атомный)

АУГ – авианосно-ударная группа (один авианосец. 1 крейсер, 3-5 ЭМ и ФР, ПЛА)

АУС – авианосное ударное соединение (2-3 АУГ)

77 АУС – авианосное ударное соединение 7 флота ВМС США

БЧ – боевая часть (наиболее крупное подразделение корабельного экипажа: 1-штурманская, 2-ракетно-артиллерийская, 3-минно-торпедная, 4-связи, 5-электро-механическая, 6-авиационная, 7-управления)

БП – 1.боевой пост, 2. боевая подготовка

БС – боевая служба (высшая форма деятельности кораблей в мирное время); б/с – боевой состав

БЭР – биологический эквивалент рентгена (единица дозы радиационного облучения)

БПК – большой противолодочный корабль

ВМБ – военно-морская база

ВМС – военно-морские силы

ВВД – воздух высокого давления

ГАС – гидроакустическая станция

ГАК – гидроакустический комплекс

ГЭУ – главная энергетическая установка (ядерная)

ГТЗА – главный турбозубчатый агрегат

днрПЛ – дивизион ремонтирующихся подводных лодок

ДиПЛ – дивизия подводных лодок

КГАГ – командир гидроакустической группы

КД – командир дивизиона (дивизион боевой части корабля)

КП – командный пункт (ГКП – главный командный пункт)

КР – крылатая ракета

КЭНГ – командир электронавигационной группы

МТШ – морской тральщик

НШ – начальник штаба

НХС – начальник химической службы корабля

ОД – оперативный дежурный

ОПЭСК – оперативная эскадра

«Особист» – оперуполномоченный Особого отдела КГБ

ПЛ – подводная лодка (общее название)

ПЛД – дизельная подводная лодка (ДЭПЛ – дизель-электрическая подлодка)

ПЛА – атомная подводная лодка (ПЛАТ – торпедная, ПЛАРК – ракетная с крылатыми ракетами, ПЛАРБ – ракетная с баллистическими ракетами)

ПЛО – противолодочная оборона

ПУ – 1. пульт управления, 2. пусковая установка

ПКЗ – плавказарма

ПМ – плавучая мастерская

рпкСН – ракетный подводный крейсер стратегического назначения

РКР – ракетный крейсер

РТС – 1. Радиотехнические средства. 2. Радиотехническая служба корабля

СФ – Северный флот ВМФ СССР

СПК – старший помощник командира (ПК – помощник командира)

СКР – сторожевой корабль

СРБ – береговая служба радиационной безопасности

СРЗ – судоремонтный завод

ТОФ – Тихоокеанский флот ВМФ СССР

ТАКР – тяжелый авианесущий крейсер

УРО – управляемое ракетное оружие

ФлПЛ – флотилия подводных лодок (3-5 дивизий)

ФлРС – флотилия разнородных сил

ФР – фрегат

ЧП – чрезвычайное происшествие

ЦП – центральный пост подводной лодки

ЭМ – эсминец

1 – [2]

Пошук по сайту
Шукати:

Новини
Тризуб Нептуна
* * *

З Днем Військово-Морських Сил України!
* * *

Біля Хортиці підняли з дна 500-річний човен
* * *

Під Одесою завершилися навчання “Сі Бріз-2012″
* * *

ПЧ “Запоріжжя” завершив ходові випробування
* * *

Повідомлення
* * *

“Гетьман Сагайдачний” візьме участь в антипіратській операції
* * *

Одеська затока
* * *

“Сі Бріз-2012″
* * *

Витяг з вахтового журналу СКР-112 військової частини 72001
* * *