Время собирать камни?

Экономические кризисы при капитализме – явление естественное и неизбежное. И чем теснее взаимозависимы крупнейшие мировые экономики, тем больше вероятность возникновения глобальных кризисных явлений, чему мы и видим сейчас наглядное подтверждение. Для того, чтобы иметь возможность при обсуждении антикризисных мер вести с партнерами диалог «на равных», Россия нуждается не только в искусных дипломатах и дальновидных политиках.
Стране объективно необходим и весь политический инструментарий, который может задействоваться или просто учитываться при отстаивании наших национальных интересов.
Аксиомой является тот факт, что в период кризиса сильные государства (или союзы государств) объективно тяготеют к решению своих проблем за счет более слабых и «безответных» партнеров. Если в современном мире возможность уничтожить потенциального противника ядерным ударом и гарантирует (теоретически) России территориальную целостность, эта возможность отнюдь не гарантирует учета наших интересов при принятии тех или иных международных решений.
Для успеха внешней политики великого государства, а именно таковым и является Россия, необходимы и другие, более «тонкие» силовые инструменты, одним из которых является наличие мощного военно-морского флота.
События последнего времени вселяют определенный оптимизм. Руководство страны начинает, наконец, поворачиваться лицом к проблемам Военно-морского флота. Свидетельством этого являются и высказывания первых лиц государства. Так, Дмитрий Медведев во время посещения Мурманска, в ходе проведения предвыборной кампании в январе этого года категорично заявил: «Надо возрождать военно-морской флот!». И с этим нельзя не согласиться.
Положительно были восприняты в российском обществе вообще, и на флоте в частностии, две поездки Дмитрия Медведева на ТОФ и СФ в сентябре–октябре, а также присутствие его как Верховного главнокомандующего на больших стратегических командно-штабных учениях «Стабильность-2008».
Великий океан встретил Президента России проливным дождем, однако это не повлияло ни на проведение запланированных учений, ни на теплоту приема тихоокеанцами главы государства.
«Поскольку события нас к тому подталкивают, мы будем организовывать наши Вооруженные силы, системы вооружений и социальной поддержки военнослужащих быстрее», – заявил Дмитрий Медведев, посетив на Камчатке базу подводного флота в Вилючинске. Отвечая на вопрос моряков– дальневосточников, окажет ли негативное влияние международный финансовый кризис на развитие подводного флота России, Дмитрий Медведев ответил: «Независимо от всяких кризисов мы должны строить новые подводные лодки. У нас устойчивая экономика, достаточное количество материальных и других ресурсов, чтобы не зависеть ни от кого».
Во время посещения Северного флота президент высказывался и по актуальной проблеме возобновления строительства авианосцев для ВМФ России. Он, в частности, заявил: «Мы в 90-е годы очень многое потеряли. К сожалению, тогда не строили ничего. Поэтому нам нужно сейчас восстановить саму базу создания авианесущих крейсеров, да и вообще, по сути, всего Военно-морского флота... Нам нужно восстанавливать и авианесущую компоненту еще и потому, что без нее подводный флот тоже не может выполнять всех задач, которые должен... Поэтому я думаю, что мы в ближайшее время подготовим программу (считайте, что это поручение Министерству обороны) по возрождению авианесущей компоненты и определим места, где будут создаваться новые корабли».
Совещания, прошедшие под председательством премьер-министра РФ Владимира Путина на Адмиралтейских верфях и Севмаше, также продемонстрировали как озабоченность руководства страны состоянием судостроения, так и его готовность решать проблемы отрасли. Как правильный шаг в нужном направлении следует расценивать и избрание Президентом объединенной судостроительной корпорации (ОСК) Игоря Сечина, имеющего большой личный опыт в решении задач государственного масштаба. Из всего сказанного выше можно сделать однозначный вывод: Россия готовится строить «большой» флот! Однако возникает ряд вопросов, на которые, в свете масштабности поставленных задач необходимо, по-видимому, обратить особое внимание. И от того, каким государственное руководство видит решение этих вопросов, зависит – действительно ли пришло время «собирать камни».
Во-первых, и это главная проблема отечественного судостроения – существует серьезное, почти катастрофическое разрушение кооперации на ее низовых уровнях. Многих КБ и заводов, создававших узлы, агрегаты, ПКИ и материалы, нет физически, и те заказы, которые сегодня сдаются флоту, «доедают» последние складские остатки верфей! За годы «безвременья» «низовые» предприятия обанкрочены, захвачены рейдерами, перепрофилированы новыми хозяевами или просто уничтожены. А номенклатура кооперированных поставок, к примеру для НАПЛ, (неатомной подводной лодки) – десятки тысяч позиций, а для авианосца – сотни тысяч! Как мы будем решать эту проблему, в какие деньги выльется восстановление кооперации или поиск новых поставщиков и освоение новых производств на существующих предприятиях, и самое главное, как это будет учитываться в цене кораблей при их заказе? И будет ли учитываться вообще или для решения этой задачи будет предусмотрен отдельный комплекс мер и финансирования?
Во-вторых. Введение «фиксированных цен» при заказе ВиВТ в рамках гособоронзаказа, распространяемых только на конечного подрядчика и «взваливающих» на него все экономические взаимоотношения с субподрядчиками нижних уровней кооперации, только загоняет внутрь проблему неконкурентоспособности отрасли. Ни реальные обязательства по гособоронзаказу, ни «фиксированные цены» на субподрядчиков не распространяются, что приводит к повсеместной практике изменения цен на продукцию субподрядчиков в сторону ее увеличения. Следствие такого перекладывания государственной ответственности на плечи руководителей финишных предприятий-изготовителей – это искусственное создание ситуации перманентного кризиса в оборонке. Непонятно
только, кому и зачем это нужно?
В-третьих, понимая всю важность для «большой политики» авианосной составляющей ВМФ и его атомной подводной группировки в системе ракетно-ядерного сдерживания, мы не можем оставить в тени морские силы ближней морской зоны, в частности неатомные подводные лодки. Достаточно вспомнить, что два важнейших для России в политическом отношении морских театра – балтийский и черноморский – являются неядерными зонами. И именно на этих театрах наша слабость сегодня наиболее очевидна! «Пятидневная война» на Кавказе с предельной ясностью дала понять, что для убеждения любых «партнеров» в нежелательности присутствия их сил в Черноморском бассейне ЧФ России не имеет сегодня ни необходимого корабельного состава и авиации, ни приемлемой и обеспеченной системы базирования. А если нам все же придется ставить в Калининградской области «Искандеры»? Чем мы реально обеспечим безопасность балтийского анклава, отрезанного от основной территории страны русофобствующим поясом из трех бывших «братских» прибалтийских республик?
И, наконец, в-четвертых. Сегодня много говорится о грядущем реформировании вооруженных сил и серьезном сокращении численного состава, в т.ч. офицерского. Если эти планы касаются и ВМФ, то не входят ли они в прямое противоречие с государственной установкой на создание «большого флота»? Ведь для любой, даже самой разумной и гармоничной реформы, в первую очередь необходимо, чтобы сохранялся сам объект реформирования!